Березин Фёдор Дмитриевич : другие произведения.

490-й. Поэма

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вообще-то я стихи не пишу, но вот однажды родилось нечто. Выплеснулось ночью за пару-тройку часов. Муза, видимо, посетила.

   ФЕДОР БЕРЕЗИН
  
   490-й
  
   (Пояснение: в 490 году до н.э.
   произошло Марафонское сражение)
  
   Они стояли. Сомкнуты щиты
   И копья кверху, жилистые руки
   Поножи теребят, глаза внизу
   Разыскивают цели и опасность
   Уж третий день. И смерть уже не ждешь,
   Устали нервы. Пролежни от лат -
   Снимать нельзя - готовность боевая,
   Нешуточная, да и трибунал,
   Хотя вот он как раз не очень страшен -
   Собрание народа, порицанье,
   Ну, могут выгнать с города совсем,
   Ищи потом жену, кусок землицы,
   Рабов, без них ведь никуда -
   Рабовладенья век. И все же,
   Суд в демократии не слишком уж суров,
   Гораздо хуже взгляды горожан,
   Не мегаполис ведь, и нет метро,
   Такси иль личного автомобиля,
   Где спрятаться возможно за стеклом
   Тонированным. Город небольшой -
   Столица полиса. И населенье может,
   Его мужская часть, по крайней мере,
   Рассесться в стадионе целиком.
   Вот трусов-то и нет, и дезертиров тоже.
   Когда посыльный в дом несет приказ,
   Бросай соху, чертеж или молитву
   И в строй бегом - копье и щит дадут.
   А лошадь? Извини. Мы бедная страна,
   Хотя две тысячи годков спустя,
   С высот образованья и прогресса
   Распустят слух, и все ему поверят
   О центре философии, наук,
   Естественных и прочих. Ну, а лошадь -
   Та привилегия у варваров. У них
   Диктаторы, взимание поборов
   С больших пространств помногу и всерьез
   И армия - наемники, за деньги,
   Да, и чужие есть, и наши -
   Греки, за хороший куш не прочь.
   Однако не сейчас - особый случай -
   На мушке метрополия - Афины,
   И грекам доверять не очень можно,
   Пусть лучше месят в пыль армян,
   Иль курдов, и готовят расы
   Для партизанских войн в двадцатый век.
   Так вот, сейчас, в равнине Марафона,
   Свои, персидские, гарцуют на конях,
   Из луков метят. Да, не нам чета -
   Отборные вояки, знают толк
   В сражениях, к тому же снаряженье...
   Попробуй - лук купи, такой чтоб лоб
   Пробил за сто шагов и без пристрелки,
   Или доспех навылет с двадцати...
   Вот, то-то и оно! Так ведь еще попробуй
   Использовать умело, тут тебе, не строй
   Фаланги сомкнутой, плечами повести -
   Товарищей зацепишь. Все же биться
   И погибать, коль выпало, спокойней
   В скопление большом людей, друзей,
   И даже родственников тещи. Словом,
   В могилу общую сойти отменно кучей,
   Но и героизм, прелюбопытно проявить в родне.
   Ведь после сэкономишь в разговоре
   Себя хваля. Тщеславие твое потешит брат,
   Кузен иль кто еще, оставшийся в живых сосед,
   В конце концов. Признанье, восхищение родни
   Медалей слаще, чистый дивиденд
   И даже уважение рабов,
   Своих, да и чужих одновременно -
   Ведь ты и их же спас!
   От рабства иноземного, иного,
   Ведь там, за морем, говорят,
   Рабов не ценят больше медяка,
   У нас - дороже все ж, к тому же бьют
   Там чаще - знают все кто побывал
   И возвратился. Были, говорят,
   Такие казусы в истории полиса.
   Однако в настоящую секунду
   До славы будущей еще как до Луны,
   А между прочим греки,
   Точней ученые, что там водились встарь,
   Считали расстоянье до Селены
   Намного меньше истины. Программу "Аполлон"
   Они б не потянули, и бензина,
   Иль керосина, водорода, ну,
   Того что по инструкции дано,
   Им не хватило б в тютельку, а значит -
   Им до Луны еще далече будет
   Чем нам сейчас.
   И все же не о том мы речь ведем,
   Не космос первозданный
   Нам интересен в настоящем деле.
   Тот воин, что внизу,
   В долине кормит лошадь,
   Привыкшую, как сам наездник, к бою,
   Не знавшую сохи, плугов, телег,
   И прочих отвлекающих предметов,
   Тот воин отличается от этих,
   Тех, что вверху, на входе в горный кряж,
   Своим уменьем воевать, в убийствах,
   Централизованных, он знает толк давно.
   Однако, что против него сейчас?
   Там, поверху, приличная орава
   По боле персов будет, но вообще -
   Крестьяне, мишура, так - ополченцы,
   Юнцов, зажатых в строй, огромнейший процент -
   Пойдут потом в рабы,
   И даже жалко бить
   С вершины лошади, с плеча,
   Десятками, ведь могут пригодиться
   Империи большой когда-нибудь
   Их мускулы. Короче, с этой массой проблемы нет,
   А вот их командир? Здесь неизвестность полная,
   Тут Икс, помноженный на Игрек. Не дурак,
   То видно из позиции и действий,
   Точней бездействий. Третий день подряд
   Он не напал. Неясно почему.
   Хотя, он в первые часы имел возможность,
   К тому же явную, атаковать суда,
   Заставить моряков за весла взяться снова
   И прочь уйти, пехоту захватив,
   Кого успеют, ясно что не всех.
   Не уж-то этот грек, покуда для истории безвестный,
   Предусмотрел?
   Суда уйдут, порадуют глаза,
   А слитным шумом весел перепонки
   Ушей. Но кто может узнать,
   В какую бухту развернут их снова
   Начальники? По суше далеко -
   Куда угодно - долго и пешком, а по морю?
   Все рядом. Ну, а войско - оно одно,
   Все тут при Марафоне.
   Иль может все же совпаденье здесь?
   Не озаренье свыше? Трусость в силе?
   Боится нападать, подмоги ждет
   Из Спарты - обещали
   Прислать. Поймешь их греков как?
   То горло режут, деревеньки жгут
   Друг другу каждый год по эстафете,
   А тут - подмогу шлют, и, кстати, очень спешно.
   Но все же, не дурак -
   Закрыл лучший проход
   К подъему годный, в этой крутизне,
   Для конницы. И даже если войско
   Пойдет по берегу, болотом напрямик,
   Что б город сокрушить лихим наскоком,
   Ударить может в тыл, иль фланг снести,
   А сам огородился -
   Растительность порублена в навал
   И скалы - каменистый бурелом -
   Подпорка с флангов. Местности рельеф
   Использовать с умом большое дело,
   Иль может то инстинкт? И та же трусость?
   Но даже если трусость, то с мозгами -
   Не взять фалангу в клещи из коней
   Теперь. И шахматы, индийская игра,
   Не помогают - случай нетипичный.
   А время тикает, из Спарты легион
   Бредет сюда, ускоренным броском.
   И говорят, ребятки с этой Спарты
   Покруче будут местных мужичков,
   Что на холме стоят. У них отбор -
   Селекция научной медицины.
   Младенцев хилых, вроде бы, они
   Со скал бросают в пропасть, и при том
   Отец присутствует, обязан быть по чину.
   Так что альтернатива есть одна,
   Точнее две: бить греков по частям,
   Иль сматывать удила, и бойцов,
   Родных, а значит даже тех,
   Что на холме,
   Беречь для будущего размноженья,
   Иль войн других, не греческих. Что делать?
   Как быть? Или не быть?
   Отдать победу этому отребью? Крестьянам,
   Фермерам и прочей шалупени,
   Иль счастья попытать в бою?
   И что сказать царю? вот в чем вопрос.
   У нас не демократия - царизм,
   Пирамидальная шинковка по калибрам
   Структуры управления страной.
   Там, в кабинете ростом с целый дом,
   Вельможа, развалившийся в коврах,
   Не очень-то поймет про бурелом,
   Непроходимый лошадью. На карте
   Все плоско, гравитации разбег,
   К тому ж примененный в пологом возвышенье
   Противника, не очень и заметен,
   Но зато,
   Он сильно ощутим для головы,
   Которая покоится на шее,
   Не столь уверенно,
   А значит, без потерь,
   Причем довольно крупных
   Для страховки,
   Достойно объяснить никак нельзя
   Причину поражения. Правда это -
   Уже перестраховка. Кто поверит,
   Что этот сброд, торчащий промеж скал,
   Способен будет выдержать атаку
   Направленную в лоб? Под градом стрел
   Он дрогнет и помчится,
   Бросая снаряжение, обоз,
   А так же раненых, с убитыми на пару,
   Назад в Афины так, что сорок два,
   Что с мелочью километровых меток,
   Преодолеет без труда, с рекордом,
   Чем удивит в последствие века,
   На все тысячелетия подряд
   Заняв первое место по секундам.
   Иль смежный вариант:
   Устав, под стрелами врагов,
   Терять пехоту, этот их мудрец,
   Что царствует на холмике, и нынче
   На голову из амфоры налил
   Оливкового масла от ожогов, не выдержит,
   Скомандует бросок. И тут
   Все мужички, с пузцом гражданской жизни,
   От силы метров двести пробежав,
   Задохнутся, а главное, что строй,
   Отнивелированный в статике стоянья,
   Рассыплется, и параллель шеренг
   Прорехами проестся. И тогда
   Ударит снизу, медленно вздымаясь,
   Волна пехоты с Азии. Разгром
   Для греков неминуем. Ну, а после
   Преследованье, скальпы на ремень,
   Иль в седла (если их уже
   Изобрели). Похоже, Марафон
   На этот раз не станет начинаньем
   Последующих стайерских забегов -
   Ведь лошади быстрей, к тому же стрелы...
   И пленные в табун... Грядут проблемы
   С их переправкой в Персию. Но ладно,
   То не стратегов дело, а вот время
   Не в нашу пользу - надо начинать.
  
   Они стояли. Сомкнуты щиты
   И копья книзу за врагом следя
   Направлены, как будто карабины,
   Хотя до карабинов, и других
   Чудес, им размножаться поколений сто,
   А может, девяносто, но похоже
   Сейчас - какое-то из будущих знамений
   Вдруг снизошло. Хотя готов поспорить,
   Там нострадамусы не очень-то водились,
   А больше все крестьяне, от сохи -
   Не от станков с программным управленьем -
   Покрепче будут, да и нервов нить
   Толщее, с палец, или что-то вроде,
   Но здесь не буду я держать пари.
  
   Они стояли. Пот стекал с бровей -
   Тогда обычно воевали днем,
   Ведь не было прожекторов в запасе,
   И даже спичек, что уж говорить
   О всяких выкрутасах снаряженья
   Пехоты на Фолклендских островах.
   И так, вся сцена освещалась со звезды
   Подвешенной в зенит иль где-то рядом
   И в этом свете, спектром идентичным тому,
   Что жжет нам лысины сейчас,
   Фигуры занимали положенье - сходились.
   Весь театр боя,
   По крайней мере в апогейный миг,
   Занял примерно стадион, иль три,
   Ну, может, с половиною, от силы.
   Однако в сей момент он растянулся шире,
   С тенденцией прессовки. Для показа,
   Ну, схемной зарисовки - не живой
   Картины боя, разумеется, довольно
   Обычного тетрадного листа. Тем более,
   Сражение велось в единой плоскости,
   И даже на рельеф не надо скидок - там,
   Где не могла пробраться конница
   Галопом иль рысцой, бой и не шёл,
   Так, кое-где, торчали
   Людишки с луками, на всякий вариант,
   К тому же - с двух сторон,
   Довольно пунктуальные ребята
   Вели планированье боя наперед.
   Еще, понятно всем наверняка,
   Что истребители по небу не летали,
   А сверху не висел командный пункт,
   С дисплеями, оседланный тарелкой
   Локатора загоризонтной РЛС.
   Все чисто наверху, вот только
   Стрелы - собаки подлые,
   Пока идет вдали, в вершине,
   В переломной крутизне,
   Как будто наблюдаема вполне
   И даже медленна - а здесь, вблизи,
   Серпом срубает жизнь, хотя не сразу,
   Вначале, режет насквозь
   Тот панцирный доспех,
   Хваленый сотню раз когда-то раньше,
   Вдалеке натурального хозяйства
   И мирного труда. Так вот,
   Для полной имитации в бумаге,
   Достаточно немного наклонить, тот стол,
   На коем затаилась
   Та схема боя. Персы лезут вверх,
   Точнее движутся, подъем не слишком крут.
   Но то пехота - медленный кулак.
   Его задача мазать по стене
   И в сопли растирать размокший уголь -
   Жалкие остатки
   Кремня, алмазную крупу
   Фаланги греков. А катализатор?
   Тот самый, что обязан разложить
   там, наверху стоящую преграду из человеков.
   Да, он впереди -
   Гарцуют на конях стрелки -
   Непобедимая армада. И прямо с седел,
   Сидя и на вскид метают...
   Нет, не только стрелы,
   И дротики, и даже каменюки,
   В пращу запихнутые верною рукой.
   Хотя здесь риск - ведь греки в высоте,
   А значит сила тяжести за греков,
   К тому ж, ногами на земле удобней
   Метать копье, и более того - земля своя.
   Нет, мистики здесь нет -
   В альтернативе дело, вот смотрите:
   Земля своя, к тому же небольшая,
   Для отступления маневра вроде нет,
   И вот стоим, куда еще деваться?
   Нам быть или не быть? Ну, вот чужак...
   Он сразу инициативу захватил,
   Ввязался в бой, но если в самом деле,
   Невероятное, и что-то вдруг не так?
   Но кто ж ему мешает? Развернуть
   Расклад по новой,
   Плюнуть на тот план, что черт попутал,
   Взять другую папку и вскрыть пакет?
   По-моему, никто.
   Агрессор в преимуществе всегда:
   Один шажок вперед, вдруг скрипнула доска,
   Два шага в тыл, а можно и все три -
   И снова ждем удачного пасьянса
   Или команды сверху от того,
   Кто там на коврике в огромном кабинете
   Советуется с богом, иль жрецом.
  
   Однако, план уже трещит по швам -
   Они стоят. Щиты сомкнуты в ряд
   И нет движенья, стоны не слышны,
   Хотя ведь мрут наверное от ран?
   Кулак пехоты подступает к цели
   Пора б в бросок, разогнанный кулак,
   К тому же облаченный в кружева
   Кольчуг, щитов и прочего железа,
   Совсем с ладонью сравнивать нельзя.
   Однако чертов скат, пробежка на подъем
   К тому ж, людей обвешанных железом,
   При всей профессиональной прыти, будет
   Не лучший выход - в положенье пат.
   Однако, раз пошла такая пьянка,
   Как говорится, то кромсай к столу
   Последний огурец. К тому же
   Время - дикие века, воюют без резервов
   И в лесу, поблизости, или допустим в нише,
   Что под скалой, нет скрытого полка,
   Все здесь на поле. Господи, футбол -
   И тот хитрее будет. Дикари,
   Или скорей наивные ребятки.
   Нет тактики тотального удара,
   Стратегия "двух с половиной войн"
   Еще не родилась. И значит,
   План до конца ведем, подходим ближе...
  
   Но они стоят! Щиты сомкнув,
   Надвинув шлемы туго, и копья -
   Наконечники блестят, в отличие от глаз -
   Те щурятся, в бессилии считают
   Персидские рады, а может,
   Молят Зевса,
   Чтоб стрел поток отвел куда-то вдаль?
   Помиловал пока, до честной бойни,
   Что на мечах. Но может что-то ждут?
   Знамения или прихода Спарты?
   Но глупость, времени
   Действительно уж нет -
   Пора кому-то начинать атаку:
   Трусливый грек? Надежд на это нет
   Штаны накакал полные, иль там -
   Доспехи, ну,
   Что тут, изобрели до сей поры.
   А перс? Но им бы подойти еще чуть-чуть,
   Ведь горка все же, да и долго
   Шли, до того. Однако в новый миг,
   Там, в греческих рядах, что ждали стоя,
   Команда разнеслась... И строй
   Пошел, точней, рванулся
   Четкостью рядов.
   Бросок по склону вниз, понятно дураку,
   Имеет преимущество, к тому ж
   Число у греков более. Читатель,
   Не верь легендам сочиненным позже,
   Дабы украсить явь,
   Оливковыми круглыми венками
   Нам застелить неясности и снизить
   Потенциал правдивости на шаг,
   Дабы не только грамотный в войне
   Усек - величие свершившегося чуда.
   Ведь что дурак ответит коль ему
   Расскажут правду
   Через поколенье, а то все три,
   Иль даже девяносто?
   А, греков больше было, скажет он,
   Тогда понятно, где ж тут героизм -
   Толпой громить всегда приятно, вроде,
   И даже безопаснее, к тому ж,
   В таких условиях и с форою - профан,
   Любой, расправится легко
   С любым противником,
   А что там эти персы?
   Ведь азиаты, дикости костяк, орда вандалов,
   Что с них взять еще?
   Кроме войны числом, а не уменьем?
   Вандалов, знают все,
   Прикончить надо кучей, причем большой,
   В веках запечатлев свой подвиг золотом.
   Однако в том и суть,
   Что здесь обратная картина
   Волоколамского шоссе, точней легенды,
   Сочиненной, правда,
   Уже теперь, в лихие времена
   Фашистского нашествия в Союз
   Республик, тех, что делят вечно,
   До сей поры, наследство из бумаг,
   А так же танков. Но,
   Мы отвлеклись. Правдивая картина
   Хоть вовсе доказать это нельзя,
   Поскольку в шифрах генов человека нельзя читать,
   То, что случилось там, под звон мечей,
   А так же ломку копий,
   Имела ракурс несколько иной.
   Да, греков было больше изначально,
   Однако конница у них наперечет,
   И главное, в фаланге ополченцы,
   А те, в кого они
   Врезались под шумок визжащих стрел
   Имели мастерство в войне по боле.
   И значит, подвиг все же на лицо.
   И он вот в том...
  
   Когда они стоят, под градом стрел
   И умирают стоя, и на щите
   И с верою в глазах, прищуренных
   Чего-то ожидают. Нет, не пришествия,
   Христа ведь еще нет -
   Он не родился, ну, а Зевс -
   Божок игрушечный, всё занят ерундой,
   Любовницы, нектар - вино богов,
   Никак ему до смертных не добраться,
   Не подсобить. Все некогда,
   И Гера достает,
   Уж развелись бы что ли? Так нельзя!
   О горе с вами боги, и надежд
   На вас уж нет, уж третий день стоим,
   А вам - до лампочки... Придется полагаться
   На местных, на начальство, что стоит
   Вот тут же, рядом, под стрелой врага.
   Обычно тем, кто хлеб солдатский ест,
   Иль кашу, ну а может быть оливки
   По боле верят, нежели нектар
   Без меры пьющим, даже на Олимпе.
   Так вот, поскольку веры нет
   В богов, или точней,
   Она немного пошатнулась вниз,
   Избыточный запас ушел сюда,
   На землю грешную.
   И вот, они стоят, щиты сомкнули
   Ждут
   Команды, взмаха,
   Может быть, гудения
   Трубы - нам не дано понять
   В век микрофонов. Пройденный этап
   Тот век. И он стоит,
   Вот, правда, под щитом,
   Что свита держит,
   Все-таки стратег,
   Куда же денешься?
   Но все же, кое-кто, может решить,
   Что в граде стрел не нужно находиться
   Полковнику, тем паче генералу,
   А маршалу уж вовсе незачем.
   Однако, мы уже тут говорили,
   Воздушного командного поста
   Здесь нет, а надо видеть всё
   Поле боя - главную арену,
   И дать команду вовремя, дабы
   Опередить противника в секундах.
   И он стоит прищурив глаз в пространство
   Под стрелами врагов...
   Кто это был? Вздохните облегченно -
   История, соврав по мелочам
   Или по крупному, нам все же сохранила
   Его фамилию -
   Он звался Мильтиад.
  
   Что было после? Знает каждый школьник,
   Иль может, знал когда-то, а теперь
   Не каждый, только медалист
   И тот не дутый денежным мешком.
   Был бой - минуты - не часы
   И фланговый напор
   Отжал пехоту персов вглубь,
   По центру - обратный был прорыв,
   Здесь азиаты вклинились в нутро.
   Однако, как уже мы говорили,
   Они были наемники, за деньги
   И призы любили воевать,
   Когда же центр зажали,
   И с двух сторон вонзили по копью -
   Приз как-то померк в голове солдат,
   Точней сменился более насущным
   Вопросом, постоянно
   Отодвигаемым в конец главы:
   "Быть иль не быть?". Вот истинная правда,
   Да и другой уж не было, когда
   Град стрел исчез, поскольку все смешалось,
   А копья кончились, и стала их длина,
   К тому ж, излишней -
   В ход пошел кинжал.
   Рука крестьянская к нему как-то привычней.
   Особенно у пастухов, они ведь
   Режут скот, и каждую обедню
   Распарывают овна иль свинью.
   Короче, персов строй, точнее то,
   Что сохраняется после удара
   Фаланги в лоб другой,
   Внезапно развернулся по оси.
   Фаланги больше не было -
   Толпа, точнее две толпы,
   Только одна другую
   Теснила, а теперь
   Уж била по спине. А конница?
   Отдельные бойцы уже давно освободили поле,
   Но окромя того,
   К преследованью годные войска
   Насколько же использованы могут
   Быть - в отступлении.
   Да был еще момент,
   Где Мильтиад явил предосторожность
   Отменную. Он не позволил войску
   Бессмысленной, безумною толпой,
   Ведомой жаждой крови и убийства
   Преследовать врага до кораблей.
   Он опасался, знаете чего?
   Той конницы, оттянутой назад.
   Ей стоило пошевелиться вновь
   И разнести преследующих в щепки,
   Ведь здесь, внизу, долина Марафона
   Росла в длину, а так же ширину.
   Однако и уйти тем кораблям,
   Что азиатов принесли на берег,
   Он не хотел позволить. Искушал
   Его должно быть Марс или Афина,
   Похоже все же женщина, поскольку
   У греков Марс не значился в богах.
  
   И он повел на корабли войска
   Построив предварительно в фалангу,
   Всех, что остались на ковре войны.
   И снова звон мечей, и завыванье боя,
   Трофеи, корабли и брошенный обоз,
   А где-то на холмах мелькание голов:
   Отборные бойцы, не раненые в пятки
   Бегут в чужой земле. Но та работа будет
   Отдельным патрулям - у греков они есть.
   Вот доблести здесь нет -
   Вонзить стрелу вдогонку,
   Среди лопаток просверлить дыру -
   Работа для юнцов,
   Пусть учатся стрелять.
   Не стоит говорить об эдакой забаве,
   О доблести в войне ведется разговор.
   И значит все о том, когда...
  
   Они стоят.
   Сомкнуты их щиты,
   Лавина стрел и копья под руками
   А взгляд внизу, но все-таки косит
   Немного в сторону, туда...
  
   Для справки любопытным, я напомню -
   Он звался Мильтиад
   И выграл Марафон.
   * * *
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Федор Березин "490-й"

  

1

  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"