Кэмпбелл Рэмси. Захваченный Луной

Рэмси Кэмпбелл

ЗАХВАЧЕННЫЙ ЛУНОЙ

Это был пейзаж, что присматривал за водителем. Проведя вторую половину дня, избегая автострады и наслаждаясь неспешным сельским маршрутом, Грант добрался до подножия холмов и обнаружил, что "Кавальер" отказывается взбираться на них. Он проехал всего несколько сотен ярдов вверх по первому крутому склону, когда двигатель его машины застонал. Гранту следовало найти время на ремонт в течение этой недели. Он ощутил себя ребёнком, которого поймал учитель, разница была лишь в том, что опыт преподавательской работы показал ему - хуже быть учителем, пойманным ребёнком. Грант перевёл рычаг на первую передачу и вдавил педаль газа в пол. Машина проехала меньше ярда, прежде чем беспомощно попятилась обратно в своё облако дыма.

Окружающая обстановка становилась насмешливой и неуместной: холмы, покрытые полями, как одеялами, горы, окаймлённые соснами, круглая Луна, что пыталась распространить свою белизну на всё голубое небо. Гранту удалось преодолеть большую часть поворота, когда машина скользнула назад и покатилась вниз по склону мимо "Рендж Ровера", в котором ехала целая семья; дети повернулись, чтобы показать ему язык. От июльской жары кожа Гранта словно покрылась маслом. Он вывел "Кавальер" на пустырь, где двигатель взревел сам по себе, пока он смотрел на карту.

Половина страницы, указывающей его местонахождение, была испещрена следами гор. Их очертания не омрачали только берег. Грант съехал с коричневой почвы и через несколько миль достиг прибрежной дороги, где на указателе значилось: налево - Уиндфолл, направо - Байтинг. Северное направление на Байтинг выглядело так, будто оно могло быстрее привести Гранта к автостраде, поэтому он повернул туда.

Он не подумал, что ветер будет мешать его движению. Вдоль неровного побережья все деревья отклонились от беспокойного моря, словно отчаянно пытаясь ухватиться за сушу. Вскоре бесплодные поля, обращенные к морю, сменились скалами и каменистыми пляжами, и не было даже живой изгороди, чтобы защититься от северо-западного ветра. При каждом его порыве Грант ощущал, как возрастает нагрузка на двигатель. Рядом с дорогой он видел, какой ущерб может нанести ветер: разбросанные доски какой-то конструкции, которая, судя по развалинам в миле от неё, являлась прилавком рыботорговца. Затем справа от Гранта колючая живая изгородь изогнулась в сторону суши, открывая дугу коттеджей, таких же белых, как Луна в ночном небе. Возможно, кто-нибудь в деревне починит машину, или Грант найдёт комнату на ночь, а предпочтительно и то, и другое.

Концы полумильной дуги коттеджей соединялись через залив подводной стеной или тропинкой, которая отделяла бушующее море от менее беспокойной бухты. Возле самого дальнего коттеджа стояла красная телефонная будка; из-за искажения перспективы она казалась погружённой в воду. Грант увидел блестящий объект, присевший или валяющийся возле будки, но это возможно было ещё одним искажением восприятия; порыв ветра пытался столкнуть машину с дороги, Грант перевёл всё внимание на руль, а когда вновь посмотрел на будку, то не увидел возле неё никаких признаков жизни.

Когда Грант добрался до первого коттеджа, "Кавальер" уже задыхался и дрожал. Злобный ветер, пахнущий рыбой, жалил кожу Гранта, когда он захлопывал ржавую дверцу своей машины и со слезами на глазах смотрел на здания. Он думал, что все окна занавешены сетями, пока не понял, что эта белизна была морской солью, из-за неё даже парадные двери коттеджей выглядели бледными. В самом первом окне вывеска, сделанная от руки, предлагала комнату в аренду. Ветер гнал Гранта через дорогу, усыпанную разнообразными водорослями, к дверному молотку в форме рыбы, которая когда-то была чёрной.

Молоток заскрипел от соли, когда Грант коснулся его. Ему пришлось засунуть большой палец в зияющую пасть, чтобы высоко поднять рыбью голову и ударить ею о металлическую пластину. Он услышал, как глухой удар молотка отозвался эхом в коридоре, и до Гранта донёсся пронзительный женский голос: "Кому мы понадобились в этот час?"

А затем он услышал неравномерную серию медленных шагов, закончившуюся за дверью, которую широко распахнул мужчина, заполнивший почти весь проём. Грант не мог сказать, насколько увеличивал этого человека вязаный свитер и свободные брюки, но большая часть его лица свисала со скул, как истлевшая резина. Красноту его маленьких глаз можно было объяснить солью, хотя, возможно, его редкие волосы и густые брови стали белыми от беспокойства. Он сложил руки на груди, поёжился и посмотрел мимо своего гостя, вероятно, на ветер. Раздвинув толстые губы пепельным языком, мужчина пробормотал:

- Откуда вы?

- Из Ливерпуля, - ответил Грант.

- Не знаю такого, - угрюмо заявил мужчина и, казалось, был готов использовать это как предлог, чтобы закрыть дверь.

Из кухни в конце тесного мрачного холла вышла женщина. Она выглядела так, словно замужество превратило её в подобие этого мужчины - ниже ростом, но шире в плечах, с волосами, по крайней мере, такими же белыми, не говоря уже об одежде, неприятно похожей на его собственную.

- Пусть входит, - сказала она.

- Что вы ищете? - спросил её муж.

- Кого-нибудь, кто может починить мою машину, и комнату на всякий случай, - ответил Грант.

- Двадцать миль вверх по побережью.

- Не думаю, что моя машина сможет столько проехать. Разве ремонтники не могут прибыть сюда?

- Конечно, могут, если они понадобятся, Том. Впусти его, - сказала женщина.

- Значит, вы остаётесь, - прокомментировал мужчина.

- Возможно, что придётся. Можно, я сначала позвоню? - спросил Грант.

- Если у вас есть деньги, вы можете попробовать.

- Сколько это займёт времени?

Единственным ответом Тома был пристальный взгляд. Грант попытался спросить по-другому:

- Сколько вы хотите?

- Мне ничего не нужно. Ей тоже. Телефон на дороге.

Грант уже отвернулся, не без облегчения, когда женщина спросила:

- Разве ему не нужен номер мастерской? Пусть скажет, что он от Томми и Фионы.

- Конечно. Вы знаете, кому звонить? - обратился Том к Гранту.

- Не думаю...

- Тогда запоминайте: пять, три, три, пять, - сказал Том и закрыл дверь.

Грант разразился недоверчивым смехом, но из чувства вежливости прикрыл свой рот рукой. Возможно, другой коттедж был бы более гостеприимным, думал он с угасающей убеждённостью, продвигаясь вдоль набережной. Грант почти ничего не видел в окнах, а мебель, которую он мог различить далеко не в каждой комнате, казалась покрытой не только тьмой. Немногочисленные лавки могли принадлежать торговцам рыбой; в одной витрине на мраморной плите красовался запылённый пластиковый омар с пятнами, напоминавшими отпечатки больших мокрых рук. Последний магазин, должно быть, являлся универсамом, учитывая мусор, разбросанный по голому полу - помятые, но не открытые консервные банки, рваная газета, единственный разборчивый заголовок которой гласил: "Запасы рыбы уменьшаются". Не мёртвая ли кошка лежала в самом тёмном углу? За двумя дальними коттеджами находилось убежище телефонной будки.

Возможно, "убежище" было слишком сильным словом. Слизь на полу могла указывать на то, что прилив иногда дотягивался до этой будки. Рыбный запах, который сопровождал Гранта в его прогулке вдоль берега, также присутствовал и здесь, вероятно, приносимый холодным ветром, что разгонял жару. Вандализм, похоже, вторгся даже в это маленькое сообщество; телефонный справочник был разбросан по металлической полке в виде обрывков, настолько промокших, что они казались изжёванными. Гранту пришлось потрясти трубку, чтобы услышать тональный сигнал, после чего он стал набирать номер, который повторял в уме всю дорогу до будки. Он пытался различить, слышит ли он помехи или шум волн, когда грубый мужской голос с шотландским диалектом произнёс:

- Пляж.

- Значит, это не гараж? - спросил Грант.

- Кто сказал, что нет? Гараж Бича.

- Значит я по адресу, - сказал Грант, чувствуя себя почти так же, как когда Том переводил мнемонику своей жены.

- А вы ремонтируете машины?

- Если бы я этого не делал, то попал бы на помойку.

- Хорошо, - выпалил Грант и добавил в качестве компенсации, - я имею в виду, что у меня есть одна машина для вас.

- Мне повезло.

- Это "Кавальер", который не может взобраться на холм.

- Не могу сказать ни слова, пока сам не увижу. Всё, что я хочу знать, - это где вы.

- Говорят, что в двадцати милях к югу от вас, - объяснил Грант.

- Мне не нужно спрашивать, кто именно, - ответил голос. После паузы, во время которой Грант чувствовал, что его ищут холод и рыбный запах, мастер сказал:

- Я не могу приехать к вам до темноты.

- Вы считаете, что мне следует снять комнату?

- Я никому не говорю, что делать. Вас пригласили, не так ли?

Бережливость этого человека в обращении с речью действовала на Гранта так же, как и его невосприимчивые ученики.

- А разве они должны были? - возразил он.

- Они сделают для вас всё, что в их силах, Том и Фиона. Им нужны наличные.

- Как вы узнали, кто дал мне ваш номер?

- Всегда найдутся те, кто не будет изгнан из своих домов. Во всяком случае, парочка.

- Не изгнаны? - удивился Грант.

Когда состязание в краткости не принесло ответа, Грант уже собирался добавить ещё слова, когда мужчина сказал:

- Вы больше не увидите много рыбы вокруг Байтинга.

Грант услышал в этом основу урока географии.

- Значит, им пришлось приспосабливаться к жизни за счет туристов?

- И путешественников, и всего, что они поймают. - Ремонтник прервал себя кашлем, который можно было принять за невесёлый смех. - Во всяком случае, это их дело. Я прибуду рано утром.

Телефон начал гудеть, как муха, привлечённая рыбным запахом, пока Грант не надавил пальцем на рычаг. Он вытащил из кармана джинсов скомканную бумажку с номером коттеджа и набрал номер, но услышал только гудок, который повторялся так же настойчиво, как волны, и наверняка дольше, чем его сокурсники могли бы спорить о том, кто должен ответить на звонок, даже если бы они поддержали спор выпивкой и, вполне возможно, наркотиками в придачу. Без сомнения, Том и Фиона ожидали, что он вернётся, и, как обычно, занялись подготовкой. Грант повесил трубку на рычаг и с силой распахнул артритную дверь.

Он мог бы вернуться к своей машине вдоль стены из морских волн, высотой почти в два фута, если бы они не разливались по берегу. Казалось, больше нечего было описывать его ученикам; в случайных переулках между домами были навалены такие большие груды щебня, что Грант даже не мог увидеть, что происходит за ними. Бухта внутри стены заполнилась мелкими волнами, мешая Гранту рассмотреть то, что находится под водой: вероятно, верхушки колонн, укрепляющих стену, хотя они были установлены неравномерно - некоторые являлись естественным скальным образованием, за которым шла стена, хотя череда размытых форм навеяла Гранту мысли о серии отражений Луны. Он так и не смог ничего толком разглядеть в воде, и направился к своей машине.

Он вытащил свой чемодан из багажника, и, скрипя ботинками, направился к коттеджу. Он колебался, прежде чем постучать, когда дверь распахнулась. Грант приготовился ко встрече с мужчиной, и, должно быть, поэтому вид перекошенного лица женщины привёл его в замешательство.

- Ну, входите, - сказала она тоном, который можно было бы назвать грубым юмором.

Возможно, ей не терпелось отгородиться от ветра, который пронизывал весь коттедж, если только она не хотела избавиться от рыбного запаха. После того как Грант захлопнул дверь, сквозняк всё ещё чувствовался в холле.

- Давайте разместим вас наверху, - сказала женщина.

Она едва успела поставить ногу в потёртом шлепанце на нижнюю ступеньку узкой лестницы без ковра, разделявшей холл пополам, как обернулась и посмотрела на Гранта.

- Первый раз в отъезде?

- Ничего подобного, - ответил Грант.

- Просто ваш чемодан выглядит таким новым.

- Мои родители купили мне несколько штук, когда я поступил в колледж.

- У нас никогда не было детей. Как ваше имя? - добавила она с яростью, которую, как надеялся Грант, она направила на себя. - Вы знаете наши.

- Билл Грант.

- Хороший и сильный, - сказала женщина, одарив Гранта медленным оценивающим взглядом, прежде чем бесформенно заковылять вверх, чтобы открыть первую дверь ягодицами. Когда он вошёл вслед за женщиной в комнату, за маленьким окошком разверзлось бурное море. По пути наверх Грант заметил несколько фотографий в рамках, а над раковиной висело ещё одно чёрно-белое изображение мужчины, ничем не примечательное, если не считать рыбы, которую он измерял руками. Как и на других фотографиях, это был её муж Том. Его присутствие помогало меблировке - едва заметной односпальной кровати, голому туалетному столику, платяному шкафу размером не больше телефонной будки - сделать комнату ещё более тесной.

- Что-нибудь напоминает ваш дом? - спросила Фиона.

Комната действительно напоминала Гранту его собственную спальню, но, когда он был вдвое моложе.

- Кое-что, - признался он.

- Вы хотите чувствовать себя как дома, куда бы вы ни поехали. Я знаю, мне бы тоже этого хотелось.

Пристально посмотрев на Гранта, словно желая убедиться, что он понял хоть что-то из сказанного ею, женщина схватила его за плечи своими холодными распухшими руками, чтобы протиснуться в дверь.

- Мы позовём вас, когда придёт время сунуть наши рыла в корыто, - сказала она.

Грант прислушался к её отдаляющимся шагам на скрипучей лестнице, а затем вытряхнул из чемодана все необходимые сейчас вещи, чувствуя себя нелепо, как будто он готовился к быстрому побегу. Затем он перебрался через крошечную скрипучую лестницу в ванную комнату, - закуток, выложенный белым кафелем, где над ванной висели на верёвке три капающих свитера и стояла зябкая сырость. Умывшись, Грант вернулся в комнату и сел рядом со своей пижамой на кровать, чтобы набросать заметки для урока географии по теме "Байтинг", после чего протиснулся между раковиной и изножьем кровати к окну.

Похоже, ему требовалось потренироваться в искусстве наблюдения. Белёсые округлые подводные пятна были ближе и друг к другу, и к середине морской стены, чем он помнил, если только ни одно из них не являлось настоящим отражением Луны, которая сейчас скрывалась за крышей. Возможно, Грант скоро сможет определить, что там такое под водой, поскольку волны успокаивались. Он оставил свою громоздкую связку ключей на подоконнике, прежде чем улечься и прислушаться к настойчивому шёпоту, который время от времени прерывался шлепком, наводившим Гранта на мысль, что море не так уж необитаемо, как утверждал ремонтник. Он устал вытягивать шею, чтобы увидеть то, что оставляло рябь внутри морской стены, и к тому времени, когда Фиона крикнула "готово" у подножия лестницы, - приглашение, напоминающее начало игры, - Грант уже укладывался спать.

Должно быть, он уже заснул, так как ему почудилось, что кто-то высунулся из укрытия и наблюдает, как Грант сел на кровати. Возможно, это был портрет сурового Тома на фотографии или Луна, которая выползла из-за залива, добавляя, по крайней мере, ещё одно пятно к скоплению пятен вдоль стены моря.

- Я спускаюсь, - крикнул Грант достаточно громко, чтобы окончательно проснуться.

Он не ожидал, что придётся есть за столом на кухне. Здесь едва хватало места для трёх жёстких стульев с прямыми спинками и грязной чёрной плиты, заставленной булькающими кастрюлями. Под маленьким окном, которое неохотно освещало комнату, располагалась массивная каменная раковина. Грант думал, что рыбный запах, составляющий ему компанию наверху, приносило ветром, но теперь он понял, что запах также мог просачиваться и из кухни. Он изо всех сил старался выглядеть довольным, когда Том хмуро посмотрел на него через стол.

- Ей следовало попросить вас заплатить заранее.

- Ох, Том, он всего лишь мальчишка, - воскликнула Фиона. Грант был слишком большим, чтобы оценить такое мнение о себе.

- Могу я дать вам чек и визитку? - спросил он.

- А также ваше имя и адрес, - добавил Том.

- Давайте вы сначала сядете, - крикнула Фиона, помешивая что-то на сковороде, отчего рыбный запах стал ещё сильнее. Грант полез в карман своих джинсов за бумажником.

- Сколько я вам должен?

Том сердито уставился в свою суповую миску, словно стесняясь вопроса.

- Тридцать, если вы будете здесь завтракать.

- Конечно, будет, Том, - сказала Фиона, - если он не устанет от нас к тому времени.

Грант выписал чек своим лучшим учительским почерком и пододвинул его к хозяину вместе с гарантийным талоном и водительскими правами.

- Грант - это фамилия что ли? - проворчал Том, тыкая в карточки толстым дряблым, указательным пальцем с обкусанным ногтем. - Она сказала, что вы студент, верно?

- Я ещё учу детей в школе, - вынужден был объясниться Грант. - Вот такая у меня жизнь.

- Так чем же вы собираетесь забить их тупые маленькие головы? - спросил Том.

- Я бы не прочь рассказать им историю вашей деревни.

- С тех пор прошло несколько лет...

Том закончил изучать чек, сложил его пополам и сунул в карман своих брюк, а затем уставился на гостя или сквозь него.

- В такую ночь рыбы было бы так много, что нам пришлось бы до рассвета вытаскивать сети или ловить их на крючок.

- В такие ночи, как эта, мне хочется плавать, - сказала Фиона и добавила к рассказу Тома, - тогда он любил кататься на лодке.

Она разлила суп в три совершенно разные миски и вместе с Томом наблюдала, как Грант погружает свою грязную ложку в вязкую молочную жидкость. Он понял, чем пахло на кухне, а на вкус суп был не очень приятным.

- Значит, рыба ещё есть, - сказал Грант и, когда хозяева уставились на него такими же маленькими рыбьими глазами, он добавил, - Хорошо. Хорошо.

- Мы отказались от рыбалки. Мы пришли к соглашению, - объяснил Том.

Грант почувствовал, что это всё, что хозяин мог сказать по данному поводу, вероятно, его обидела потеря своей независимости. Никто не проронил ни слова, пока миски не опустели; затем Фиона подала три тарелки с дряблым беловатым мясом и кучками каши, очевидно, из картофеля и какого-то зелёного овоща. Ещё какой-то вид мяса мягко подрагивал в неразличимом комочке. Грант скорее подумал, чем понадеялся, что это требуха, но после супа ему показалось, что и это блюдо изготовлено из какой-то рыбы. Грант с трудом проглотил два кусочка, хозяева внимательно наблюдали за ним, и он почувствовал, что от него ждут, по крайней мере, тех же слов: "Это тоже хорошо". Вместо этого он спросил:

- Что это?

- Здесь есть всё, что можно съесть, - сказал Том с внезапно вспыхнувшей яростью.

- Ну, Том, это не его вина, - успокоила его Фиона. - Это из-за таких же людей, как он.

Том хмуро посмотрел на свой ужин, потом на гостя.

- Хочу знать, что вы расскажете шпротам, которых вы учите в школе.

- Если хотите, могу поведать... - начал Грант.

- Самое время для начала сказать им, чтобы они перестали пользоваться автомобилями, - перебил его Том. - И, если бедные лишенцы не могут жить без них, скажите им, чтобы они не ездили на машинах туда, куда не нужно.

- Святые угодники, Том, они же ещё совсем дети, - вставила Фиона.

- Они ведь вырастут, если мир не рухнет первым. Они должны обходиться без своих холодильников, морозильных камер, микроволновок и всего остального, что может их расстроить, - с новым приступом ярости сказал он Гранту, - я не хочу, чтобы они страдали.

Грант почувствовал себя виноватым и в том, что слишком долго живёт в городе, и в том, как он хранит мясо. Поскольку холодильника нигде не было видно, он надеялся, что мясо свежее. Чтобы покончить с этим и вообще с ужином, Грант набрал полный рот еды, но ему пришлось быстро проглотить её, чтобы сказать:

- По крайней мере, вы хотя бы не одиноки.

- Это в ваших городах люди уходят и бросают друг друга, - пробормотал Том.

- Нет, я имею в виду, что вы не единственные в своей деревне. Я узнал об этом от вашего друга мистера Бича.

Том принял вид человека, отрицающего любую дружбу, но требовательно спросил:

- Называете его лжецом, да?

- Я не говорил такого, просто ошибся, - сказал Грант, кивая на стену, которая соединяла этот коттедж с соседним. Хозяева уставились на Гранта с таким видом, будто не слышали возобновившихся звуков за стеной, барахтанья и шарканья, которые напоминали о ком-то старом или недееспособном.

- Крысы? - вынужден был предположить Грант.

- В своё время мы видели нескольких, - ответил Том, продолжая разглядывать его.

Если это и была попытка остроумия со стороны Тома, то Грант счёл это плохой игрой. Даже его младшие ученики могли выражаться получше. Какой-то акустический эффект усилил звук шуршания крысы, когда она пробежала вдоль дальней стороны стены, прежде чем скрыться в другом коттедже. Вместо того чтобы и дальше раздражать хозяев, Грант сосредоточился на том, чтобы съесть достаточно, чтобы можно было отодвинуть тарелку и изобразить сытость. Конечно, эта еда не совсем напоминала рыбу; Гранту казалось, что он пытается проплыть сквозь неё или она сквозь него. Когда он выпил стакан воды из кувшина, который был единственным дополнением к еде, ему показалось, что даже вода имеет рыбный вкус.

Фиона убрала тарелки в раковину, и на этом ужин закончился.

- Могу ли я вам помочь? - спросил Грант из вежливости.

- Это её работа, - сказал Том.

Поскольку Фиона снисходительно улыбнулась, Грант не счёл себя вправе не согласиться.

- Тогда я лучше схожу до телефона.

Гранту показалось, что он увидел бледную фигуру, отпрянувшую от окна в неясный полумрак - должно быть, это было отражение Фионы, когда она повернулась, чтобы посмотреть на него.

- Том сказал, что вы уже ходили звонить.

- Я должен предупредить своих друзей, что не увижу их сегодня вечером, - поспешил объяснить Грант.

- Они ведь и так поймут это, когда вы не приедете, не так ли? Мы не хотим, чтобы вас унесли волны.

Вытерев руки тряпкой, которая могла быть частью чьей-то выброшенной одежды, Фиона выдвинула ящик рядом с раковиной.

- Останьтесь в нашем доме, и мы сыграем в несколько игр.

Хотя потрёпанная картонная коробка, которую женщина открыла на столе, имела этикетку настольной игры "Лудо", внутри оказалась не совсем она. На знакомой доске грохотало несколько осколков вещества, которое, как сказал себе Грант, не являлось костью.

- Мы сами здесь развлекаемся, - объяснила Фиона. - Мы используем всё, что нам присылают.

- Он не твой парень, - возмутился Том.

- Но может им быть.

Скрип стула Гранта по каменному полу в какой-то мере выражал его дискомфорт.

- Я всё же схожу позвоню, - сказал он.

- Вы ведь не поедете на машине, правда? - спросил Том.

- Вовсе нет.

Грант не стал бы возмущаться, что бы ни подразумевал этот вопрос.

- Я собираюсь насладиться прогулкой.

- Он скоро вернётся, чтобы ты с ним поиграла, - обратился Том к жене. Она повернулась, чтобы глянуть в темноту, в то время как Том пристально смотрел на их гостя, вставшего из-за стола.

- Мне ведь не понадобится ключ?

- Мы будем ждать вас, - пробормотала Фиона.

Грант почувствовал напряжение, гнетущее, как шторм, и не поблагодарил голые доски пола за то, что они усилили звук его отступления по коридору. Он ухватился за липкую задвижку и распахнул входную дверь. Ночь была почти неподвижной. Приглушённые волны разглаживались на чёрной воде за морской стеной, внутри которой тихо журчала белизна залива под неполной маской Луны, которой не хватало нескольких дней до полнолуния. Запах, который Грант уже не считал нужным называть рыбным, витал во влажном воздухе и под его одеждой, пока он спешил к телефонной будке.

Жара, оставшаяся с того дня, с лихвой поспевала за ним. Редкие порывы холодного ветра лишь усиливали запах. Грант подумал, что аллергия на то, что он съел, начинает проявляться в повторяющемся ощущении, исходящем из желудка, что его плоть становится резиновой. Коттеджи стали ещё более отчётливыми, как куски Луны, упавшие на землю, и казались менее пустынными, чем он предполагал: в лунном свете Грант увидел, что некоторые окна были оттёрты или даже вылизаны до безупречной чистоты. Однажды Гранту показалось, что лица поднимаются, как сполохи, чтобы наблюдать за ним из глубины трёх следующих друг за другом коттеджей, если только одно и то же лицо не преследовало его. Ему не удалось сдержаться от того, чтобы вновь не заглянуть в универсальный магазин, и конечно, он увидел только лунный свет и мёртвую кошку. Он изо всех сил старался посмеяться над собой, пока добирался до телефонной будки.

Внутри его поджидал неприятный запах. Он придержал дверь ногой, хотя она пропускала не только порывы ветра, но и больше света, отчего его рука казалась такой же бледной, как и трубка в кабинке - чёрной. Неуклюжие распухшие пальцы Гранта нашли клочок бумаги и прижали его к внутренней стороне будки, в которой когда-то имелось зеркало над телефоном. Умудрившись набрать номер, он вернул бумажку в карман на своем неоправданно дряблом бедре и обеими руками прижал трубку к уху. Четвёртый гудок был прерван грохотом, звуками веселья, и запоздалым голосом.

- Кто это?

Гранту показалось, что его заставляют встать в классе, и ответить на вопрос, на который он не может ответить, и он вынужден был спросить:

- Это Ян, не так ли?

- Билл! - крикнул Ян своим друзьям и добавил:

- Куда ты пропал?

- Я сломался на побережье. Завтра мне починят машину.

- Когда мы тебя увидим?

- Я же сказал, завтра, - ответил Грант, хотя эта мысль казалась ему далёкой во многих отношениях.

- Выпей за нас, а мы выпьем за тебя. Ведь мы одна команда.

Энтузиазм, который эти слова вызвали на вечеринке, не дошёл до Гранта, не в последнюю очередь потому, что ему напомнили о воде, сопровождавшей ужин, и соответственно он вспомнил вкус еды.

- Не пей слишком много, чтобы завтра суметь сесть за руль, - посоветовал Ян и дал дорогу хору пьяных подбадриваний, за которым последовало голодное жужжание телефонной трубки.

Грант повесил её на рычаг и вылез из будки. Даже если бы Байтинг мог похвастать наличием бара, Грант всё равно направился бы прямиком в свою комнату; сейчас лежачее положение было единственным, что его привлекало. Как только телефонная будка закрылась с глухим стуком, который подчеркнул пустынность набережной, Грант двинулся вдоль верхней части затопленной стены.

Она была достаточно широка, чтобы он мог чувствовать себя в безопасности, даже если его шатало - к счастью для его карьеры, какой бы далёкой она ни казалась, от учителей не требовалось умение плавать. Ему бы хотелось идти нормальным шагом, а не шаркать ногами в сторону своей машины, почерневшей в лунном свете, но беспричинная тревога, охватившая его, заставляла Гранта чувствовать себя менее устойчивым, как будто он продвигался через какую-то незнакомую среду. Светящееся отражение дуги коттеджей висело под ними, словно нижняя челюсть. Дрожащее отражение наводило Гранта на мысль, что дуга жаждет превратиться в понимающую ухмылку. Форма залива, должно быть, вызывала рябь, напоминающую большие медленные пузыри над скоплением круглых белёсых фигур вдоль середины морской стены. Грант до сих пор не мог понять, сколько отражений Луны он видит в воде и что находится в глубине. По мере его продвижения к середине стены, пузыри в воде увеличивались. Грант был уже в нескольких ярдах от них, загипнотизированный собственными шагами и шёпотом моря, когда услышал позади себя продолжительное тихое бормотание. Он обернулся и увидел, что у дальнего конца стены появился какой-то человек.

Это, должно быть, пловец, сказал себе Грант. Блеск, исходящий от незнакомца, наводил на мысль, что он был одет в гидрокостюм, побледневший от лунного света; конечно же, он не мог быть голым. Может быть, сгорбившись, он пародировал походку Гранта? Когда человек начал волочить свои ноги, которые показались Гранту излишне большими, он подумал, что незнакомцу так же неудобно идти по этой стене, как и ему. Голова человека была низко наклонена, и всё же у Гранта создалось нехорошее впечатление, что незнакомец показывает ему свое лицо. Он проковылял на метр, прежде чем Грант смог понять, что скорее опередит этого странного типа, чем увидит его в деталях. Грант повернулся, но смог сделать только один шаг в направлении своей машины. Пока его внимание было захвачено незнакомцем, другая фигура, такая же приземистая, бледная и мокрая, направилась к нему с противоположного конца стены.

Гранта парализовало от вида пары одинаково странных людей, которые с усилием, но неумолимо приближались к нему, лица на их опущенных головах бесспорно были обращены в его сторону, пока какое-то движение не привлекло Гранта, и он в отчаянии взглянул на самый дальний коттедж. Входная дверь открылась, и поверх машины он увидел Тома.

- Вы можете прийти и помочь мне? - крикнул Грант, ковыляя к Тому вдоль стены.

Коттеджи приплюснули и приглушили его голос, и через залив до него донёсся ответ:

- В этом нет необходимости.

- Есть, - взмолился Грант. - Кто-то мешает мне пройти.

- Грубый ублюдок.

Гранту пришлось потрудиться, чтобы понять, что речь идет о нём. К этому добавилось зрелище надвигающейся фигуры, бледной, как подбрюшье мёртвой рыбы. Чем ближе она подходила, тем меньше казалось, что у неё есть лицо.

- Кто это такие? - закричал Грант.

- Они - всё, что приносит нам Луна в эти дни, - сказал Том, явно возлагая ответственность на Гранта или ему подобных, и вышел из коттеджа. Он был обнажён, как и фигуры на стене. От этого зрелища Грант застыл на месте, пока Том брёл к его машине. Грант увидел, как Том отпер её и забрался внутрь, прежде чем это заставило Гранта двинуться вперёд.

- Прекратите, - крикнул он. - Что вы делаете? Вылезайте из моей машины!

Вероятность того, что "Кавальер" заведётся с первого раза для голого водителя, была не больше, чем для Гранта, пообещал он себе. Затем автомобиль выплюнул массу дыма и с визгом развернулся.

- Вернитесь, - крикнул Грант. - Вы не можешь этого сделать. Вы загрязняете природу!

Без сомнения его протесты не были услышаны из-за рёва двигателя. Звук не торопился затихать, как только береговая линия скрыла машину из виду. Приземистые белёсые фигуры остановились, как только Грант начал кричать. Он шагнул к фигуре, скорчившейся между ним и коттеджем, и, поскольку она не отступила, Грант попробовал двинуться к другой фигуре, но и она не пошевелилась. Грант повторил этот манёвр, чувствуя себя марионеткой в своей нарастающей панике, когда это ощущение усилилось из-за дикого хохота. Фиона появилась в дверях коттеджа и смеялась над ним.

- Просто прыгайте в воду, - крикнула она через залив.

Гранту было всё равно, как по-детски прозвучит его ответ, если она способна спасти его.

- Я не умею плавать.

- Что, такой большой и сильный парень не умеет?

Её искренность возросла, когда она объявила:

- Теперь вы можете. Во всяком случае, вы можете плавать. Попробуйте. Нам придётся вас покормить.

За отрогом береговой линии шум машины перешёл в резкую ноту, которую прервал сильный всплеск.

- Это конец, - крикнула Фиона. - Но вы можете стать одним из моих больших детей.

Разум Гранта отказывался понимать, что это означает, когда Том появился с другой стороны залива, шатаясь, как наполовину погружённый в воду кусок Луны. Грант бросился вдоль стены, подальше от Фионы и Тома. Он был уже почти на середине стены, когда увидел в воде слишком многое: не только то, что эту часть можно было открыть как ворота, но и бледные округлые, обращённые кверху лица, которые теснились рядом. Они, должно быть, затаили дыхание, чтобы наконец-то проясниться, их маленькие плоские немигающие глаза и, под безносыми ноздрями идеально круглые рты зияли от голода и чего-то похожего на удивление. Когда Грант заколебался, боясь пролететь над ними, у него появилось последнее озарение, которое он мог бы передать своим ученикам в школе: эти существа, должно быть, ждут открытия ворот - прилива и рыбы, которую он принесёт.

- Не обращай на них внимания, - крикнула Фиона. - Они не возражают, что мы едим их мертвецов. Они даже приносят их сейчас.

Прилив рыбного вкуса, хуже тошноты, заставил Гранта пошатнуться. Ожидающая фигура наклонилась вперёд, демонстрируя бесстрастное лицо с круглым ртом, слишком высоко расположенном на пухлом черепе. Руки, такие же белёсые и жирные, вынырнули из залива и схватили Гранта за ноги.

- Вот так, покажите ему, что он один из нас, - настаивала Фиона, сбрасывая с себя одежду.

Должно быть, она подбивала мучителей Гранта познакомить его с водой. Через мгновение пальцы схватили Гранта за лодыжки и вывели из равновесия. Его отчаянной инстинктивной реакцией было броситься прочь от них, в открытое море. Утопление казалось ему самой привлекательной перспективой.

Вкус распространился по всему телу, вытеснив холод воды с ощущением, которое он боялся назвать. Когда он понял, что это был опыт плавания, он издал вопль, который просто очистил его рот от воды. Слишком много бледных фигур, чтобы он мог сосчитать их, переваливались через стену, окружая его. Он замахал руками и ногами, а затем попытался удержать их неподвижно, отчаянно пытаясь найти способ заставить себя утонуть. Но не мог.

- Не волнуйтесь, - крикнула Фиона, направляясь к нему через залив, - вы скоро привыкнете к нашему новому члену семьи.

И Грант, чувствуя, что теряет рассудок, задался вопросом: обращается ли женщина к его похитителям или к своему мужу?

2001

Примечание переводчика:

Английское местоимение you может означать как обращение к одному человеку - ты (и вежливое Вы), так и обращение к нескольким людям - вы. Поэтому в финале Грант не мог понять, кого имеет в виду Фиона. Но я не нашёл в русском языке аналогов слову ты/вы, поэтому написал вы.

Перевод: Алексей Черепанов

Май, 2021

Комментарии: 1, последний от 02/08/2021. © Copyright Кэмпбелл Рэмси (wilbur-whateley@hotmail.com) Размещен: 06/05/2021, изменен: 06/05/2021. 36k. Статистика. Рассказ: Хоррор Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Рэмси Кэмпбелл, "Raised By The Moon". Рассказ из цикла "Мифы Ктулху. Свободные продолжения". Студент Билл Грант проезжал через странный посёлок возле моря, где его пригласили заночевать старик со старухой. Но Грант не знал, что люди - не единственные обитатели этого мрачного места.

Кэмпбелл Рэмси : другие произведения.

Захваченный Луной