Аннотация: Небольшая такая псевдосказочка, написанная под влиянием невероятного количества штампов, наблюдающихся нынче в фэнтези, ну, чисто поприкалываться. Обидеть никого не хочу, это просто шутка!
Я проснулась словно от толчка, и растерянно распахнула глаза. От моих длинных изогнутых ресниц прошел легкий ветерок, и нежно погладил по щеке своей призрачной рукой, суша недовыплаканные слезы. И было отчего заплакать - вторая подушка пустовала! Мои чувственные пухлые губы задрожали от обиды.
- Опять ревешь? - послышался мурчащий деловитый голос, и на мои ноги взгромоздилась какая-то тяжесть. - Да он тут, недалеко, в саду охотится, разве ж он может от тебя надолго оторваться? А я, между прочим, тоже жрать хочу!
- Эх, Склифосовский, как ты не понимаешь - я ведь за него боюсь, а вдруг опять с ним что-то случится? - я с кряхтением изящно перетекла в сидячее положение, и погладила толстого рыжего кота, привычно дерущего когтями мое одеяло из оркского шелка с набивным рисунком, изображающим все позиции Камысутры - двадцать восьмая позиция была уже изуродована так, что даже я покраснела и отвела глаза. - Я испугалась - кажется, у меня ночью был неконтролируемый выброс магии и я... Я... Вдруг он...
- Не реви! - строго сказал кот, и вытер мой нос своим мохнатым кулаком, слегка оцарапав его, то есть, нос. - Нормально все с ним, только волосы чуток опалило. Лучше Гадину покорми, она со сранья под окнами ошивается, ну, и меня заодно.
В окне, словно подтверждая его слова, появилась наглая вороная морда, что-то жующая - с клыков капала ядовитая слюна, а косые глаза - правый глаз смотрел вверх, а левый в сторону занавески, с вертикальным, как у змеи зрачком, пытались умильно смотреть на меня. Я завороженно всмотрелась в глаза своей любимой лошадки, стараясь поймать ее взгляд, но почувствовав, что вот-вот получу разбегающееся косоглазие, отвела глаза в сторону зеркала. Оттуда на меня смотрела потрясающая, немного помятая со сна красавица блондинка с выступающими из-под волос острыми очаровательными ушками. Да-а, это я, а ведь раньше, до того как попала в этот мир, я была Лехой - толстым, лысым мужиком, в вечно растянутых трениках, с банкой пива в руке... Хорошо все таки, что я по пьяни провалилась в эту яму, приведшую меня в параллельную вселенную, и превратилась в прекрасную эльфийку. Но как все же пива охота... Да и как там мои друганы без меня, пропадут ведь...
Я легко соскочила с постели и упала в крепкие мужские объятия. В нос ударил любимый аромат свербены, и я чихнула.
- Ламборджиниэль, ты вернулся!
- Да, любимая! - мое ушко обдал поток теплого воздуха, и мочку пронзила короткая боль.
- Ай, Эль, убери клыки, ты опять зацепился за мою сережку! - взвизгнула я.
- Шишас отшеплю, любимая, - пропыхтел любимый, и завозился, высвобождая мои любимые серьги с изумрудом из своих зубов.
- Придурки, - фыркнул Склиф, и высоко задрав пушистый хвост, продефилировал на кухню.
Тая в объятиях любимого, я наблюдала, как Гадина задумчиво жует занавеску из эльфийской ткани.
- Милая, я закончил! - меня развернули лицом к себе, и я привычно прикрыла свои огромные раскосые, почти доходящие до висков глаза, ослепленная красотой возлюбленного. Он у меня так красив, что описать невозможно. Я и не буду. Если только глаза... О, мой прекрасноокий! Еще бо́льшие чем у меня гляделки - казалось, еще чуть-чуть, и они сомкнуться у него где-то на затылке... Синие, нет, серые, нет красные, то есть, зеленые, ой, меня сейчас затошнит, глядя на этот калейдоскоп! Как завораживающе они сейчас потемнели от страсти, мррр. Главное - не смотреть, а то и правда, укачает.
Я все же отважилась взглянуть.Что это?! Совершенную красоту ненаглядного лица портила необычная отметина - на беломраморном лбу виднелся небольшой раздвоенный след.
- Что это? - хрустально прозвенел мой вопрос.
Любимый вставил палец в ухо и яростно затряс им, пытаясь избавиться от звона, возникшего от моего чистого, но слегка пронзительного голоса.
- Любимая, я не смог... Я не смог укусить эту ни в чем неповинную козочку! Она так трогательно смотрела мне прямо в душу своими глазами...
- О, Великие Преторианцы! - вздохнула я, и привычно подставила шею. - Ладно уж, хлебни разок, но завтра пойдешь пить чью-нибудь другую кровь, вампирррище мой!
- О, любимая, - глухо пробормотал Ламборджиниэль, уткнувшись в мою шею. - Я тебе тут подарок принес.
В руку мне ткнулся какой-то небольшой предмет, обмотанный шелковым шарфом. Я приняла подношение трепетной рукой и поднесла к лицу. Это же...
- Вау! - восторженно выдохнула я.
- Ага, - довольно буркнул мне в шею любимый кровосос.
- Кинжал семи богов и одной богини... - пролепетала я, рискуя таки окосеть в попытках разглядеть подарок.
- Ага, - повторился, чавкая, муж. - Щас я закончу, и мы его напоим твоей кровью...
- Как, и его тоже? Где я столько крови возьму?
- Зато потом он станет разить без промаха, будет появляться в твоей руке, стоит тебе только подумать о нем, резать врагов, их причиндалы, хлеб, колбасу и сыр порционными кусочками, и грабить прохожих без твоей помощи, так что теперь, ты никогда не будешь голодать!
- Супер, - простонала я, влюбленно изучая стремительно теплеющую рукоять своего нового приобретения. Плевать мне на его особые свойства! Вы только посмотрите, какая красота! Ручечка вся усыпана такими красивенькими, синенькими сверкающими камушками, вокруг узора в виде змеи кусающей орла насыпаны такие офигительные, зелененькие стразики, а на верху такой обалденный, красненький, сияющий, весело подмигивающий мне самоцветик, а еще...
- Эй, придурки, колбасы в холодильнике опять нет! - заорал кот, дернув меня за подол. - А ты, Ляксандрина, уже в Академию магии опаздываешь!
Милый поперхнулся и закашлялся. Я вздохнула и улыбнулась - день обещал быть интересным.