Вихрева Елена, Скрипник Людмила : другие произведения.

Комментарии: Путь корсара. Подарки, которые мы получаем
 ()

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
  • © Copyright Вихрева Елена, Скрипник Людмила (elena_d-mmk@i.ua)
  • Размещен: 11/06/2013, изменен: 27/02/2014. 796k. Статистика.
  • Роман: Приключения, Любовный роман
  • Аннотация:
    Это своего рода приквел к роману Спящий воин. Вас ожидают загадочные Карибы - интриги, головокружительные приключения и морские баталии, сложные отношения и любовь... Все то, что составляет путь истинного корсара. Вы уверены, что происходящее вокруг Вас - это и есть реальность? Реальность дана нам в ощущениях, а разве нам не снятся нежные поцелуи и твердые объятия? Нельзя быть неблагодарным к жизни - она нас одаривает постоянно и щедро. Другое дело, что мы не всегда можем увидеть и оценить по достоинству эти подарки. Каждая встреча, которая произошла в нашей жизни - тоже должна быть принята, как подарок. И люди никуда не уходят от нас - они живут с нами, пока мы их помним. Жаль, что чаще всего это осознается слишком поздно. ...Они все долго и больно шли к своей любви - теряя и обретая. И сумели остаться людьми в самых безумных обстоятельствах. И не важно, что события этого романа происходят в 1593-1595 годах. Человеческая сущность не поменялась с тех пор - разве что корабли стали другими. А любовь, честность, отвага - они ценятся на любой палубе. ПОЛНОСТЬЮ 16.07.2013. Возможно будет изменено название. Предложения принимаются ;-)
    		• ОБСУЖДЕНИЯ: Приключения (последние)
    09:53 Фирсанова Ю.А. "Кира и К: радуга на запястье" (330/6)
    09:12 Буревой А. "Чего бы почитать?" (880/8)
    06:55 Хорхе "Необычайное происшествие в " (8/1)
    Добавить комментарий Отсортировано по:[убыванию][возрастанию]
    Страниц (2): 1 2
    ОБЩИЕ ГОСТЕВЫЕ:
    14:36 "Форум: Трибуна люду" (971/21)
    14:36 "Форум: все за 12 часов" (225/101)
    14:22 "Технические вопросы "Самиздата"" (228/4)
    11:57 "Диалоги о Творчестве" (249/8)
    25/11 "Форум: Литературные объявления" (666)
    25/11 "О блокировании "Самиздата"" (294)
    ОБСУЖДЕНИЯ: (все обсуждения) (последние)
    15:42 Уралов А. "Мясо "из пробирки"" (654/12)
    15:41 Николаев М.П. "Телохранители" (99/6)
    15:40 Юрченко С.Г. "Свет Беспощадный" (706/9)
    15:40 Детектив-Клуб "Арена детективов-8: Результаты " (29/20)
    15:39 Чернов К.Н. "Армия, флот, вооружение (Записки)" (380/19)
    15:37 Родин Д.М. "Князь Барбашин 3" (832/15)
    15:34 Стоптанные К. "Спешились Карлсоны, их баки " (300/2)
    15:23 Кулаков А.И. "Прода" (354/1)
    15:21 Хохлюшкин И.Л. "Молодость" (12/1)
    15:18 Березина Е.Л. "Лемниската" (30/2)
    15:16 Нивинная А. "Хризантемовый ноябрь" (9/1)
    15:15 Прудков В. "Иск мышиного короля" (5/1)
    15:10 Баламут П. "Ша39 Бронетанковая" (422/7)
    15:03 Чваков Д. "Цифровизация" (17/1)
    15:03 Nazgul "Магам земли не нужны" (882/20)
    14:56 Ролько Т. "Гносеология наизнанку" (305/1)
    14:46 Кротов С.В. "Чаганов: Война. Часть 4" (276/39)
    14:42 Коркханн "Угроза эволюции" (870/45)
    14:21 Котова И.V. "Книги, с которыми можно легко " (76/1)
    14:14 Флинт К. "Сп-24, номинация 'Поэзия мысли'" (15/1)

    РУЛЕТКА:
    Дикий
    Я пришла на тихий
    Книга о вкусных
    Рекомендует Ковальчук А.Ю.

    ВСЕГО В ЖУРНАЛЕ:
     Авторов: 108572
     Произведений: 1671061

    Список известности России

    СМ. ТАКЖЕ:
    Заграница.lib.ru     | Интервью СИ
    Музыка.lib.ru | Туризм.lib.ru
    Художники | Звезды Самиздата
    ArtOfWar | Okopka.ru
    Фильм про "Самиздат"
    Уровень Шума:
    Интервью про "Самиздат"

    НАШИ КОНКУРСЫ:
    Рождественский детектив-24


    28/11 ПОЗДРАВЛЯЕМ:
     Абакумова Е.Б.
     Абрашова Е.А.
     Айа Э.А.
     Афанасьев И.С.
     Бархол Е.
     Баянова Н.А.
     Белолипецкий А.В.
     Биньковская А.А.
     Богатырёв Р.
     Булгакова И.В.
     Вильгельми А.В.
     Винокур И.
     Волк А.
     Галевская Г.
     Гаркавый В.А.
     Глушин А.В.
     Глыбина В.А.
     Гришко В.Р.
     Деева А.Н.
     Дженкинс К.
     Дорошенко И.Э.
     Дэльз С.В.
     Жгутова-Полищук В.
     Жук Т.А.
     Измайлов К.И.
     Казарян К.С.
     Климарев И.В.
     Климова Л.В.
     Кобзева Е.А.
     Коломиец Е.А.
     Коскина Т.
     Ксандер В.
     Луканина Е.В.
     Макарова А.А.
     Мамедова Л.Р.
     Морозов С.В.
     Мосиенко Ю.В.
     Нино
     Орлова Я.С.
     Павлов О.А.
     Первушина Т.В.
     Першина Л.П.
     Печенкина Л.В.
     Писакова С.Э.
     Пугнин Ю.В.
     Пугнин Ю.В.
     Риш К.
     Родионов М.В.
     Ройтберг В.И.
     Романенко Г.В.
     Роуг Л.
     Свидерский С.В.
     Сереброва Э.
     Симдянкин Е.Ю.
     Сиюткина Е.В.
     Собенков Р.И.
     Сокова Н.В.
     Суворов А.М.
     Сэй А.
     Сэр С.С.
     Толстокулакова И.Г.
     Федишин В.Е.
     Храмцова А.
     Чарторыжская А.
     Черевков А.С.
     Чмелёва Л.А.
     Шах Ю.
     Ярмолинская А.Л.
     Ariashari
     Eeshka
     Nutik
     Rabbit L.
     Richmund T.
    ПОСЛЕДНИЕ ПОСТУПЛЕНИЯ: (7day) (30day) (Рассылка)
    11:40 Низовцев Ю.М. "О необходимости присутствия "
    26/11 Джонстон П. "Список смерти"
    26/11 Ледовский В.А. "Силы разные..."
    26/11 Кротков А.П. "Маски-шоу Павла Воткова"
    25/11 Небов К. "Потерянный ключ от забытой "
    25/11 Пен-Пен "Я - Секретный Босс среди мобов!"
    25/11 Петри Н.З. "Колесо превращений. Книга "
    24/11 Jackallionravenv "Омен Iv: Возбуждение"
    24/11 Бородин С.А. "Родославия"
    11. афро-кот (kreina.kreina@gmail.com) 2013/06/12 00:03 [ответить]
      > > 10.Вихрева Елена
      >Обновлен файл
      Спасибки, Аленка!
      
      
    12. *Artemova 2013/06/12 12:55 [ответить]
      грустно, но классно)))
    13. *Вихрева Елена (elena_d-mmk@mail.ru) 2013/06/13 01:04 [ответить]
      Обновлено
    14. афро-кот (kreina.kreina@gmail.com) 2013/06/13 03:04 [ответить]
      Спасибки, Аленка!
      Эх, вот только правда грустно, да...
    15. *Artemova 2013/06/13 08:44 [ответить]
      Спасибо)
    16. *Вихрева Елена (elena_d-mmk@mail.ru) 2013/06/15 02:39 [ответить]
      обновлено
    17. *Вихрева Елена (elena_d-mmk@mail.ru) 2013/06/15 02:39 [ответить]
      Добавлено дальше
      ... вопрос...
      совсем не нравится?
      
      и немного прод сюда
      На палубе сплошной дым, у соседнего корабля горит парус, и его клочья разлетаются в стороны порывом ветра, испанцы одновременно пытаются погасить пожар и продолжать удерживать на 'Пантеру'. Тот фрегат, что взял нас на абордаж с другого борта, почти цел, и его команда нападает более яростно, они практически все уже на нашей палубе.
      Безошибочно нахожу глазами Пантеру - она на мостике, и, удерживая штурвал одной рукой, второй отбивает одну за другой атаки. Лестница на мостик узкая, и больше двух одновременно пройти по ней так, чтобы еще и отбивать удары ее шпаги, испанцы не могут. И она просто сбрасывает их оттуда по очереди, но мне-то известно, что ушиб пройти за сутки не мог, а ведь она удерживает маневрирующий корабль, пытаясь стряхнуть вражеские ванты с бортов, левой рукой.
      И Стил не может придти ей на помощь - он возглавил оборону палубных надстроек, и это правильно - если испанцы хлынут вниз, в проход в центре палубы, то ворвутся в лазарет и в каюту капитана, где казна и документы.
      Тащить раненых вниз бесполезно и нет на это времени. Пока доволоку одного, не дождутся помощи еще несколько. Пытаюсь отползать с ними хотя бы под защиту палубных надстроек.
      Испанцы обезумели, и бьют ядрами. Вспоминаю тот недавний абордаж, когда мы двумя кораблями захватывали нынешнюю 'Валькирию', и Пантера с Тессеном не стали стрелять не только из пушек, но и запретили мушкетные залпы, чтобы не задеть друг друга. Похоже, испанцев жизнь их товарищей не особо заботит.
      Ядро сносит часть реи, надламывает доски кормы, но скатывается в воду. Второе ударят прицельнее, и уже рядом с нами, почти там, где я только что проползла с раненым в охапку.
      -Гады, мерзавцы, - кричу так, как будто меня кто-то может услышать в этом грохоте, тем более на пушечных палубах испанцев. -Что ж вы по раненым бьете?!
      Слезы сами льются из глаз от бессильной ярости, они смешиваются с потом и наполняют рот горькой едкой влагой, которая щиплет губы - наверное, я их обкусала, собирая остатки физических сил, все же ребят Пантеры назвать хрупкими не приходится.
      Рукопашный бой идет в нескольких шагах от нас, Стил там, и мысль о губах именно потому и пришла в голову, хоть и совершенно неуместно - нам не выжить, что тут думать о том, насколько удобно будет целоваться такими губами. Его разорванная рубашка распахнута до самого низа и удерживается только потому, что заправлена в штаны, схваченные широким ремнем. Он покрыт копотью, и пот промывает в ней светлые дорожки, а лоб снова в крови - видимо, задели свежую еще рану, с которой я только вчера вечером сняла швы. Рубашка тоже кое-где в крови, но это брызги, и есть надежда, что чужие.
      Мушкетный залп. Валятся одновременно несколько человек, причем не только наших - испанцы бьют наугад, и пусть их пули находят своих же хозяев. Но своих надо вытащить, и пригибаясь, оскользаясь на окровавленных досках, где-то перекатываясь под ногами сражающихся, подрываюсь туда. Падаю, закрываясь от очередного залпа, поднимаю глаза - такая маленькая рука передо мной. У них тоже была женщина в команде? Прослеживаю глазами дальше - и взываю вслух, уже никого не стесняясь. Нет! Только не это... Я не боюсь быть убитой, в конце концов, у меня за плечами жизнь. А юнга... 'Док... Леди Марта... Я уже взрослый, и мне уже двенадцать лет!' - перед глазами его веснушки и белобрысая челка, падающая на глаза. Их нет - ядром снесло половину головы, потому я сразу и не узнала его.
      Продолжаю кричать и звать его по имени, даже оттаскивая очередного раненого. Поднимаю глаза вверх - Пантера все еще держит оборону мостика, она осталась там одна, рулевой, который мог бы ее подменить, давно мертв и его тело свешивается сквозь сбитое ядром ограждение.
      Ее куртка вся иссечена, и сквозь прорезы видны отблески металла - значит, она все же воспользовалась роскошным подарком Тессена, преподнесенным ей накануне:
      -Пантера, - вернувшись из города, он протянул ей сверток. - Я порвал твою рубашку...
      Она не решается взять сверток, но тихо смеется:
      -Ты выбирал вышивку по своему вкусу?
      -Нет, мне показалось, что лучше выбрать то, в чем я понимаю гораздо лучше...
      И он сам развязывает холстину и достает кожаный жилет с уложенными в ряд наподобие ребер металлическими пластинами. Плечи и грудь тоже закрыты металлом так, как это можно видеть на доспехах римских легионеров, тщательно воспроизведенных резцами скульпторов на статуях древних императоров.
      И глаза моей необыкновенной подруги загораются искренним восторгом - кажется, ей такой подарок понравился больше, чем если бы Тессен принес бы вышитую рубашку.
      И вот теперь я понимаю, что своим подарком Тессен если не спас ей жизнь - бой же еще не окончен - то все же здорово помог. Она, кажется, еще даже не ранена, и я молюсь Святой Марии, чтобы та отвела удар хотя бы от Пантеры. Ну и, конечно, от Стила. Хотя разве можно просить так много?
      Но вот уходит под воду, полыхая гигантским костром, тот фрегат, с которым сражалась 'Александра', и Тессен пытается направится к нам. Но бухта уже переполнена тонущими кораблями, потому что только что Пантере и ее ребятам удалось затопить того испанца, что висел у нас на правом борту - парни перерубили ванты, а она резко подала 'Пантеру' вперед настолько, насколько позволили абордажные крючья с левого борта. Она не могла дать залп из пушек, потому что именно с правого борта находится 'Александрия'. Зато с левого свободно, кроме испанца, только стены форта в отдалении. Форта, о котором мы так ничего и не знаем...
      Может, город уже в испанских руках, и наш бой имеет смысл только для того, чтобы не попасть живыми в плен?
      Но вот все же залп! Снесена грот-мачта испанского фрегата, но она валится на нашу палубу.
      -Идиоты косорукие! - орет сверху Пантера, и остается только удивится таким словам в ее устах.
      Мачта служит отличным абордажным мостом для остававшихся еще на своей палубе испанцев. И лишает нас маневра. Тессен сдирает куртку и бросается в воду, кипящую от ядер и пуль.
      Вот уже его мокрая голова над нашей палубой, он взлетает на мостик к Пантере и они уже спина к спине окончательно и бесповоротно отгоняют врага от штурвала и мостика.
      'Валькирия' тоже вроде расправилась со своим врагом, и добивает тонущий фрегат парой залпов в упор. Свен хладнокровен и безжалостен - другого я и не ожидала.
      И тут я понимаю, что из шести кораблей испанской эскадры остался один, и тот со срубленной мачтой. А наши - наши целы все три.
      Вот только ребята...
      Еще час - и у меня закончатся бинты. Но, боюсь, через час и перевязывать будет некого.
      Тессен спрыгивает с мостика и отсекает тех, кто пытается хотя бы приблизиться к нему. Мне видна его обнаженная сильная спина, мелькание веера в одной руке и шпаги в другой.
      Ушибленное в подвале накануне запястье Пантеры не выдерживает нагрузки и рука соскальзывает со штурвала, она падает на колено, это ненадолго, она уже вскочила, но метнулись черным крылом волосы Тессена, он оборачивается на нее... И вдруг...Вдруг его спина прорастает кровавым металлическим крылом - оно возникает ниже его правой лопатки, и вот среди потока крови точит лезвие широкого палаша. Он заваливается на бок, и я скорее чувствую, чем вижу, как лезвие проворачивается в ране, окончательно сокрушая нежные пузырьки ткани его легкого...
      ...Бинты промокают один за другим, срываю косынку, затягиваю ею поверх, но и она тут же заплывает кровью. Затягиваю каждый виток на его выдохе, а на вдохе приходится ждать, натягивая свободный конец бинта, и это ворует у меня время.
      Он вздрагивает, на губах розовая пена, и вот тело неожиданно расслабляется прямо у меня в руках, и, скользкое от пота, крови и еще не высохшей воды, оползает на доски, залитые его же кровью.
      -Нееееет!!! - ее безумный крик сливается с воем воронки, в которую затягивает крайний остававшийся на плаву фрегат.
      
    18. Neti 2013/06/15 03:02 [ответить]
      спасибо, охренительно:-) :-) :-)
      
      
    19. Aлика 2013/06/15 17:06 [ответить]
       Читала затаив дыхание. Столько эмоций и такой драматичный момент. Спасибо за продолжение и что же дальше?
    20. Вихрева Елена (elena_d-mmk@mail.ru) 2013/06/16 02:39 [ответить]
      Спасибо, дорогие
      Это все заслуга Милы ))
      Завтра будет дальше
    21. Мила 2013/06/16 22:14 [ответить]
      > > 20.Вихрева Елена
      >Спасибо, дорогие
      >Это все заслуга Милы ))
      >Завтра будет дальше
      Не скромничай, подруга. В нашем деле по одному не ходят.
      
      
      
    22. Вихрева Елена (elena_d-mmk@mail.ru) 2013/06/17 00:11 [ответить]
      Нет... У нас ничего нет... хотя и боя уже нет... Но нет воды, потому что зачерпнуть из-за борта хотя бы для того, чтобы вымыть руки, покрытые заскорузлой кровью, лишающей пальцы чувствительности, невозможно - за бортом разлит трупный яд, там сплошное болото из трупов и обломков снастей.
      Мы не можем подойти к берегу - у 'Валькирии' отказал руль, а 'Александрия' и 'Пантера' c полуобрушенным такелажем намертво заперты затонувшими на малой глубине испанцами. Нам придется ждать, пока губернатор не пришлет какие-нибудь береговые службы, чтобы они отбуксировали обломки в открытое море или наоборот, к берегу - не важно, лишь мы могли сдвинуться куда-то из этой кровавой каши.
      Нет многих ребят...Тела тех, кто не погиб воде, сброшенный залпами за борт, тем более оглушенный, раненый и обессиленный так, что не выплыть, не зацепиться ни за что - тела лежат на носовой части 'Пантеры', куда их бережно относят те, кто еще может двигаться. Они лежат в ряд, и ветер гладит их лица, стирая постепенно выражение ярости и боли. Может, они просто прилегли отдохнуть? А вся эта кровь, покрывающая их лица и тела - чужая, и вот сейчас нам откроют выход в море, мы вымоем палубу и себя холодной терпкой морской водой и все станет по-прежнему?! Нет...
      Но все же большинство уцелели, хоть и изранены - погибших всего несколько человек, не зря Пантера команду до гоняла до изнеможения на ежедневных тренировках. А вот 'Валькирии', похоже, придется половину команды набирать заново - они не успели почувствовать друг друга в бою, приладиться к общей работе бок-о-бок.
      Что ж, все, конечно, в руках всевышнего, но и мне не надо его огорчать грехом уныния - бинты еще есть, есть даже немного питьевой воды, чтобы смочить их растрескавшиеся, пересохшие губы на черных от копоти лицах.
      Пантера стоит на коленях возле Тессена - мне там делать уже нечего. С такими ранами не выживают, а многим я вполне могу помочь. Тому же Стилу, которому заново приходится перевязывать голову, а заодно еще и правую руку, рассеченную саблей от локтя до запястья, но хоть совсем не глубоко.
      К нам все же пробирается легкая рыбацкая шлюпка - какие-то люди в цивильной одежде, почему-то с ними губернатор с несколькими стражниками. Что им всем от нас надо?
      Пантера встает с колен и с неестественно прямой спиной выходит им навстречу. Губернатор что-то говорит, извиняется, даже пытается улыбнуться, встряхивает ее за руку - и она еле заметно вздрагивает. Видимо, все же задета...
      Обрывки фраз - оказывается, те несколько удачных залпов форта, что помогли, ну за исключением переправы из грот-мачты, нам затопить врагов, сделаны лично губернатором. Он не врет - его руки и белый воротник в копоти. Гарнизон форта, состоящий из местных жителей, испугался эскадры, понял бессмысленность сопротивления и побежал спасать из города свои семьи и имущество.
      Но вот теперь жители готовы на коленях выпрашивать прощения у командира нашей эскадры - у Пантеры, которая смотрит на губернатора невидящим взглядом и бледна до синевы.
      Вторая шлюпка заполнена и вовсе неожиданными гостями - точнее, гостьями. Монахини местного монастыря, сплошь немолодые тетки с суровыми и отрешенными лицами, они привезли воду, бинты, корпию и готовы тут же начинать помогать на всех наших кораблях. Ими распоряжается сестра Беатрис, как она сразу представилась - полная, подвижная средних лет женщина с живыми, яркими глазами.
      Она замечает меня, и принимает за родственную душу, несмотря на мой мужской наряд. Впрочем, фартук, хоть и оборванный местами, но штаны все же закрывает:
      -Сестра... Как тебя зовут? Марта? Сестра Марта, ты настоящая, ревностная служительница церкви, если не побоялась подать руку помощи страждущим, и даже на пороге ада, - монахиня закатывает рукава подрясника повыше.- Я буду молиться за тебя, сестра моя...
      Но тут пробегающий мимо Стил обнимает меня левой рукой - правая висит на перевязи - и целует в губы, те самые, обкусанные и припухшие, но его губы такие же шершавые, а щека такая же липкая от смести пота и сажи, и это ничего... Главное, мы живы...
      Глаза сестры Беатрисы расширяются, и ее плавная богоугодная речь заканчивается неожиданно:
      -Пуп Вельзевула! - и она теряет ко мне интерес, поглощенная праведным гневом, но откидывает за спину длинные складки апостольника, и выгребает мокрую солому из-под лежащего без сознания раненого. Суровая неизбежность тяжелых ранений...
      Кстати, голос сестры Беатрисы мгновенно возвращается в исходную точку - мерное и успокаивающее бормотание. За ребят в ее руках я спокойна.
      
      ...Тессен неподвижно лежит на кровати Пантеры в ее чудом уцелевшей каюте, только приборы посбрасывало на пол, и хрустит под сапогами стекло разбившихся песочных часов.
      -Пантера, дай я все же перевяжу тебе бок, - ее рубашка на ребрах слегка подмокла кровью, вряд ли там что-то серьезное, но взглянуть надо. - И заодно посмотрю запястье, я же вижу, ты им двигать больше не можешь.
      Она не оборачивается, держа Тессена за холодную, но еще гибкую и живую руку. Мои пальцы лежат на его запрокинутом горле и ловят то пропадающие, то пробивающиеся через силу удары его сердца. Он хрипло дышит и еще не приходил в сознание.
      -Не трогай меня сейчас. Какой смысл мне жить без него?
      -Ну знаешь, - моему возмущению нет предела. - Даже хорошо, что он в беспамятстве и не слышит, как ты порешь чушь так, что она визжит. Он не для того на 'Пантеру' полез, что бы очнуться на твоих похоронах.
      Она вздрагивает:
      -Только быстрее.
      Она даже не присаживается, чтобы не потревожить на кровати Тессена, а на стуле лежит его подарок - тяжелый жилет с металлическими пластинами. Он иссечен, но пластины уцелели и сберегли ей жизнь, лишь в одном месте металл чуть прогнулся от прямого удара. И как раз в этом месте кожа на ребрах слегка рассечена. Даже не лезвием, этой вбитой в живую плоть пластиной.
      -Тебе бы тоже полежать...
      -Мне бы нырнуть поглубже...-она держится за висок. -Голова раскалывается. Нырнуть поглубже и подольше, тогда попустит.
      -Пей, - протягиваю ей кружку с ромом, хотя знаю, что она и сейчас откажется. - В чем дело? Ты же за победу с ребятами стакан поднимала, и не раз!
      -То за победу. А сейчас... - она смотрит на него не отрываясь, и голос дрожит.
      -Он очнется скоро, - о, эта святая ложь медиков, как я ненавижу лгать. -И должен видеть тебя красивой и бодрой. И вообще, наверное, мы поступим самым разумным образом. Ты все же тоже подранена, и рука вот опять распухла, перетрудила ты ее прежде времени. Так что оставайся-ка ты с Тессеном.
      Она смотрит на меня непонимающе:
      -Ремонт... Ребята...
      -Плотников там уже нагнали. Думаю, как ограждение ставить, Стил разберется. Монахини еще читают над мертвыми псалтырь. И твоя помощь им не нужна. А вот быть рядом с ним, когда он очнется, напоить сразу...
      -А ты?
      -Ты ударилась головой? Да почти вся команда перешла под мое начало. Пантера, я тут капитан!
      Она вздрагивает еще раз, но здравый смысл возвращается в ее глаза:
      -Что ты стоишь? Марш в лазарет!
      Убегаю.
      
      После заката к нам на шлюпке пробирается с 'Александрии' Уильям. Он по-прежнему опрятен и подтянут, но под глазами залегли серо-зеленые круги усталости.
      -Вы, как я вижу, взяли на себя труд пользовать моего пациента? - Уильям на редкость спокойно оттягивает повязку на груди Тессена и заглядывает внутрь. - Что ж, готовьтесь к искушению самообольщением, отважная монашка...
      И он выходит, потому что его тоже ждут раненые на борту 'Александрии', да и 'Валькирии' - мы же еще даже не знаем, на что вообще способен их хирург.
      Что Уильям пытался сказать мне?
      
      Последующие двое суток проходят как в кошмарном сне. Стук молотков и топоров сменяющих друг друга плотников. Новые паруса на отмытой от крови палубе. Хоть как-то упорядочившийся лазарет, занимающий теперь все пригодные помещения, и уверенно снующие по фрегату монахини с корпией и тазами.
      Даже среди всего этого ада случаются забавные сцены - а, значит, мы будем живы. Один из раненых, придя в себя и увидев склонившуюся над ним монахиню, вскинулся с испуганным криком:
      -Женщина борту!
      Странно, а на меня так никто не реагировал. Тем более на Пантеру.
      
      Делая перевязку Тессену, я удивилась - он не только был жив, но и заметно обрел близкий к нормальному цвет лица. Чего не сказать о Пантере, сидевшей рядом с ним без еды и сна. В первые сутки я с трудом заставлял ее съесть несколько ломтиков фруктов и силком отправляла умыться. Она входила ненадолго, включалась в руководство ремонтными работами, что-то подсказывала Стилу и снова спускалась в каюту. Но все же обязанности командира не дали ей расслабиться, и она вернулась на мостик, тем более, что Стил уже не мог стоять на ногах от усталости и боли в ранах.
      Но все же в каюте она проводила чуть больше времени, чем раньше и даже ложилась осторожно рядом с неподвижным Тессеном, сберегая все же саднящий бок. Да и одной рукой ей сложно было плотничать, что тоже заставляло Пантеру немного умерить свой командирский пыл.
      ...Глаза Тессена смотрели прямо и пронизывающе.
      -Тессен? Вы меня слышите.
      -Конечно. Можете так не кричать, уши же мне не отрубили.
      -Знаешь, я бы заподозрила Вас в связях с дьяволом. Ваша рана закрывается на глазах. Так не бывает...
      -Но оно же есть, - усмешка трогает его красивые чувственные губы. - Мы победили? Раз мы на борту 'Пантеры'... А Пантера?! Свен? Моя 'Александра'?
      -Лежите спокойно. Все живы. Корабли уже в ремонте.
      -Где она?
      -Пантера? На палубе, они реи восстанавливают. Мы все еще на якоре в бухте.
      -Она не ранена?
      И тут меня осеняет. Великолепный выход и дать Тессену залечить рану, на которую я бы отвела пару месяцев, раз он выжил чудом, и которая заживает просто колдовскими темпами. По логике, это должно вытягивать все силы из его организма, если это все же не помощь дьявола. Хотя смешно рассуждать о страхе перед дьяволом, служа на каперском судне.
      -Рада, что Вы так быстро исцеляетесь. Что ж, Вы молоды и сильны. Но прошу, не говори об этом Пантере. Единственный способ удержать ее хоть как-то в каюте, это убедить в том, что она нужна Вам в качестве няньки.
      Кивает после некоторых раздумий. Я умею быть убедительной.
      
      Наш фрегат окончательно отмыт, и по нему снова можно ходить босиком. Пахнет не смертью и гарью, а свежеструганными желтыми деревяшками и стружкой. И еще - медом, мятой, шалфеем и лавандой. Их принесли в большом количестве монахини, все еще помогающие мне в лазарете. Мы развесили пучки травы, и она освежает, настраивает на хорошие мысли. А вообще-то это замечательное целебное питье, и мы разносим его в больших кувшинах по всем кораблям.
      Мы варим его на камбузе, и кок Джон щедро предлагает мне сколько угодно горячей воды - ее подвозят шлюпками с берега целыми бочками, а дров у него полно, надо же куда-то девать обломки замененных снастей и торчавшие из воды доски испанских полузатопленных фрегатов - два из них не легли на бок, а встали на корму.
      Пантера проверяет работу плотников, принимает ремонт, и свежая длинная стружка смешивается с ее выбившимися из-под черной косынки кудряшками.
      Окликаю ее:
      -Пойдем, дай уже поработать другим.
      Она пожимает плечами:
      -Так я и не лезу в то, чего не знаю. Но проверить каждый паз должна. Иначе это аукнется в открытом море, а у меня за спиной не только задание, но и жизни ребят.
      -Тем более. Так что ты им нужна живой и здоровой. Идем.
      Отвожу ее в каюту Стила, который сейчас занят новыми парусами и из города вернется не скоро. Вот как придет - мне надо будет срочно заняться его ранами, потому что выловить первого помощника на перевязки оказывается делом совершенно невыполнимым.
      Но пока что в его каюте извлечена из укромного угла та ванна, в которой он тогда дал мне отмыться после вылазки в город. И она наполнена по моей просьбе горячей водой с целым букетом трав.
      -Раздевайся и ложись, - проверяю рукой воду.
      Пантера колеблется.
      -Не спорь, - у меня в голосе просительные нотки. - И я тебе волосы промою как следует сама. Не возражай, побереги руку.
      -Подумаешь, какие-то ушибы. Пфффф..., - презрительно фыркает она.
      -Подумаешь, какие-то три градуса норд-норд-оста, - передразниваю ее. -Сама говорила, делом должны заниматься специалисты. Ну а я плотник по людям.
      И решительно киваю на ванну.
      Пока я вымываю ее густые рыжие кольца волос от набившихся опилок и даже остатков копоти, она дремлет. А у меня в голове дозревает еще одна разумная мысль:
      -Знаешь, Тессена бы тоже помыть надо. Я не решалась его трогать, только обтирала влажной губкой.
      -Но он же в беспамятстве? Разве можно его купать?
      -В ванне вообще-то не плавают. А поддержать его тебе будет не сложно. Да и вообще, - выдерживаю паузу, подготавливая подругу. - Мне кажется, кризис уже миновал. Ему сейчас надо дать возможность вылежаться, а не скакать по реям, как ты.
      Она соглашается.
      Розовая после ванны, пахнущая медовыми травами, она наклоняется к Тессену, чтобы проверить его дыхание и жар. И его ресницы трепещут, глубокие черные глаза осторожно открываются:
      -Любимая...
      Стою у стены, не шелохнувшись, чтобы не попасть ему в поле зрения.
      -Ты очнулся? - она прижимается лбом к его руке.
      -Ты же звала меня? И просила остаться. Как я мог тебя не послушать?
      У нее блестят слезы, но это уже слезы радости.
      -Любимая, а ты могла бы их повторить? Вдруг я что-то не расслышал?
      -Да... Конечно, я повторю их тебе сотню раз и сотню лет подряд...
      -Ловлю на слове...
      -Пантера, - делаю вид, будто только что вошла и то мимолетом. - Прошу тебя, вымой его как следует, а то уже три дня тут лежит, а у меня руки отваливаются. А после позовешь, сменю повязку.
      -Разве ее можно мочить?
      -Этой водой можно, она же с лекарственным отваром.
      В коридоре прислоняюсь спиной к переборке и едва не оседаю на корточки от усталости.
      Сколько же еще дел на сегодня...
      
    23. Aлика 2013/06/19 23:24 [ответить]
       Спасибо за потрясающее продолжение! Авторы, когда раскроете тайну Тессена?
    24. *Вихрева Елена (elena_d-mmk@mail.ru) 2013/06/20 00:40 [ответить]
      Безумие отступает. Корабли наши стоят на якоре совсем рядом, и мне интересно наблюдать, как постепенно вступает в свои права первый помощник 'Александры', назначенный вместо Свена, как налаживает быт нашего фрегата новый боцман, неожиданно для себя получивший этот пост из рук Пантеры.
      Жизнь входит в свое русло, и постепенно исчезли монахини во главе с сестрой Беатрис, оставив после себя некое умиротворение. Все же Беатрис мудра - приведи она молодых девчонок-послушниц, и три фрегата встали бы окончательно на голову. Вот даже мне не давался Пит, а я всего лишь хотела обработать рану на бедре. А если бы его ровесница с длинными ресницами и ангельским голоском? А соратницы Беатрис годились большинству наших ребят в матери.
      Впрочем, и я многим годилась в матери... И малышу Тому тоже. И не уберегла его. Как не сумела спасти все же и Пита. Он был среди тех раненых, кто ушел защищать фрегат во время боя на нашей палубе. Его принесли второй раз, уже с простреленным плечом, но и после перевязки он с той же задорной улыбкой, разрумянившийся от азарта и выпитого рома, снова вернулся в строй. В третий раз я его перевязывала уже на палубе, под обстрелом. Он был в полусознании, смотрел, говорил, но уже пребывал в каком-то своем мире. Его грудь была пробита в нескольких местах, и надеяться было не на что, разве на чудо и на его желание жить.
      И вдруг он схватил меня за руку, глядя перед собой невидящими глазами, но с легкой улыбкой на губах:
      -Мама! Мамочка, я вернулся...
      -Да, сынок. Как же я рада тебя увидеть вновь.
      -Мама, - шепчет он, крепче сжимая мою руку, так и не успевшую добинтовать его грудь.
      -Сыночек мой, как же ты вырос, как возмужал, - я целую его спутанные, пахнущие дымом волосы, влажные от пота.
      -Мама, - и рука разжимается, оставляя у меня выше запястья следы от пальцев.
      Эти следы не сойдут еще несколько дней, напоминая мне о юном и отважном Пите, лучшем фехтовальщике в абордажной команде Пантеры и веселом балагуре в минуты отдыха. Милый Пит, бережно и скромно охранявший себя от посторонних глаз, для кого же ты берегся? И мне хочется верить, что все же обитают в море прекрасные нежные русалки, ласкающие погибших моряков.
      А еще мне хочется выть... Кричать в голос все то, что не выстонали, не крикнули эти мальчишки, молча, со сцепленными зубами уходившие куда-то за горизонт - прямо с палубы и с моего стола...
      
      Ребята молоды и хотят жить. Они не капризничают и безропотно сносят болезненные перевязки, хотя я и стараюсь как могу, сделать все эти необходимые процедуры как можно бережнее. Я удивляюсь их выносливости и терпению, а они, как оказалось, тоже удивляются мне.
      Волоку по палубе тяжелое ведро с замочеными в соленой морской воде использованными бинтами. Их надо отстирать, а затем прокипятить с золой из очага - вполне посильная работа, и это лучше, чем выбрасывать хорошую ткань. Идущий мне навстречу парень с подвязанной рукой второй, свободной, легко подхватывает ведро:
      -Док, куда Вам отнести? - и удивляется, неся ведро на двух пальцах. - Вам это тяжело? А как же Вы меня тогда на руках вынесли с палубы к надстройкам?
      Смотрю на него с удивлением - он действительно плечистый, выше меня на две головы. И правда - как? К тому же, просто не помню, как это было...
      
      Пантера отвлекает меня на минутку, пока я дополаскиваю бинты.
      -Марта, ты все же права была, что заставила меня чуть-чуть полежать в ванне с твоими травами. Я хоть выспалась, - она заговорщицки улыбается. - У тебя есть минутка?
      Киваю.
      -Мне снились такие чудесные сны. Лет двенадцать только кошмары видела. Если и видела. Так устаю, что голову до подушки еле доношу. А тут... Знаешь, мне снилось, будто меня целуют, - она испуганно осекается. - Тебе неприятно это слышать?
      -Нет, что ты, - распрямляюсь и опираюсь на леер рядом с ней. - Ну же, не томи.
      -Мне снилось, будто Тессен целует меня... Так медленно, осторожно, ласково, едва касаясь губами. По щекам, шее, ключицам... Его губы спускаются по плечам.
      Смотрю на нее с легкой завистью:
      -Так это прекрасно. Что же тебя смутило?
      -Не знаю. Это было... Это было так откровенно, но и не по-хозяйски. Как будто он в моем сне оставлял мне шанс отказаться, остановить его.
      -А разве в жизни он не оставляет тебе такого шанса?
      -Оставляет. Ни разу не чувствовала давления с его стороны. Но как-то меня все это немного пугает. Привыкла быть своим парнем, да еще и командиром научилась быть...
      Она вздыхает и задумывается о своем.
      Кладу руку ей на плечо:
      -И что? Ты и так останешься для всех товарищем и командиром. Мир не изменится оттого, что для Тессена ты будешь не только товарищем, но и любимой.
      -Марта, но вот ты же вспоминаешь о замужестве со слезами и вздрагиваешь каждый раз, когда в чем-то провинишься. Хотя у меня на корабле вообще не слишком часто наказывают. Кажется, при тебе вообще ни разу. Но ведь принято считать, что все девушки стремятся замуж... А мне вот не хочется.
      -Ты уже и из возраста невесты вышла. Тебе за тридцать. Ты живешь мужской жизнью в мире мужчин. Трудно ждать от тебя метаний и мечтаний.
      -А они есть, - она зябко обхватывает себя руками. Но тут же распрямляется. - А они есть, Марта... Если бы ты могла знать... И вот когда Тессен умирал, мне казалось, что я умру вместе с ним. Потерять снова...
      И она замолкает окончательно, улыбка в ее глазах гаснет. Мы молча стоим и смотрим, как снуют какие-то рыбешки за бортом, успевшие прикормиться остатками с нашего камбуза.
      
      Рана Тессена заживает на удивление быстро - вот он пример чуда, когда любовь смогла спасти. Видимо, даже там, на равнодушных небесах, решили помиловать в этот раз хотя бы их двоих. Стараюсь не дышать, отводя в сторону салфетку - только бы все не оказалось сном, как Пантерины поцелуи.
      Уильям сказал: 'искушение самообольщением'. Вот что он имел ввиду! Очевидно, и раньше Тессен выздоравливал быстрее, чем остальные, и врач может напрасно возгордиться своим искусством.
      Это не важно. Важно, что моя подруга снова улыбается, летает как на крыльях и по своему кораблю, и даже успела побывать на 'Александре', вернуться с первым помощником Тессена, и даже о чем-то с ними посовещаться у себя в каюте.
      Но вот они ушил, и я забегаю принести ему микстуру - и столбенею.
      -Капитан Тессен, - делаю глубокий вдох. - Ни разу не слышала, чтобы пробитое легкое заживало быстрее от приседаний.
      Он смущается, потому что не одет, лишь бедра прикрыты скрученной простыней:
      -Милый доктор, не могу же я позволить себе превратиться в медузу. Не волнуйтесь так. Это не первый раз, и я прекрасно себя знаю. Но сейчас мне нужно немного еще времени, чтобы вернуться в полную силу.
      -Я вообще ожидала, что Вы не станете раньше следующей недели.
      Он довольно ухмыляется.
      Протягиваю ему кружку, слежу по привычке, чтоб выпил все и ухожу. Меня такое положение дел устраивает.
      
      Стил возвращается лишь под вечер.
      Прошло четыре дня с того боя за город, мы многое успели преодолеть. Но его состояние меня настораживает - он выглядит слишком усталым. На первого помощника 'Пантеры' и правда свалилось многое - и погибший боцман, за которым мы все были как за каменной стеной, и ремонт фрегата, и несение вахты в первые сутки фактически в одиночку, потому что обезумевшая Пантера не отходила ни на шаг от умиравшего Тессена.
      ...Он сразу категорически запретил мне и всем остальным даже намекать ей о необходимости исполнять свои обязанности:
      -Она десять лет на этом мостике. А еще раньше научилась ходить в атаку и ставить паруса наравне с остальными. Пусть. Не трогай ее. Сутки - двое ничего не решат в сравнении с жизнью.
      Еще издали узнаю его походку, его гордую посадку головы, снова закрытые черным шелком густые русые волосы. Надо же, и у Вольфа были русые волосы... Но ведь совсем другого оттенка.
      Он увидел меня, как только ступил на палубу:
      -Меня ждешь, солнышко?
      И почему-то я не могу ему даже просто кивнуть - мол, да, и глаза проглядела. Рот как будто вязало терпким терном...
      ...После печального случая с моим пленом, из которого удалось выбраться только благодаря решительности Пантеры, Стил долго и выжидательно смотрел на меня весь следующий день. А вечером, когда мы оказались втроем, он вдруг обратился к капитану:
      -Ты же можешь зарегистирировать официально брак?
      Пантера прищурилась:
      -У капитана, причем официально назначенного, есть такое право. Но в открытом море. А кто у нас нашел прекрасную горожанку? Тут же есть собор, и венчание будет гораздо более запоминающейся процедурой. Тем более, что мы не можем обещать, что он вернется к несчастной девочке, а так хоть свидетелей весь город законности ее ребенка.
      Он помотал головой:
      -Нет, не команда. Ты можешь поженить нас с Мартой? - видно было, что он долго решался на такую просьбу.
      Она задумалась:
      -А Марту вообще спрашивали?
      И я молчу, не зная, что сказать. Готова провалиться в трюм сквозь две палубы. И Стил смотрит на меня сначала с восторгом, затем с ожиданием, которое постепенно сменяется горечью.
      Пытаюсь его догнать, что-то объяснить, слова рвутся наружу, но застревают в горле - все бесполезно и нелепо. Как я могла так его ударить? И тем более при капитане. Но принять его предложение выйти замуж? Так он же мне ничего не предлагал! Он спросил у Пантеры о ее полномочиях... И я не смогла почувствовать, оттого и растерялась. Не сказала бы 'нет'... Но мне вечно надо три вдоха для того, чтоб родилась умная мысль. Это Пантера может стрелять на шорох и фехтовать двумя руками...
      Стил тогда поклонился официально:
      -Капитан. Док, - круто развернулся и ушел в форт проверить их пушки.
      А через час - тревога, и началась пусть маленькая по сравнению с океаном, но нам хватило сполна - война за этот город, который не был родным никому из нас.
      Что принесла нам эта победа? Вот уж не добычу.
      Она отняла много, но и заставила взглянуть по-другому на то, что осталось с нами.
      И да - Стил возвращается на корабль под вечер. И его состояние меня настораживает - он выглядит слишком усталым. И хоть узнаю его походку, его гордую посадку головы, но плечи, обычно широко развернутые, чуть приопущены - это не удивляет, потому что под накинутым плащом он прячет подвешенную на широкой черной повязке руку. Которую зашивала Беатрис, я тогда только успела сделать перевязку сразу после боя, чтобы остановить хлеставшую кровь. И просить сестру Беатрис поменяться со мной пациентами - верх идиотизма. К тому же - после мимолетного поцелуя у нее на глазах. Тем более - после поцелуя.
      Тогда некогда было думать - он простил меня? Или поцеловал по привычке, или от избытка захлестнувших чувств, все же мы победили в таком безнадежном бою.
      Но шли дни, и ничего не менялось. Пару раз перевязки делали ему монахини, пару раз он попадал ко мне, но все время не удавалось даже посмотреть друг другу в глаза, и, кроме дежурного: 'Не дергает? И по ночам не дергает? Понимаю, день и ночь смешались, но отдыхать все же надо... Так провожу - не больно? Не туго? Выпейте это. И не забудьте зайти завтра, или если вдруг станет хуже'. Но я это всем говорила с теми или иными вариантами... Да и он вряд ли слушал - так, кивал, проглатывал горькущий настой, который должен не дать развиться воспалению, и бежал дальше. А я - мыла руки, и начиналось все заново...
      И вот - все еще раз... Стил возвращается на корабль, поднимается по сходням - мы уже успели подойти вчера к причалу и бросить якорь недалеко от берега. Кстати, и 'Валькирия' подошла своим ходом уже... 'Пантера' и 'Александра' ходовых свойств не теряли - просто были заперты обломками со всех сторон.
      Вот он о чем-то коротко перемолвился с Пантерой... Пару слов боцману. Из-под руки взглянул вверх, туда, где на самом верху вьется наш флаг.
      И вот наши взгляды встречаются. Одновременно мы делаем шаг навстречу друг другу. И оба - настороженно:
      -Марта?
      -Стил?
      И мне уже видно вблизи, как он осунулся, если не постарел, за эти дни. Бледный, с запавшими и слегка покрасневшими глазами, несбритая щетина кидает на резкие черты лица странные полутени.
      Он улыбается мне усталой улыбкой, смотрит выжидательно и после небольшой паузы, которая начала уже затягиваться так, как тогда, перед тревогой:
      -Прости, я не должен был давить на тебя...
      Киваю - потому что снова не знаю, что сказать, я же не ожидала подобного. И отвечаю совсем не то, что ждал он, не то, что я себе намечала в минуты раздумий все эти дни, когда работали руки, а голова вдруг оставалась свободна:
      -Когда ты ел в последний раз?
      Он только плечами пожимает, но мне видно, что при этом он еще и поморщился от боли в руке.
      И тут уже забылись все обиды и неловкости:
      -Стил, прошу тебя, иди в каюту, а я сейчас сама тебе ужин принесу. И постараюсь убедиться, что ты все съел.
      -Спасибо, солнышко, но только если ты и сама со мной хоть поклюешь, - он пытается усмехнуться, но получается плохо. - Сейчас спущусь. Только до кормы дойду, ополоснусь хоть, а то весь день по жаре по городу бегал.
      И меня осеняет замечательная мысль.
      -Подожди меня чуточку.
      На палубе отдыхают плотники, их много, целая артель, верховодит солидный такой, располагающий к себе немолодой дядька с густыми седеющими усами. Они уже успели как-то забежать ко мне по поводу прибитого молотком пальца, так что бестрепетно делаю к ним шаг. Смотрю на старшего, с сугубо медицинской озабоченностью призывая в единомышленники:
      -Прошу вас, - и скашиваю взгляд на Стила, и старшина артели понимающе прослеживает за моим взглядом. - Принесите с камбуза горячей воды несколько ведер в каюту первого помощника.
      Он проникся, кивнул, что-то сказал тем, что помоложе, и вот уже с обычным для мирных жителей ворчанием, но быстро, они приволокли несколько ведер воды, и этого хватило, чтоб ы наполнить не слишком глубокую ванну.
      Пока они носят воду, Стил, сбросив только плащ, просматривает какие-то бумаги на столе, делать это одной рукой ему не слишком удобно, но и лезть помогать тоже боязно - и так уж я тут раскомандовалась. Он и так косится:
      -Что это ты затеяла?
      Напускаю отрешенный и ласковый вид, который переняла у сестры Беатрисы:
      -Мне же надо отмочить твои повязки...
      -Ах, это? Да ерунда все это, монашки же смотрели.
      Видя, как он устал, не хочу размениваться на споры и доводы. И так же, как Пантеру на днях, загоняю его в ванну, пока она не остыла - просто начинаю раздевать, снимаю куртку, расстегиваю ворот рубашки и стаскиваю ее, пока он сидит на стуле, ведь если встанет, то мне уже не достать.
      Развязываю косынку и повязку - и тихо ахаю. Где были мои глаза? И глаза сестры Беатрисы? Или уж так сложились обстоятельства, что задетую второй раз полузажившую рану кому-то из дежурных монахинь не удалось зашить аккуратно - видимо, еще и неизбежный отек помешал. Но во всяком случае, теперь уже понятно, что его лоб навсегда останется пересечен неровным шрамом. Не думаю, что это испортит его внешность - у него такие резкие и мужественные черты лица, что вряд ли можно ожидать иного. Но, может, расстроит его самого?
      -Милый, - осторожно провожу кончиками пальцев рядом со шрамом. - Ты так красив... И так замучен.
      Он осторожно кладет свободную руку мне на талию, и сквозь тонкую ткань рубашки чувствую, как нежны и горячи его пальцы. Испуганно наклоняюсь губами ко лбу - нет ли жара? Но он понимает это совсем по-другому - и прижимается к моим губам своими.
      -Как хорошо с тобой, Марта, - шепчет он совсем устало, и мне приходится помочь ему расстегнуть ремень.
      -Все, дальше, если позволишь, я все же сам, а то совсем уже задремал под твоими руками.
      Он берет полотенце и оборачивает им бедра:
      -Смотри, Марта, я уже поднял белый флаг своей капитуляции. Можешь делать со мной все, что хочешь... Даже если ты потопишь меня в этой ванне, как вражеский фрегат.
      Оставив его в теплой воде, бегу к коку, успевая заглянуть в лазарет. Новый юнга, нанятый пару дней назад, спокойный ясноглазый юноша лет шестнадцати, вскакивает при моем появлении и тут же смешивается:
      -Ну, тут все в порядке.
      Но все же сама прохожу посмотреть. Привычно провожу рукой по головам, поправляю одеяла. Все тихо. И можно идти заниматься первым помощником. Подхватываю сумку.
      Вернувшись с щедро выделенными коком ломтями свежего вареного мяса и овощей, тоже сваренных, но как-то очень умело, так, что овощи не превратились в бесцветную кашу, а остались в меру упругими и пестрыми, застаю его дремлющим прямо в воде.
      -Стил, - легонько трогаю его плечо.
      Он приоткрывает глаза:
      -Марта...А я уже и не ждал тебя. Думал, ты так и ушла по делам, как всегда.
      -И уже обиделся?
      -Нет. Я же понимаю, что ты не гуляешь. Другим твоя забота нужнее, - он проводит рукой по моему запястью, лежащему на краю ванны.
      -Можно, я помогу тебе помыться? Ну вот заодно и удостоверишься, как первый помощник, насколько я справляюсь со своими обязанностями.
      -А разве кто-то сомневался? - он по привычке поднимает одну бровь, но невольно кривит уголок рта.
      -Тише, милый, - глажу его по голове, заодно и ополаскивая его густые, тяжелые волосы. Они не такие длинные, как у Тессена, и не закрывают шею, но спускаются к ней тяжелой волной. - Вот простыня, я не буду на тебя смотреть, просто наброшу на спину, а ты завернись. Может, ты поешь уже в постели? Ты же на ногах не стоишь.
      -Нет, - он передергивает плечами от отвращения, и придерживает руку.
      -Давай-ка, садись. Сейчас я сниму намокший бинт и намажу мазью, а дальше пусть рука подышит, пока ты будешь ужинать.
      -Так, - перебивает он. - Что значит 'ты будешь ужинать'? Я прекрасно вижу, что тут на двоих, кок же не мог решить, что я внезапно стал муреной.
      Чтобы его не злить, вяло надкусываю какой-то овощ и понимаю, что я же сама тоже не ела толком все эти дни. Мы не голодали, камбуз не пострадал, как и кладовая, и дров получилось неожиданно много. Вот только то кусок в горло не лез от горя, то некогда было. А так как запах добротной еды витал в воздухе лазарета, то и создавалась удивительная иллюзия сытости. Пока всех накормишь, глядишь, и запахом сыта. Монахини, те вообще не ели здесь, предпочитая сменять друг друга уже сытыми и готовыми к безостановочной работе.
      -Марта, - приглядывается ко мне Стил. - С тобой-то все в порядке? Ты вообще спала сама? Ела?
      Беря пример с него, неопределенно пожимаю плечами, наблюдая сквозь закрывающиеся веки, как он одной рукой пытается кончиком кинжала распотрошить и отправить в рот кусок мяса - оно хорошо разварено, и это видно, проверять старого Джона не нужно, но вот подцепить рассыпающиеся волокна ножом сложно.
      -У меня руки чистые, - на всякий случай говорю ему, и подношу пальцами небольшой кусок к его губам.
      Он удивленно смотрит на меня, но послушно берет. Так скармливаю ему и свою, и его порцию.
      -Марта, ты бы и свой рот не пропускала, - он тихо улыбается, отворачиваясь от очередного куска. - Ну-ка, давай. А то не будет сил на вылазки ходить с Пантерой.
      Он уже откровенно потешается, и это не может не радовать.
      Наконец, можно ополоснуть руки и уложить его, чтобы заняться ранами.
      -Приляг рядышком, - вдруг затаенно просит он, когда я заканчиваю перевязку и встаю с края кровати.
      -Нет, Стил, - пытаюсь как можно мягче ему объяснить, что это некрасиво и что я боюсь задеть его руку.
      Видя его огорчение, предлагаю:
      -У тебя же есть карандаш и бумага? Давай я посижу тут с маленькой лампой, мне надо записи свои сделать. А ты пока спи, раз уж я рядом.
      Он соглашается. Но вот заснуть никак не может, ворочается. Вот он задевает сначала лбом за подушку, после рукой о переборку, издает тихий короткий стон - и я не выдерживаю:
      -Ну-ка, подвинься немного.
      И слышу, как он выдыхает, как приютский ребенок, получивший подарок на рождество. И тут же прячет свой восторг за шутливым замечанием:
      -Милый доктор, а Вы даже отдыхаете в фартуке?
      -Вообще-то, он свежий, как и все остальное, - я уже готова обидеться, но фартук все же снимаю. И робко ложусь поверх одеяла, подпирая свои телом его так, чтобы он оставался на боку, не тревожа больную руку.
      И Стил тут же засыпает, таким хорошим, спокойным сном, что я мне на сердце становится спокойно - если его не побеспокоят до утра, то он встанет значительно окрепшим.
      Но вот я заснуть не могла - тревожила мысль, смогут ли меня найти, если понадоблюсь в лазарете или если станет хуже Тессену. Да и как я утром в очередной раз выйду отсюда? Два раза еще как-то можно скрыть или объяснить, но три - это уже система.
      Но вот за переборкой раздался тихий, еле слышный сквозь доски голос - это явно Тессен:
      -Моя любимая, самая прекрасная, самая отважная воительница..., - голос периодически останавливается. И я пронзительно понимаю, что в эти паузы он целует ее.
      Наградив меня замечательным слухом, так нужным, чтобы выслушать ухом сердце и легкие пациентов, небеса посмеялись надо мной, заставив все время подслушивать.
      -Я искал тебя всю эту жизнь, и не только эту...И вот нашел. И уже никому не отдам, никуда не отпущу... Но и запереть тебя в клетке нельзя... Ты же живешь как морская волна, только в открытом море. Такая гордая, такая прекрасная... И такая свободная...
      Мне сладко и страшно это слушать. И, повинуясь неожиданному порыву, заражаясь им, прикасаюсь губами к загорелой шее Стила, его груди. И попадаю в ловушку - он шевелится во сне, находит губами мой нос, целует и снова засыпает, но уже с улыбкой на губах. А его рука тяжело и плотно ложится на меня. И если я подвинусь, то он проснется от боли, которая, как видно, наконец, отступила. И я остаюсь... И тоже засыпаю.
      
      Стил разбудил меня рано утром невесомым поцелуем:
      -Как же хорошо с тобой рядом, солнышко!
      -И мне так спокойно возле тебя, - отвечаю ему искренне.
      Нам обоим пора бежать по своим делам, обязанности не ждут, но мне уже видно, что первого помощника так или иначе удалось подлечить за эту ночь. Он хоть выспался, отмылся и поел, что не замедлило сказаться на его состоянии и настроении. Но на всякий случай прошу его быть осторожнее и руку все же не перегружать прежде времени.
      -Солнышко, даже не знаю, что сказать. И врать тебе не хочу, и сам первый с остальных требую слушаться твоих распоряжений, но столько дел... Давай лучше ты вечером опять сама со мной повозишься, раз уж я такой бестолковый пациент?
      -Зато ты отличный первый помощник!
      На том и разбегаемся.
      Мы отдыхаем уже неделю, и за это время многие пациенты успели покинуть лазарет, а остальные уже могут ходить и тоже готовятся вернуться к обычной жизни. Скорее, сейчас важно не дать им поторопиться с этим. Пантера забегает в лазарет каждый день, и не по разу, и мне приятно наблюдать, как она общается со своими ребятами - есть общие воспоминания, понятные только им шутки, для каждого у нее находится ободряющее слово. Ее голос, как оказалось, может быть таким тихим, завораживающим и убаюкивающим, что несколько раз ребята обмолвились - голос капитана действует на них лучше моих микстур.
      Что ж, на Тессена так уж точно. Меняю ему повязку - и понимаю, что жуткая сквозная рана на его груди зажила за неделю. Этого и для пореза маловато. А тут ошибки быть не могло - зонд проваливался насквозь. Но я же не святая инквизиция. И меня радует главное - он с Пантерой.
      -Марта, можно Вас попросить? Я очень благодарен Вам за лечение, и готов вернуться на мостик, но можно попросить Вас об одолжении?
      -Если это в моих силах... Но, может, Вам лучше обращаться с просьбами к капитану?
      -Моя просьба именно к Вам. Но касается капитана, - он несколько смущен. - Вы можете оставить бинт еще на один день?
      -Да, - пожимаю плечами. -Смысла нет, но и вреда тоже. Шов хорошо зарубцевался, но если Вам неприятно еще его тревожить, давайте забинтую и сегодня.
      -Тревожить? - он искренне удивлен. - Поймите, Марта, мне просто важно остаться еще одну ночь на 'Пантере'. Завтра мы уже снимаемся с якоря, и неизвестно, когда удастся вот так спокойно пообщаться с Вашим капитаном...
      Киваю понимающе:
      -Но прогулку по палубе рекомендую Вам настоятельно.
      Туда же вывожу и своих подопечных - в целительную силу свежего воздуха и мягкого солнца верю крепко. Мне даже не приходится подставлять свои плечи тем, кто еще не может уверенно двигаться - их товарищи начеку, и бросаются мне помогать. И все это так удивительно по сравнению с голландской колонией на Мальдивах, да и все остальной нашей жизнью, где каждый норовить урвать свое и для себя, без зазрения совести затаптывая окружающих.
      Вынесли на одеялах даже тех троих, которым еще пару недель точно придется провести в моем обществе - но, кажется, новый мой помощник, довольно рассудительный и доброжелательный юноша, сумел найти с ними общий язык.
      Только наша слабосильная команда расположилась на теплых чистых досках палубы, подставив солнышку лица и обнаженные, там где не скрыты под бинтами, торсы, как на палубе началось движение. Взлетели паруса, повинуясь уверенным командам Пантеры. Стил и новый боцман вывели сюда всю имеющуюся в строю абордажную команду, включая и то пополнение, которое наняли в эти дни в городе. Зашевелились и на 'Александре' - она тоже снимается с якоря и вслед за нами перемещается ближе к выходу из бухты.
      Вскакиваю:
      -Эй, на мостике! Мы вам не мешаем?
      -Палуба большая, места всем хватит, - смеется сверху Пантера, сверкая на солнце туго заплетенной высоко на затылке косой. Вот только почему-то она в полном снаряжении, да и абордажная команда тоже. К своему глухому неудовольствию замечаю, что и Стил тоже готов к бою.
      Ну да, конечно, Пантера сочла, что недели отдыха было достаточно, и все, кто не лежал пластом в лазарете, уже успели не по разу побывать в городе и подружиться с местными юными хохотушками. Впрочем, мы же и до обороны города пробыли здесь несколько дней, так что и она сама решила тогда, что жениться собрался кто-то из команды... Эх, Стил, поторопился он обратиться сразу к Пантере, если бы поговорил со мной... Но в груди у меня разливается тепло от воспоминаний о прошлой ночи, которую мы провели в объятиях друг друга, хоть и разделенные одеялом.
      А вот интересно, до чего дошептался Тессен? Пантера спит чутко, и слышит каждый скрип мачты. Но рано утром, когда я выползла от Стила и столкнулась с ней на корме, то, пока мы умывались, она, отфыркиваясь холодной соленой водой, успела мне, смущаясь, поведать:
      -Сегодня мне опять снились те чудесные сны... И такие явные...
      -Может, виноват Тессен? - бросаю как бы между прочим и тут же скрываю лицо в пригоршне терпкой воды, чтобы Пантера на увидела моих глаз.
      -Тессен? - она задумчиво доплетает косу. - Но он же спит постоянно, а ночью совсем отрубается. Наверное, так устал за годы, что сейчас наверстывает сном каждую минуту. Да ты и сама говоришь постоянно, что во сне выздоравливают...
      -Да, конечно. Именно во сне...
      А что ей еще сказать? Они взрослые люди, да и Тессен так бережен по отношении к ней, что нет смысла подкладывать свой язык в их отношения.
      ...И вот теперь после всех приключений наш фрегат начинает входить в обычную жизнь.
      Пантера строит вдоль левого борта, к которому близко-близко подошла 'Александра', абордажную команду, что-то поясняет им, вводя новичков в курс дела. Я эти тренировки видела не раз, но на нашей палубе, а сейчас она, видимо, решила воспользоваться близостью других наших кораблей и хочет использовать 'Александру' в роли судна, которое или будут брать на абордаж, или отбиваться от него.
      Они со Стилом сами бросают крюки, чтобы не повредить излишне рьяными действиями свежепочиненные борта фрегата. А дальше начинаются рутинные упражнения - влететь по вантам на чужую палубу, прикрывая друг друга от обороняющихся вражеских матросов, прикрыть врагу пути проникновения на нашу палубу...
      Чтобы не терять времени зря, растираю греющимся на солнце ребятам затекшие от долгого лежания спины, перемещаясь на коленках от одного к другому, и за тренировкой особо не наблюдаю. Хотя и ухо востро держу - Пантера учит свою команду очень жестко, и мелкие травмы неизбежны.
      Но вот после очередного захода на палубу 'Александры' Пантера останавливает движение и резким окриком возвращает всех назад, а сама со Стилом перебегает на чужую палубу:
      -А вот теперь еще раз то же самое. И именно так, как шли сейчас.
      Замечаю, что наблюдает не только команда 'Александры', но и ее капитан, тоже воспользовавшийся возможностью быстро перейти на свой корабль - Тессен расположился на мостике, но не принимал командования у первого помощника, а просто сидит в небрежной позе, оперевшись на одно поднятое колено, а вторую ногу и вовсе свесив вниз. Из-под распахнутой на груди черной свободной рубашки, заправленной под широкий ремень черных же штанов, виднеется белый бинт, пересекающий не успевшую потерять загар грудь. Это как-то сразу оправдывает его праздность в глазах корсаров, а ему дает возможность оценить своего нового первого помощника, уже освоившегося с обязанностями.
      Тут и я поднимаю голову, а руки продолжают сами гулять по широкой спине канонира, но вот и он перестает дремать и приподнимает голову - чувствую это по напрягшимся мышцам.
      Один из новеньких, молодой мужчина примерно того же возраста, что и Стил, и Тессен, и та же Пантера, с ладной сильной фигурой, ловкий, быстрый, вдруг резко вырывается вперед, первым оказывается на 'вражеской' палубе и устремляется к проходу вниз, совершенно не заботясь о том, что происходит за его спиной. А Пантера и Стил одновременно останавливают двоих бегущих за ним, мягко укладывая на палубу. Следующих они не только отлавливают, но и приставляют им к горлу кинжалы.
      -Стоп, - командует Пантера, и медленно отпускает своего пленника, потирающего шею. Вскакивают и положенные на палубу 'Александры'. - Все видели?! Они шли первыми. Но у них не было задачи определить самого первого, ступившего на эту палубу. По крайней мере, сейчас не было. Они должны были расчистить путь для остальных. А в результате? Погибли все.
      Она еще раз медленно и уже под ее диктовку просит повторить все заново, и даже мне становится понятно - не рванул бы этот красивый и самоуверенный новичок за корабельной казной, а расчистил бы дорогу идущим следом, прикрыл бы их на пару мгновений от защитников фрегата, и вся лавина абордажной команды беспрепятственно выплеснулась бы на палубу, не оставляя захваченному кораблю ни малейшего шанса.
      Пантера обводит взглядом притихшую команду:
      -Вы почти все сброшены в море. И спасибо скажите ему, - она кивает головой в строну небрежно прислонившегося к лееру новичка, на четко очерченных губах которого бродит презрительная усмешка. -Хорошо, что мы все это поняли здесь и сейчас. А теперь, парни, давайте еще раз и уже как следует.
      Команда занимает исходные позиции. Видно, что ребята хоть и подустали за несколько часов, но вошли в азарт и сами захвачены происходящим - они же имели возможность убедиться, что весь это пот проливается не зря. Все же море, несмотря на жестокий бой за этот город, не слишком богатую добычу получило от нас - хотя каждая потеря, даже малыша Тома, все равно остается брешью в душе.
      -Лейн, а тебе особое приглашение? - Пантера не привыкла, чтобы ее приказы не выполнялись, и в голосе больше удивления, чем гнева. - С тобой все в порядке?
      -Со мной? А как же, - он окидывает ее взглядом сверху вниз, и я вижу как напрягся Тессен на мостике 'Александры'. - А вот с кораблем этим точно не все в порядке. Эх, надо было мне наниматься на 'Валькирию' или...
      И тут он поднимает голову в сторону мостика 'Александры' и кричит Тессену:
      -Капитан, я готов исправить ошибку и предложить Вам свою шпагу. Думаю, Вы убедились, что я ею владею достаточно хорошо. Слишком хорошо, чтобы подчиняться женским капризам.
      
    25. *Вихрева Елена (elena_d-mmk@mail.ru) 2013/06/20 00:41 [ответить]
      > > 23.Aлика
      > Спасибо за потрясающее продолжение! Авторы, когда раскроете тайну Тессена?
      Мууурр приятно, что нравится
      А какую именно тайну Тессена?
    26. Aлика 2013/06/20 01:34 [ответить]
       Я подумала, что неспроста Тессен такой жизнестойкий ( но в последнем эпизоде,вы этот вопрос пояснили), но то что капитан Тессен настойчивый-это точно!
    27. афро-кот (kreina.kreina@gmail.com) 2013/06/20 02:04 [ответить]
      Спасибо, Аленка, много как!
      Теперь почитаем!!!!
    28. *Привиденьице (elena_d-mmk@mail.ru) 2013/06/20 02:18 [ответить]
      Ага, он очень непростой Тессен ;-)
      И он еще появится в книге Спящий воин ;-)
    29. *Привиденьице (elena_d-mmk@mail.ru) 2013/06/24 21:46 [ответить]
      Ловите продку сюда
      
      -Лейн, а тебе особое приглашение? - Пантера не привыкла, чтобы ее приказы не выполнялись, и в голосе больше удивления, чем гнева. - С тобой все в порядке?
      -Со мной? А как же, - он окидывает ее взглядом сверху вниз, и я вижу как напрягся Тессен на мостике 'Александры'. - А вот с кораблем этим точно не все в порядке. Эх, надо было мне наниматься на 'Валькирию' или...
      И тут он поднимает голову в сторону мостика 'Александры' и кричит Тессену:
      -Капитан, я готов исправить ошибку и предложить Вам свою шпагу. Думаю, Вы убедились, что я ею владею достаточно хорошо. Слишком хорошо, чтобы подчиняться женским капризам.
      Тессен с ледяным презрением роняет в наступившей тишине:
      -А я не перекупаю наемников с других кораблей. Разбирайся со своим капитаном сам, - и отворачивается с равнодушным видом, утыкаясь вместе со своим первым помощником в карту.
      Красавец Лейн обескуражен таким поворотом событий - очевидно, он ждал мужской солидарности от капитана 'Александры'.
      Обе команды прячут усмешку.
      Пантера совершенно спокойно смотрит на эту картину, как будто ничего не произошло:
      -Готовы?
      Ребята бегло проверяют оружие, с ее губ рвется следующая команда - и тут снова встревает Лейн, очевидно, тяжко переживающий общую насмешку:
      -Великолепно. Отважная команда и капитан с прялкой. Нет, я в такие игры не играю. Может, для молокососов, впервые вышедших в море, такая нянюшка и полезна, а для настоящих мужчин требуется настоящая мужская работа и суровый капитан.
      -Ну что ж, - если Пантера и кажется спокойной, как серые прибрежные скалы, то это не означает, что у нее в душе не бушует буря. - Может, ты покажешь мне, как настоящие мужчины управляются со шпагой? Надеюсь, мое веретено тебя не слишком оскорбит?
      И она вытягивает из ножен тяжелую длинную шпагу, лезвие которой грозно блестит в солнечных лучах.
      Команда расступается по сторонам, оставляя в центре максимально широкой пространство. Окончательно просыпаются все выздоравливающие. Поднимаются наверх кок и его кот.
      То же самое происходит и на соседних фрегатах, с той лишь разницей, что там просто подходят к бортам рядами, рискуя накренить корабль.
      Пантера бесстрастно снимает куртку, перевязь с ножнами, оставаясь в черной шелковой рубашке с широкими, собранными на запястьях рукавами.
      Лейн и правда не относится к необстрелянным новичкам - видимо, ходил на другом пиратском корабле, да что-то не сложилось. Хотя с его языком он мог бы запросто не только не у дел оказаться, но и вовсе на рее. Или под килем. Но он понял, что нарвался на поединок. Да еще и с капитаном. Вот он тоже снимает куртку, перевязь, выкладывает аккуратно пистолеты. И сдергивает через голову рубашку, сверкая на солнце великолепной мускулатурой своего стройного, покрытого ровным морским загаром тела.
      -Вот видите, она даже раздеться не может, чтобы встретить удар открытой грудью. Да что там говорить, - но нехотя встает в позицию, так как отступать ему некуда, ребята стоят плотным кольцом.
      Плотным настолько, что даже реши он сейчас все остановить - просто так с нашего корабля не уйдет.
      -И что? Так и будем стоять, - глаза Пантеры лучатся в предвкушении. - У меня на сегодня дел еще много.
      -Возможно, их придется отменить, леди, - Лейн перехватывает дагу поудобнее. - Не мне Вам напоминать, что одержав над Вами победу, я стану капитаном этой посудины. Что вполне справедливо.
      И вот тут мне, не знакомой с пиратскими законами, становится действительно страшно. И за подругу, каково ей, такой гордой и красивой, лечь на палубу родного фрегата на глазах не только команды, но и любимого? А если этот Лейн полоснет ее по лицу? Ладно, Стила не пугает шрам через весь лоб, да и ее бы не особо испугал бы. А выбьет глаз?
      Мы все замерли без движения и даже без дыхания. Клинки звенели все яростнее, и усмешка уже перестала скользить по губам Лейна. А Пантера, наоборот, улыбалась так легко и радостно, как будто в серсо играла, а не отбивала удары боевой шпаги.
      Но вот и ей стало труднее противостоять его натиску - красавчик оказался на редкость сильным и умелым фехтовальщиком. Пожалуй, с ним мог бы сравниться только сам Вольдемар фон Вольф.
      И тут меня как молнией пронзает - а что, если... Я же тогда не осматривала труп, и корю себя за это в тысячный раз. Да, пистолетный выстрел разнес ему грудь, а фрегат 'Черный волк' был взорван и затонул в открытом океане. Но ведь выживал же он чудом до этого? А что, если... И воображение, уже начавшее работать, нарисовав Пантеру с закрытой черной повязкой пустой глазницей, не может остановиться. И страшное видение, посещавшее меня иногда во сне, встает перед глазами в дневном свете - Вольф на деревянной ноге, с крюком вместо оторванной руки, одноглазый и изуродованный ожогами. Вольф, пришедший требовать возмездия за мой выстрел...
      В глазах темно, и сердце колотится в затылке в такт ударам металла.
      Но вот дружный выдох вырывается из нескольких десятков мужских глоток - я успеваю увидеть, как Пантера мгновенным боковым ударом бьет Лейна в висок носком ботфорта, заставив его перед этим слегка нагнуться вперед, отбивая ее атаку.
      Красавчик с грохотом обрушивается на палубу, а она приставляет кончик шпаги к его шее:
      -И как знакомство с прялкой?
      Он мучительно раскрывает глаза и фокусирует зрение:
      -Капитан...
      -Уже лучше...
      -Капитан, я был не прав.
      -Совсем неплохо. Все мы имеем право на ошибку, а умный человек еще и умеет их вовремя замечать. А храбрый - признаться.
      -Капитан, - слова даются ему нелегко, в отличие от более легкой и гибкой Пантеры, он все же сбил дыхание под конец, да и грохнулся ощутимо от ее неожиданного удара. - Вы позволите мне остаться в Вашей команде?
      Она улыбается открытой улыбкой и обводит глазами ребят:
      -А вы что скажете?
      -Да пусть... Только ведь второй раз не простим.
      Тессен наблюдает за происходящим со своего мостика прищуренными глазами.
      Она перекладывает шпагу в левую руку и протягивает Лейну ладонь, сняв перчатку:
      -Вставай, сколько ты собрался тут лежать... Можешь встать? Или позвать врача?
      Она подходит ко мне, пока он медленно отдирает себя от палубы под одобрительные незлобивые шутки парней:
      -Марта, взгляни на него после. Все же по голове я его приложила.
      -Сама-то не ранена? Точно?!
      -Нет-нет, все хорошо, я б тебе сказала бы. Мне же сейчас нужны силы, чтоб еще и за Тессеном ходить. Как он, кстати, на твой взгляд?
      И я лгу подруге:
      -Получше. Сегодня я разрешила ему встать ненадолго, хоть на свой корабль сходить, раз такая оказия. Но сейчас перед отшвартовкой его надо забрать и уложить опять. Сделаешь? - и я виновато оглядываюсь на свою выздоравливающую команду, которую пора отправлять вниз, в проветренный и вымытый юнгой лазарет. Да и время обеденное.
      О просьбе капитана вспоминаю уже под вечер - моя жизнь полна сюрпризов, и не всегда возможно удержать в голове все. Вот вроде бы и обед прошел гладко - уже не надо никого кормить с ложки, кроме одного, обжегшего руки при тушении занявшейся было палубы. Он справился, и руки, хоть и будут внешне корявыми, но двигаться будут, и даже оружие держать, и ласкать девушек - если найдется такая разумница, что сначала посмотрит в его теплые и бездонные карие глаза, а уже после, мельком, на руки и то только для того, чтобы нежно погладить.
      И вот - неожиданное явление: пока я кормила его, заметила краем глаза непорядок в другом углу: остался нетронутым фрукт, которыми я стараюсь кормить вдоволь своих пациентов, пока есть такая возможность во время стоянки.
      -Рори, а фрукт?
      -Детская глупая еда.
      Мне понятна его глухо рвущаяся наружу тоска - ребята там тренируются, они вместе, они заняты привычным делом, а у него срастается перебитая нога, и быстрее, чем отведено природой, это не произойдет. Но тем не менее, продолжаю настаивать:
      -Не предлагаю по-детски радоваться и не предлагаю слагать о нем стихи. Просто ешь. Как лекарство.
      Фрукт отправляется по назначению. И в таких мелких штрихах повседневной жизни проходит время. Спохватываюсь, посылаю юнгу - не самой же бегать по всем палубам, да и было б за кем. К легкораненым канонирам, отказавшимся спустится в лазарет и отлеживавшимся возле своих пушек, мне было не сложно несколько раз в день сбегать.
      И надо же уметь этому Лейну нарваться второй раз за день!
      Он спускается в сопровождении юнги - с горделиво откинутой головой, покрытой густыми, но как-то взъерошено лежащих светлых волос, падающих длинными рваными прядями на высокий чистый лоб и на крепкую шею. Вблизи замечаю в правом ухе странную серьгу - длинная, почти до плеча, красная кисточка с серебряными перетяжками и мягким хвостиком какого-то меха на конце. В сочетании с легкой небритостью это придает ему лихой и опасный вид. А еще он потрясающе красив. Хотя на мой взгляд - слишком яркой, вызывающей красотой. Жесткие и резкие черты Стила мне нравятся больше.
      Лейн небрежно прислоняется к притолоке в выжидательной позе.
      Стараюсь быть как можно ровнее:
      -Сядьте сюда, пожалуйста. Вы слишком высоки, и я не достаю до Вашей головы.
      -А тебе, крошка и не надо, - в его глазах и губах сладкий и ароматный мед. - Я и сам могу до твоих губ дотянуться, если захочу. Но сюда меня вроде врач звал, посмотреть хотел, не вышиб ли мне мозги капитан.
      -Да, она и попросила Вас посмотреть. Пожалуйста, давайте скорее, я же даже не спрашиваю, как Вы себя чувствуете. Потому что и так вижу, что Вас подташнивает и кружится голова.
      -Ты ведьма и умеешь видеть насквозь? - в его голосе все та же легкая небрежность. - А вот этом этом я бы мог еще поговорить с врачом, но не с хорошенькой женщиной рассуждать о таких вещах. Да и что ты тут вообще делаешь? Навлекаешь своим присутствием несчастье на этот корабль? Мало того, что...
      Неужели он не ощущает той загустевшей под его языком тишины? Но я безмятежно улыбаюсь, и ребята молчат. И тут до него доходит:
      -Мать честная, влип же я. Тут и доктор женщина?! Но при приеме на службу нас всех врач смотрел. И он-то точно был мужчиной.
      -Наверное, Уильям с 'Александры'.
      -А ты кто?
      -А я Марта с 'Пантеры'. И Вы мне уже наскучили. Показывайте Вашу голову, а пока что выпейте этот отвар.
      -Что это? - он принимает кружку с темно-коричневым пряно пахнущим настоем.
      -Снотворное, - пожимаю я плечами. - Со слабительным.
      Лазарет взрывается хохотом, он от неожиданности осушает кружку, а все наперебой начинают рассказывать ему недавнюю историю про дона Поноса. А так как там фигурирует и моя скромная персона, то его взгляд в мою сторону становится более осторожным.
      
      Когда я забегаю к Пантере взглянуть на Тессена, то застаю там и Стила. Они как раз обсуждают - а не страшно ли с таким ходить на одном корабле? Стил предлагает уволить его немедленно, а Пантера колеблется:
      -Но он мне нравится. Отчаянный, но умеет признавать свои ошибки, да и боец отменный. А еще явно сообразительный и с чувством юмора. Да, он мне нравится.
      -Тебе решать, - трудно вздыхает Стил, и желваки играют у него на скулах.
      Тессен вообще не вмешивается, как не вмешался в ее ссору с Лейном. Ревнует? Вряд ли. Пантера не слепа и не глупа, она не сможет предпочесть дерзкую красоту Лейна глубокой нежности и мужественности одновременно, присутствующих в Тессене. Но, может, все же сказать ей, что ее сны - не совсем сны? Но снова язык исторгает привычное:
      -Капитан Тессен, Вы еще слишком слабы. И я советую вам немедленно ложиться спать. Да и Вам, капитан, - я обращаюсь уже к Пантере. - Не мешало бы отдохнуть перед выходом в море.
      Но вечером в бухте бросает якорь еще один корабль - английский, судя по флагу. И через какое-то время прибегает посыльный от губернатора - он немедленно хочет видеть Пантеру.
      -Прости, но одну я тебе не отпущу, - Тессен быстро одевается, забыв, что он еще должен страдать от боли и слабости. Поймав ее сверкающий взгляд, уточняет:
      -Не отпущу как союзник и партнер прежде всего, - он берет ее за плечи. - И как самое мое дорогое сокровище.
      Вмешивается и Стил:
      -И я тоже на правах старого друга. Тогда чудом никто не пострадал, когда вас Мартой из подвала выколупывали.
      -Да? - она вскидывает на него незамутненный взор. - А нам с Мартой казалось, что прибывшая 'кавалерия' разве что поганцев повязать успела. А всю работу мы сделали. Так, Марта?
      Меня охватывает ее тревожный задор и я улыбаюсь:
      -Разве я буду спорить с капитаном?
      
      Они возвращаются уже глухой ночью, все так же втроем. Если Тессен не ушел на 'Александру' после того, как невольно показал Пантере, что уже не столь бессилен, то там снова предстоит что-то тревожное.
      -Плату предлагают приличную. И не селедку перевозить. И даже не Марионеллу..., - продолжает рассуждать Стил, и начало их разговора мне не известно.
      -Маргариту, - машинально поправляет Тессен.
      -Вы можете о деле? - останавливает их спор Пантера, снимая плащ.
      -А что о деле? - Тессен задумчиво тоже вешает плащ и снимает куртку. - Карту надо посмотреть. И Свен сейчас подойдет, он тоже должен быть в курсе дела.
      -Но давайте мы сейчас поймем, а стоит ли нам связываться? - что-то гнетет Пантеру, которая всегда легко берется за любое сложное задание.
      -Мы все рано идем примерно в том направлении. Так что сейчас курс только немного скорректируем, - Стил уже вооружился циркулем.
      -Понимаете, друзья, если губернатор просит сделать все так быстро и тихо, то что-то тут нечисто.
      -А что чисто в этом море, кроме самого моря? - искоса бросает взгляд Стил.
      -Меня склоняет в пользу решения все же согласиться на просьбу губернатора только то, что я его знаю...
      
      
      -Странно. А он тебя не знает, - заинтересованно смотрит на нее Стил. - И к тому же и я его не припомню. А знакомые у нас общие.
      -Он не узнал нас. Ты не узнал его. Но я-то узнала. И вообще, - она наваливается на стол с картой, вычерчивая тонко оточенным карандашом. - Смотрите, Бермудские острова здесь, а вот и порт Сент-Джордж. Мы сейчас здесь.
      -При самом лучшем ветре идти суток восемь.
      -Здесь рифы, придется делать круг...
      Я зеваю так откровенно, что Стил оборачивается:
      -Марта, иди-ка ты спать. Сама же говорила, надо пользоваться спокойными минутами.
      -Эх, кажется, они закончились. Хорошо хоть, я позавчера аптеку пополнила так, что уже некуда при всем желании запасы класть.
      -Могу обрадовать, подруга, - откликается Пантера, заправляя за ухо рыжий локон. - Мы запасли порох и свинец с тем же подходом. Так что будем надеяться, что постараемся поберечь твои запасы и больше не принимать бой на своей палубе.
      Тессен помогает ей рассчитать курс, и как бы невзначай кладет руку на ее спину, обтянутую белой батистовой рубашкой, в которой она ходила сейчас на прием к губернатору.
      Стил оглядывается на меня и Свена:
      -Кажется, тут не надо столько народу. Свен, перечерти себе у них курс на всякий случай, а Тессену я дам запасную карту, чтобы и себе прочертил. И до прилива у нас пять часов. Сейчас я пойду приму этот 'ценный груз', как и договаривались, - он накидывает плащ и обращается ко мне. - Марта, идем, я провожу тебя.
      Едва закрыв дверь каюты, он обнял меня в полутемном коридоре, невзирая на то, что тут запросто мог проходить боцман или юнга из лазарета.
      -Я так мечтал посвятить тебе этот вечер, прогуляться с тобой. А видишь, как оно сложилось. Опять война идет по пятам, - он прижал меня еще крепче, так, что фартук затопорщился у меня на груди, и я невольно отстранилась. - Марта, а давай я отведу тебя в свою каюту? Обещаю, что вернусь через десять минут. И да, кстати, ты же мне обещала повязки поменять. Оно и правда легче сегодня. А то уже надоело обмотанным ходить, скорей бы заросло.
      Он целует меня еще раз и мягко вталкивает в свою каюту.
      
      Мы уходим с приливом, на рассвете. А до этого была короткая тревожная ночь с объятиями и поцелуями.
      Стил был очень напряжен - очевидно, его ситуация с таинственным пассажиром выбила из колеи, и очевидно, причины у него были. И только, когда после перевязки я уложила его в постель и сама прилегла рядом, как накануне - он вздохнул так спокойно и глубоко, что я осталась. В конце концов, в отличие от Пантеры, я знала двух мужчин, если к печальному опыту общения с кулаками внешне благовоспитанного голландского дипломата это вообще можно отнести. Да и Вольф... Он же никогда не интересовался, а чего вообще хочу я в этой жизни. Но тем не менее, пусть по паре раз, но с ними я была в постели как жена... И что теперь мешало сделать еще один шаг к Стилу, понимая, что сам он этого страстно хочет, но не может сказать, опасаясь еще раз испугать меня своей откровенностью, отбросить назад наши отношения? Сегодня вот мешала разлившаяся в воздухе нехорошая тревога. Почему-то предстоящее плавание не радовало меня перспективой увидеть море, новые города, звезды над парусами. И я решила оставить все как есть...
      Святая Мария, как же спокойно в кольце его рук...
      И теплые волны уносят меня до утренних склянок. А с их звоном бегу скорее на корму туда, где всегда умывается Пантера, в любую погоду выливая на себя пару ведер забортной воды, даже такой, от которой у меня при умывании ломит пальцы. На такие подвиги я не способна... Но вот повидаться с Пантерой хочется до колючих мурашек в животе - уж я-то знаю причину ее снов.
      И точно - подруга явно не в своей тарелке. И не выспалась, но в хорошем настоении. Улучаю момент, когда мы остаемся ненадолго одни и, пока она промакивает полотенцем свои кудри, такие густые, что плохо сохнут даже на морском бризе, тихонько спрашиваю:
      -Спалось без сновидений?
      Она качает головой, а на губах появляется затаенная нежная улыбка:
      -Спалось точно без сновидений, - она задумчиво прикусила нижнюю губу и все же решилась, тряхнула головой. - Мне, как оказалось, и прошлые ночи без сновидений спалось!
      И вот тут уже я вся превратилась в одно большое ухо - оказывается, Тессен снова стал ночью шептать ей ласковые слова и осторожно целовать, но или она спала тревожнее накануне рейда, или он был напористее - вот только разбудил. И не смог сразу остановиться, продолжая выцеловывать каждую складочку ее гибкого сильного тела, спускаясь от груди к животу и бедрам, отчего не сразу заметил ее распахнутые глаза.
      И приготовился к смерти, зная, как ненавидит Пантера хоть какую-то попытку подчинить ее хоть в чем-то.
      -И знаешь, не знаю, что на меня нашло, но я не разозлилась...
      -И?
      -И стала тоже целовать его...
      -И?
      -Марта, - она простанывает, и это удивительно, так как не стонала у меня на столе.
      -Ну хорошо, давай не будем, - примирительно говорю ей. -Но, наверное, тебе как капитану, все же надо знать. Я вторую ночь ночевала в каюте первого помощника.
      -Меня как капитана это может интересовать только в одном - где тебя искать, если понадобишься срочно. А остальное - это совершенно твое личное дело. И первого помощника.
      -Ты не сердишься?
      -С чего? Тяжелораненых, с которыми надо сидеть, у нас же нет уже? И тебе тоже надо выспаться. Кто знает, что нас ждет, - ее мысли уже улетают далеко от наших с ней маленьких сердечных тайн. - И да, Марта, конечно, ты вправе распоряжаться своей жизнью ровно так, как ты хочешь. Никто тут тебя не осудит.
      -А ты? Ты же не решаешься в открытую показать свою привязанность к Тессену?
      -Привязанность? Это что, заметно?
      Смешиваюсь, потому что ответа не знаю:
      -Во всяком случае, я никаких пересудов не слышала. И знаю о ваших отношениях только от тебя. А ты тоже человек и тоже имеешь право на счастье.
      -Эх, не все так просто...., - она уже затягивает ремень и собирается убегать на мостик.
      Белыми цветками в предрассветном небе распускаются паруса трех фрегатов, и они резко контрастируют с оголенными мачтами британского корабля. Он остается в гавани, а мы тихо уходим, и кто-то, возможно, не успел даже попрощаться со своими новыми подругами, обретенными в этом городе, так горько вошедшем в судовые журналы нашей маленькой эскадры.
      
      На второй день плавания к вечеру ветер крепчает, и даже я понимаю - мы снова попали в бурю. И прятаться от нее негде.
      Шторм обрушивается с наступлением темноты, и остается только порадоваться, что снасти отремонтированы на совесть.
      Конечно, выбегать на палубу в бурю мне уже не придет в голову, и я просто сижу с замершим сердцем, молясь, чтобы все уцелели. Несколько остающихся еще в лазарете корсаров тихо молятся вместе со мной - каждый о своем и все вместе - чтобы наши выстояли и такелаж выдержал.
      Тяжелее всех приходится Рори, потому что каждый безумный прыжок 'Пантеры' по гребням волны отзывается болью в его еще не сросшейся ноге, и я подсаживаюсь к нему, обнимаю покрепче, прижав плечи к своей груди и оперевшись спиной о переборку. Там мы составляем единое целое с кораблем, и удары стихии нас почти не затрагивают.
      Спустя несколько часов рев волн за бортом ослабевает. Заглядывает боцман - он привел парня, у которого руку зажало веревками, когда спускали мокрые, отяжелевшие паруса, и левая кисть, изломанная и окровавленная, покоится в его правой руке, тоже покрытой ссадинами. Пробегаю кончиками пальцев по кровавым лохмотьям:
      -Могу обрадовать, все не так страшно, как выглядит. И через месяц мы точно посмотрим, что получилось.
      -Вы не отрежете мне руку?
      -Вот у первого помощника лоб рассечен. И что, мне надо было ему голову отрезать? На, и выпей до дна.
      А про себя думаю, что этим парням повезло с капитаном - уж за бытность свою в таверне я хорошо усвоила, что большинство пиратских капитанов предпочитает оставлять в ближайшем порту всех тех, кто в обозримом будущем не может быть полезен в плавании. И если хватает оставленных денег, то искалеченные люди, оказавшиеся в незнакомом городе одни, или спиваются, или все же как-то излечиваются с учетом того, что ни один приличный врач не возьмется лечить пирата. Да и на кораблях пиратов чаще всего с этой обязанностью справляются или плотник, у которого есть необходимые инструменты для ампутаций. Или вовсе кок, потому что умеет разделывать мясо, да и есть где прокалить нож...
      Возможно, я и не Бог весть какой лекарь, но уж чему научили в монастыре - исцеляет Всевышний, а наша задача не искушать его своим неверием и противодействием. Чистота и уход делают чудеса, не мешая организму и небесам делать свое дело. А от меня не чудес просят - а просто заботы. И это не сложно. Тем более, что капитан еще ни разу не оставила на берегу никого из своих ребят, даже если до того момента, как им в строй встать, пройдет пара месяцев.
      И вроде буря утихомиривается. Мой новый пациент, измученный несколькими часами борьбы с парусами и бурей, а после - обрушившейся болью и естественным страхом в один миг превратиться в ненужного калеку, наконец-то засыпает, надежно перевязанный и напоенный всем, чем можно.
      И вот тут меня ждет новое явление.
      В темный тихий лазарет проскальзывает незнакомая фигура. В свете крошечной лампы вижу седые волосы, забранные бархатной узкой лентой на затылке и еще не поредевшие, несмотря на глубокие морщины, залегшие вокруг умных и жестких глаз незнакомца. Чуть согбенная спина, но еще видна стать. Глухой темно-коричневый камзол, такие же штаны. Туфли с пряжками выглядят совершенно неожиданно здесь, на корабле, но вполне вписываются в его общий облик, как и шпага, тускло поблескивающая у бедра, спускаясь на широкой перевязи. Шпага боевая, это я уже могу отличить за годы скитаний.
      -Леди? - он тоже удивлен, увидев меня здесь.
      Только бы не начал обвинять меня в том, что буря за бортом есть следствие того, что на борту я. У него вид старого аристократа с родословной от Вильгельма Завоевателя, и не хотелось бы осаживать его, как пришлось Лейна.
      Но старый лорд невозмутим:
      -У Вас есть что-нибудь от мигрени? - он потирает висок тонкими сухими суставчатыми по-стариковски пальцами, обтянутыми потемневшей неровными пятнами кожей.
      -Сейчас я не могу заварить Вам ничего, мы не зажигаем очаг во время шторма, чтоб не устроить пожар. Позже только. А сейчас - если поверите мне на слово и примете этот порошок. Воды запить сейчас налью.
      -Давайте порошок. Вряд ли Вам есть смысл делать это наугад, так что придется довериться.
      -Так это Вас мы должны доставить в Сент-Джордж?
      Он удивлено вскидывает от кружки с водой свои седые кустистые брови:
      -Вы откуда знаете? Ваш капитан делится заданием со всем экипажем? Или Вы его, простите, ночная кукушка, которая способна накуковать мудрый совет к утру?
      -Не надо, милорд, - сквозь стиснутые зубы, но получается еще и сквозь слезы, а обнаженная грудь пусть не капитана, но первого помощника среди белоснежных простыней встает перед глазами. - Не надо. И сразу могу ответить Вам - я не сплю с капитаном. А задание? Да, конечно, мы же выполняем его вместе. И нет смысла жить наугад.
      -Ваш капитан не боится шпионов? Или держит команду в стальных рукавицах, вешая на рее за каждый неверный взгляд?
      -Не знаю. Своих не вешает. И не бьет. А враги... Ну как-то не выживают они после встречи с ней, чтобы мне их расспрашивать..., - принимаю у нег кружку. - Скоро полегчает, идите, лягте. Если хотите, Вас проводит юнга, все же качка.
      Он смотрит на меня долгим, изучающим взглядом и уходит. Глазами отправляю за ним все же юнгу.
      
      Буря все же утихомирилась, и юнга приносит сверху радостную весть - все живы и целы, но устали безумно, и просто валятся на мокрую палубу, засыпая после двенадцати часов непрерывной схватки со стихией.
      С коком и юнгой бежим туда - затаскивать вниз, помогать снять ледяную, залубеневшую от насквозь напитавшей ее морской водой пополам с потом одежду, растирать, поить горячим и заворачивать в одеяла. Заодно тут же обрабатываю ссадины, которые никто и не считает за повреждения. Фрегат выстоял, и это главное.
      Пантера все еще на мостике, да и ее первый помощник. Им обоим надо отдохнуть, они валятся с ног, а у Стила еще не зажили раны. Наверное, все же мне хватило тепла любви - вот Тессена же исцелила Пантера только своей душой. Да и у нее рассеченный пластиной доспеха бок зажил дня за три-четыре. Так, а где же корабль Тессена?
      Но горизонт абсолютно чист. Нет в нем парусов ни 'Александры', ни 'Валькирии'.
      Пантера молчит, сжав с тонкую полоску побелевшие губы.
      -Капитан, - негромко, с хрипотцой голосе, говорит ей Стил. -Идите к себе. Через два часа смените меня. Сейчас все рано ничего не сделать.
      Она бросает на него испытующий взгляд, и он поясняет:
      -Сама прекрасно понимаешь, что в таком тумане мы ничего не сделаем. Я постараюсь удерживать корабль на месте. А когда небо развиднеется, по звездам сориентируешься. Уверен, что и Свен с Тессеном сделают то же самое. Если только не дрейфуют от нас в паре миль, и тогда мы их увидим сразу, как рассеются облака.
      Она кивает, но в глазах боль.
      
      Туман рассеивается, но никаких следов нашей эскадры нет. Уже Пантера успела перевести дыхание и согреться в каюте, и сменила на мостике Стила. Пока я растирала ей ледяные, не сгибающиеся пальцы, она почти плакала, несмотря на то, что согласилась на полстакана рома, чтоб все же согреться.
      -Больно? Может, тебе дать отвар? Он и выспаться поможет...
      -С головой не дружишь? Мне еще только твоего зелья не хватало! - и после неловкой паузы она прижимается мокрой головой к моему боку. - Прости. Прости меня.
      -Я не обиделась. И знаю, что тебя так сейчас пугает. Не думай, что мне безразлична судьба наших кораблей. А тебе еще и за Тессена страшно, - что ж, иногда слова должны быть как ланцет, одним резким надрезом вскрывающий жгуче-дергающий нарыв.
      -Да. И ты знаешь, что я пережила, едва не потеряв его от серьезной раны. И вот опять..., - она выдергивает свои немного отогревшиеся руки из моих и запускает пальцы в волосы. - Боже, как же я глупа бываю... Как же я часто иду поперек себя...
      -Успокойся, - прижимаю ее к себе и мягко укладываю под одеяло. -Спи. Что-то же да произойдет. И мы будем надеяться на хорошее. И, кстати, лорд этот заходил ко мне лечить мигрень. Вроде ничего, уж получше дона Поноса с лже-дочкой.
      Она вздрагивает, как от плетки, но, засыпая, успевает сказать:
      -Ты с ним осторожнее. Не надо...
      И оставляет меня наедине с мыслями - а я сказала что-нибудь лорду, что могло бы помешать нашему делу?
      
      -Парус! Слева по курсу парус! - это крик вахтенного заставляет всех нас вылететь на палубу.
      Стил, едва успевший прикрыть красные от напряжения и соленых брызг глаза, вскакивает на ноги, перелетая прямо через меня.
      Да, я снова и уже беззастенчиво, остаюсь в каюте первого помощника, как двумя часами раньше оставалась с капитаном, пока она отогревалась и приходила в себя. Растереть сведенные холодом руки и ноги, напоить горячим, размять затекшие от напряжения плечи - что в это такого? Тем более, что Стил снова разбередил заживающую руку.
      Парус! Тессен жив?
      -Свистать всех наверх! Приготовиться к бою. Поднять паруса! Полный вперед!
      Святая Мария...
      Мимо меня с мерным топотом сапог проносится черной неумолимой тучей абордажная команда. Перед глазами мелькает красная кисточка странной серьги Лейна.
      Вцепляюсь в кока, тоже оказавшегося у выхода на палубу:
      -Что там?
      -Там три испанских фрегата, - старик собирает себе под нос таких морских чертей со дна самого глубокого моря, что я не задаю других вопросов.
      Похоже, Пантера приняла решение лишь изготовиться к обороне, но рассчитывает уйти от них. Паруса свистят от бьющего в них ветра, и мы летим, взбивая пену. И чем дальше мы уходим вперед, тем меньше шансов встретиться с потерявшимися нашими кораблями - Пантера не держит курс, а просто ловит ветер, и послушный фрегат чутко берет то направление, которое она просит. Ее руки держат штурвал, ногами она буквально вцепилась в мостик, и при резком галсе брызги окутывают ее с головы до ног, как и абордажную команду, готовую стрелять по ее первому приказу.
      Ядро тяжело шлепается в воду, не долетев несколько дюймов до нашей кормы, и я скрываюсь вниз не потому, что боюсь ядер - просто надо снова готовиться к крови и боли, снова видеть этих мальчишек не с хохотом тренирующихся на палубе, лихо прыгая по нашим реям и надстройками с саблями, а бледных, окровавленных и хрипящих от боли.
      Прислоняюсь лбом к холодному дереву переборки.
      Святая Мария, сделай хоть что-то! Но что можно выпросить у неба, если этого не дало море. Которое также сине, изменчиво, бездонно - но рядом. Гораздо ближе, чем небо.
      Наученная горьким опытом предыдущих схваток, я ожидала снова валящихся на палубу ядер, сносящих все на своем пути, и внутренне сжалась от ожидания этого грохота, каждую секунду могущего окончится ревом водоворота, поглощающего наш фрегат. Но несколько ядер шлепнулись в воду за кормой, словно подстегнули 'Пантеру', и мы продолжали нестись по волнам в сопровождении 'почетного эскорта' под испанскими флагами.
      -Как нарочно готовились к догонялкам, - бормочет кок. - Глянь, осадки почти нет, они без груза идут, никого по дороге даже не ограбили. Или с голодухи злые, или за нами и правда гонятся...
      Вглядываюсь в туман, смешанный с водяной пылью и брызгами - похоже, что они, как и тогда, заходят с двух сторон. Неужели снова пережить этот кошмар? Да у нас и сил может не хватить - все же многие только возвращаются еще в строй, да и новеньких Пантера не успела оттренировать так, как своих давних проверенных бойцов.
      Она же мне обещала, что больше не допустит бой на нашей палубе...
      -Спустилась бы ты к себе, - просит меня кок. - Я воду тебе греть поставил, а сейчас пойду плиту погашу, не ровен час, капитан начнет выкручивать штурвал так, что боком пойдем по волне.
      Он заторопился на камбуз. А мне стало стыдно, что все заняты, крепят паруса, готовят пушки, зарядили мушкеты и взяли испанцев на прицел - а одна я стою, как праздный зритель этого пролога чудовищного спектакля. И тут же - как удар под коленки: это же хорошо, что я бездельничаю.
      Обстановка вокруг становится все более напряженной - испанцы действительно решили взять нас в клещи. Пользуясь ветром и легкостью своих кораблей, они начинают решительно догонять 'Пантеру'. Мы бы и ушли, капитан почти вырулила на то направление, при котором испанцев стало бы сносить чуть в сторону, гася им скорость, поднятыми волнами от нашей кормы. Но вдруг с треском разлетается один из самых больших парусов - видимо, пострадал в бурю или ткань была с изъяном, и вот сейчас это стало для нас смертельно. Скорость резко падает, и слышно, как на испанских кораблях готовятся к абордажу...
      
    30. *Алекса-191 2013/06/25 19:33 [ответить]
      спасибо за продолжение истории
    31. *Привиденьице (elena_d-mmk@mail.ru) 2013/06/28 01:03 [ответить]
      и прод
      
      Обстановка вокруг становится все более напряженной - испанцы действительно решили взять нас в клещи. Пользуясь ветром и легкостью своих кораблей, они начинают решительно догонять 'Пантеру'. Мы бы и ушли, капитан почти вырулила на то направление, при котором испанцев стало бы сносить чуть в сторону, гася им скорость, поднятыми волнами от нашей кормы. Но вдруг с треском разлетается один из самых больших парусов - видимо, пострадал в бурю или ткань была с изъяном, и вот сейчас это стало для нас смертельно. Скорость резко падает, и слышно, как на испанских кораблях готовятся к абордажу.
      И вдруг - пушечный залп из тумана - и испанец, чей нос поравнялся уже с кормой 'Пантеры', вздрагивает всем телом, а несколько одновременно выпущенных по нему ядер сметают все с палубы - людей, надстройки, ограждения...
      Из тумана возникает еще один корабль, тот, который и стрелял, - я подпрыгиваю от радости: на его грот-мачте вьется алый флаг, такой же, как и у нас. Он делает резкий разворот и дает еще один бортовой залп.
      Слышно, что на поврежденном корабле командуют: 'Пушки в воду' и пытаются скидывать пушки с поврежденного борта, чтобы облегчить и приподнять его. Но это не помогает: избавиться от пушек не успевают, вода начинает быстро поступать в трюм через пробоины, оставленные ядрами 'Александры' в корпусе корабля по ватерлинии и ниже ее, и испанец начинает неуклонно заваливаться на бок, ложась парусами на волну, которая тут же начинает надавливать на эти мгновенно посеревшие от влаги, затяжелевшие полотнища. Корабль медленно, но неуклонно погружается под воду, слышны ужасающие крики гибнущих людей, многие из которых оказались в воде уже раненными обломками своего же корабля. Тех, кого снесло за борт первым залпом, накрыло их же парусами...
      Отворачиваюсь, молясь Святой Марии за их души - помочь им не может никто... Могли бы испанцы, спустив шлюпки, но им, как видно, не до своих товарищей - они стремятся на абордаж.
      Но вот один из оставшихся двух вражеских кораблей резко стопорится - его берет на абордаж пришедший нам на выручку наш корабль. Но кто это - 'Валькирия' или 'Александра'?
      Сцепившиеся корабли окутывает пороховой дым от нескольких взаимных мушкетных залпов, а затем и звон абордажных сабель.
      Безусловно, всю эту феерическую картину видела не только я, а в первую очередь - Пантера и Стил с мостика. И наш капитан реагирует единственно верным способом - дает бортовой залп из всех пушек по оставшемуся на ее долю испанцу. И резко выравнивает курс 'Пантеры' так, что наши борта оказываются в опасной близости, пока испанец выправляет равновесие, откатывая пушки к противоположному боку. В этот-то момент и впиваются в его борт абордажные крючья.
      Сцепляю руки в молитве, и уже читаю ее вслух - мое 'Рater nostrus' тонет в мушкетных выстрелах.
      Абордажная команда черным пчелиным роем влетает на вражескую палубу, мгновенно уничтожая на своем пути все попытки сопротивления. Ни одного стоящего на ногах испанского стрелка не оказалось, под ударами ног валится штурвал. Капитан испанцев, сброшенный бесцеремонно с мостика, все же вскакивает на ноги и бросается с саблями на нападающих.
      Стил удерживает наш фрегат изо всех сил, потому что на нем мертвым грузом висит лишенный рулевого управления, но под полными парусами испанец.
      Валить пушечным залпом их мачту поздно - паруса и реи обрушатся не только на горячие испанские головы, но и накроют наших ребят.
      Пантера бьется в первых рядах, и мне страшно за подругу еще и потому, что теперь стало понятно, что на выручку нам пришел Тессен - а она так переживала, что из-за нашего таинственного пассажира не успела попрощаться с любимым как следует в крайнюю спокойную ночь пере выходом в море. И кстати, не за лордом ли гонятся так старательно испанцы?
      Она, наверное, сразу узнала 'Александру' по обводам или по еще каким понятным ей, опытному капитану, признаку - я так в лучшем случае галеон тяжелый отличу или рыбацкий шлюп от фрегата. И теперь торопится покончить с этой неприятной работой, чтобы встретиться с Тессеном, с которым она, как мы все, уже мысленно попрощалась навеки.
      Но он жив, он отважен и ловок, и даже недавняя рана ему не помеха - с ужасом замечаю его, балансирующего на внешней части борта испанского корабля. Уцепившись за сброшенную сверху веревку, он пробирается, наклонившись почти параллельно воде, в люк пушечной палубы. У меня замирает сердце - упорные испанцы, осажденные по левому борту 'Александрой', нашли решимость и силы изготовиться к залпу правым.
      Что он хочет? Неужели проникнуть в пушечный люк, как тогда? Но мог бы и пловцов послать. И почему его люди на палубе вдруг стали резко отступать, оставляя испанцев в покое? Они больше не продвигаются вглубь, а лишь прочищают себе дорогу обратно к вантам, переброшенным с корабля на корабль, вот они уже все вернулись на 'Александру' и рубят канаты - от резко ослабшего напряжения веревки взвиваются вверх, как щупальца морского зверя, и это видно даже через всю палубу. На ближней к нам стороне происходит страшное - Тессен, одной рукой держась за тонкую скользящую веревку, в другой несет какой-то округлый глиняный кувшин, напоминающий тыкву, пробирается по наружному борту испанского корабля. Если его заметят с палубы, то достаточно одной пули, чтобы сбить его в воду. И даже пули не надо - можно просто перерубить веревку. И при всем при том я почему-то думаю о такой ерунде, как то, что он ссадит ладонь тонким и туго натянутым канатом. О чем я?! Ему бы вообще там удержаться и выжить! Но если выживет - а как он будет ласкать Пантеру?
      Вот он одним гибким движением, прижимаясь к борту и прикрываясь открытой крышкой люка, забрасывает внутрь свою ношу, а сам, оттолкнувшись ногами, летит в темную воду. И тут же, не успевает над ним сомкнуться спасительная стена воды, из всех пушечных люков правого борта испанца вырываются языки пламени, вымывая воющих от животного ужаса и запредельной боли людей в полыхающей одежде. Вода принимает их с шипением, и они какое-то время корчатся в ней, мучаясь одновременно от ожогов и от разъедающей их еще глубже соленой воды.
      Пламя разливается трепещущим покрывалом по борту, поднимается выше, перелетает на паруса, и на палубе возникает паника, за которой испанцы не видят, как 'Александра' уходит от них на всех парусах. Горящие снасти испанца освещают все поле битвы, его отблески розовыми лепестками отражаются на наших парусах и на парусах удаляющейся 'Александры'. И вот сам вражеский фрегат расцветает гигантским огненным цветком, с оглушительным грохотом взметая в небо кричащих людей и обломки дерева.
      И все, что не утонуло, горит прямо на поверхности воды.
      
      Где Тессен? Видела ли взрыв Пантера? И обратили ли на него внимание сами испанцы с уцелевшего корабля? Похоже, у них не в моде спасать своих товарищей - если бы они сейчас выкинули бы белый флаг, я уверена, что Пантера дала бы возможность им подобрать раненых и обращалась бы, как и положено с пленными. А так - врагу пощады нет.
      Взрыв порохового склада на пушечной палубе испанца вдохновил наших ребят, они поняли, что им осталось совсем немного приложить усилий - и очередной бой завершится в нашу пользу.
      Мне слышны их яростные атакующие крики и удвоенная скорость бьющейся друг о друга стали.
      Странно, но тихое покашливание за спиной я тоже слышу. Когда и зачем старый лорд умудрился вылезти из своего укромного убежища? Там, куда его разместили, стало бы опасно в единственном случае - при прямом попадании в 'Пантеру'.
      -Ваш... Наш капитан отважный человек, - лорд из-под руки разглядывает происходящее на испанской палубе, и я тоже стараюсь выхватить глазами Пантеру. -Но зачем же он так рискует собой?
      Не успеваю ему ответить, потому что над всем этим кошмаром раздается мощный рык Стила с нашего мостика:
      -Шлюпки на воду! Человек за бортом!
      Человек? Да там, держась за обгорелые обломки, плавает несколько десятков человек, и наше счастье, что добраться до бортов 'Пантеры' им мешает течение, иначе с помощью кинжалов они попытались бы взобраться на борт, а наши основные силы на вылазке, на чужой палубе.
      Представила, как полезут под леерами враги с кривыми ножами, и я не смогу ничего им противопоставить: мои пистолеты - это всего два выстрела в запасе. Перезарядить я не успею.
      И вдруг... Я замечаю в волнах совсем недалеко от нашего борта безвольно перебрасываемое волнами тело. Одежда, наполовину содранная взрывом, облепила тело лохмотьями, черные длинные волосы закрыли лицо. Черные длинные волосы... Тессен!
      Не дожидаясь, пока оставшиеся на случай вынужденной обороны на палубе корсары спустят шлюпку, Стил срывает с себя куртку и перевязь со шпагой, оставляет их на мостике и в два прыжка перелетает ограждение, практически без звука и без брызг входя в воду - действительно, как стальной кинжал.
      Мощными гребками он рассекает воду, а шлюпка устремляется следом за ним - даже если он вытащит из воды Тессена, наверх не поднимет - я же на своей шкуре испытала, каково это, быть спасенным из воды.
      Но вот волна накрывает беспомощное тело Тессена - он явно без сознания, оглушен взрывом. Стил ныряет следом, и вот уже белое, безжизненное лицо капитана 'Александры' прижато к его груди, ребята в несколько рук втягивают их обоих через борт, едва не зачерпывая воду.
      Они гребут изо всех сил назад, я уже кричу одновременно коку и юнге, чтобы несли в лазарет горячую воду, расстилали на полу простыни и готовили одеяла.
      Но, убегая в проход, все же бросаю взгляд на палубу испанского корабля. Бой еще идет, но перевес на нашей стороне, а Пантера уже успела полоснуть по горлу сразу двумя саблями их капитана, предварительно сломав ему ногу жестким ударом сапогом снизу вверх чуть ниже колена. Безжалостно и быстро расправившись с капитаном, она обеспечила довольно легкую победу своим ребятам, и вот уже уцелевших испанцев пересаживают в их же шлюпки - нам пленных брать некуда, да и лишний груз сейчас не нужен, мы и так потеряли сутки на борьбу с бурей и испанцами.
      Пошатывающийся Стил и ещё два корсара вносят в лазарет на руках Тессена. Потоки воды льются с них, и юнга собирает воду мешковиной. Какой же молодец старый Джон - он не только сам принес воду, но и подставляет свои руки для дела, начинает раздевать Стила, пока я пытаюсь уловить хоть какое-то дыхание у распростертого на полу Тессена. Я видела, что еще по дороге сюда, в шлюпке, Стил опрокинул его себе на одно колено и вылил из внутренностей мужчины проглоченную им морскую воду.
      Стоя на коленях, запрокидываю его голову назад, заглядываю в бессильно открывшийся рот - там только его удивительно ровные, белоснежные зубы и никаких водорослей. Накрываю его рот своим, зажимаю пальцами ему тонкие, причудливо-трепетной формы ноздри прямого, с легкой горбинкой носа. Выдох. Выпрямляюсь и вспоминаю, что надо ослабить его ремень - рука нащупывает сложенный и ледяной от воды веер. Почему-то становится спокойнее, что его любимое оружие с ним. Но вот пригодится ли оно теперь?
      Еще выдох в его твёрдые и холодные губы. 'Нет, дорогой капитан Тессен, Ваши губы должны быть мягкими, горячими, страстными, и целовать мою подругу так, как только она могла заслужить Вашей любви на этом свете, как Вы же ей и клялись!' - с отчаянием думаю про себя и жадно захватываю пахнущий морем, живительный воздух, чтобы поделиться им с отважным капитаном, не побоявшимся рискнуть собой ради того, чтобы помочь возлюбленной.
      Вдыхая, поднимаю глаза на Стила - он, обнаженный полностью и обернутый чистым одеялом, пьет что-то очень горячее, принесенное коком - то ли воду, то ли бульон. Он встречается со мной взглядом и успокаивающе подмигивает, показывая, что с ним все в порядке.
      -На мостике... Там куртка и шпага. Принесите, пожалуйста, - просит он юнгу между глотками, и он срывается выполнять распоряжение первого помощника.
      Со стуком открывается дверь - на пороге Пантера, разлохмаченная после боя, в мокрой рубашке с разорванным от плеча до запястья левым рукавом, но вроде без пятен крови, лишь на скуле справа небольшая отметина - или кончик сабли, или отскочившая щепка, но и та не кровоточит, значит, неглубока.
      Видимо, она и сама не чувствует ее, потому что вбрасывает в ножны и вторую саблю и кидается на пол рядом со мной:
      -Тессен! - ее пальцы раздевают его, растирают ему грудь и руки, а губы делятся с ним воздухом.
      Густые и длинные, чернее ресницы бледного как полотно мужчины трепещут и взлетают вверх. Она едва успевает выдохнуть в его рот, как он делает глубокий вдох, такой, что ходуном ходит его разделенный на квадраты живот и высоко поднимается грудь. Видимо, грудью-то он и ушибся о воду, потому что закашливается так, что я едва успеваю подхватить его головы и отвести на бок. Заодно заслоняю его собой - не надо Пантере видеть, как его легкие избавляются от остатков жгучей морской воды.
      Кок, все еще остающийся здесь безмолвной тенью, тут же вкладывает мне в протянутую руку кружку с теплым питьем, и Тессен делает несколько глотков, пока Пантера согревает его ноги, прижав ступни к своему животу.
      Ощупываю его голову - так и есть, на затылке припухлость, что и не мудрено: задело обломком взорвавшегося корабля.
      Ну и хорошо - ран и переломов нет, а небольшое сотрясение надо просто вылежать, как и ушибленная по свежим следам едва зажившей раны грудь.
      И вот именно в тот момент, когда его узкие длинные ступни с удивительно ровными для мужчины пальцами упирались в живот капитана, придерживаемые ее ладонями, а рядом сидел голый, в одеяле, но с кружкой в руках первый помощник - вот тут и добрались до лазарета новые пациенты.
      Они ввалились еще не успевшей обменяться впечатлениями гурьбой, сразу наполнив помещение голосами и крепким запахом свежего пота. А натолкнувшись на сидящего на коленках с раскинутыми в стороны ногами в изящных ботфортах капитана, остановились как перед непреодолимым препятствием.
      Оказавшийся впереди молоденький парнишка из тех, кого набрали в том злополучном городе, от такого зрелища споткнулся, перемешав в голове все впечатления сегодняшнего дня, и изрек фразу, наспех усвоенную им из уроков и советов, выслушанных от многих и наспех:
      -Разрешите войти!
      -Да я приказываю войти! - нашлась Пантера, улыбкой подбадривая мальчишку, так храбро шедшего за нею на свой первый абордаж, слопотавшего свою первую рану, но оробевшего при виде врачебных атрибутов и старших офицеров, в изобилии собранных в четырех стенах.
      Пока осматриваю их, Стил уходит, как был, в одеяле, но не позабыв принесенные юнгой куртку и шпагу.
      Тессен, заметно порозовевший и вернувший себе привычную уверенность, порывается встать.
      -Капитан, - обращаюсь я к Пантере официально, потому что подойти и поговорить тихо некогда, а при этих мальчишках обращаться к ней как к подруге не хочу. - Капитан Тессен, как я вижу, чувствует себя лучше, и я надеюсь, Вы сами сумеете оказать ему должное гостеприимство на Вашем корабле.
      Она понимает меня с полуслова и, не дожидаясь помощи подлетевшего юнги, перебрасывает его руку через свои плечи, обвивает его талию рукой и аккуратно, с одного колена, встает со своей драгоценной ношей. Голова Тессена лежит на ее плече. Что ж, идти тут по коридору не далеко, и через пару минут Тессен вновь займет свое место в постели. Ее постели... Ему и правда надо бы пару дней полежать без движения.
      А вот Стил - тот, похоже, опять остался без моей заботы, уйдя к себе, пока я перевязывала мальчишек .
      
      -Как он? - я тихо шепчу подруге, чтобы не разбудить Тессена.
      -Спит, как младенец. Согрелся и спит, - беззвучно отвечает она мне, не в силах даже пошевелиться, потому что его голова с уже просохшими, но еще спутанными волосами лежит у нее на сгибе локтя, а левой рукой он даже во сне прижимает ее к себе.
      Пантера, как видно, успела не только уложить его, но и привести себя в порядок после боя - ее кожа безупречно чиста и отдает легким запахом лотосового мыла, а нижняя рубашка, украшенная легкой вышивкой, свежая. Когда она все успевает? Вот разве что легкая сечка на скуле не дает мне покоя, я, пользуясь ее некоторой беспомощность, не спрашивая, наношу мазь. Она слегка дерет в первые минуты, но заживляет мелкие повреждения быстро и чисто - и Пантера просто прикрывает ресницы, она даже вздрогнуть не может себе позволить, сейчас в особенности.
      И из моих неотложных забот остается только Стил.
      -Прости, - шепчу я ему, помня, что переборка тока, и если я слышала шепот Тессена, то и Пантера с ее кошачьим слухом услышит меня. -Снова до тебя руки доходят после всех... А ты же первый помощник...
      -Зато ты не будешь теперь торопиться..., - он поворачивается так, чтобы было удобнее обхватить меня обеими руками за талию, пока я сижу на крае его постели.
      И он мягко, но уверенно опрокидывает меня себе на грудь, целует, поглаживая руками по спине.
      -Что ты делаешь? Опять руку растревожишь...
      -Марта, милая, там уже все хорошо. Как только ты сама взялась, а не эти кочережки, - он так легко обзывает добрых сестер из монастыря, что я невольно фыркаю, уткнувшись в его теплую обветренную шею.
      И мы засыпаем, крепко держась друг за друга. И просыпаться не хочется...
      
      -Что ты туда вообще полез? Жить надоело?
      -Ну что ты злишься, любимая? Мне надо было разделаться с ними как можно скорее, чтобы помочь тебе.
      -Я прекрасно справлялась и сама. То, что оттянули внимание испанцев на себя, это спасибо. Но рисковать собой снова?
      -Да какой риск? Подошел, бросил и смылся. Я ж ребят своих предупредил, они успели отойти.
      -То, что ты позаботился о команде, даже не сомневалась. Я о тебе спрашиваю. Ты собой рисковал! А что я бы делала, если бы ты погиб?!
      -Доставила бы груз в Сент-Джордж, по назначению. Ты опытный капитан, и конвой тебе не особо нужен.
      -Тессен, - шлепок подушки в переборку с той стороны заставил меня окончательно проснуться.
      Конечно, милые бранятся, только тешатся, вот только бы не схватились за шпаги, доказывая друг другу, кто из них любит кого больше.
      -Пантера, любимая моя, но не мог же я бездействовать, когда тебе там жарко было! Жаль, не успел и туда пробраться.
      -Да пойми, за десять суток я теряю тебя третий раз! Ты едва выжил после той раны!
      -Но ты же меня спасла, выходила. Меня вообще вернули к жизни твои поцелуи! Может, закрепишь результат? - легко понимаемая пауза. - О, мне сразу намного легче, милая, и силы совершенно восстановились. Но можно еще чуть-чуть полечить?
      -Поросенок...
      И я вылетаю из каюты Стила, куда забежала в поисках фартука. Вот, началось... Ночуя то у себя, то у него, я уже раскидала свои вещи по всему кораблю. Святая Мария....
      
      -Парус! Корабль слева по курсу!
      Вопль вахтенного проникает в лазарет, заставляя меня сразу обвести глазам скромное хозяйство: бинтов полно, лекарства на месте, постели застелены чистыми простынями. Как-то драка с испанцами не нанесла нам существенного ущерба, и в основном после перевязок все ушли по своим местам, и мне еще приходится их утром и вечером разыскивать по всему фрегату. Со мной по-прежнему остаются Рори со своей ногой, да еще двое ребят, у которых на них двоих пока что одна рука, ну и еще парочка совсем молодых мальчишек, не успевших увернуться от испанских сабель при абордаже просто от недостатка опыта. Общение со мной дополнительно их подстегивает к тому, чтобы как можно скорее вернуться под начало Пантеры.
      Это Свен нашелся за день до прибытия в порт назначения? Или опять...
      Выбегаю на палубу. Не Свен... Но вроде все мирно - Пантера дает возможность незнакомцам приблизиться к нам, они переговариваются с их капитаном, и вот с корвета спускают шлюпку, и на нашу палубу поднимаются четверо молодых мужчин, лиц которых я никак не могу разглядеть - неудачно стоят. А то, что они высоки, стройны и плечисты - кого тем удивить в море?
      Паруса 'Александры' видны неподалеку, и наверняка Тессен видит, что у Пантеры намечаются переговоры. И даже те обрывки фраз, которые я слышу, пока они со Стилом спускаются в каюту, меня успокаивают - наконец, нам готово поступить выгодное предложение. Пантере не особенно нравится захватывать добычу силой - а что делать, надо же как-то приобретать боеприпасы, продукты, да и моя аптека, на которую она никогда не скупится, тоже требует определенных затрат. А правительственные задания приносят больше чести, чем золота.
      Как-то я задумалась - а ведь наверняка британская корона еще и награждает Пантеру, только мы этого знать не можем. А вот окажись она где-нибудь в Лондоне - и лорды тамошнего Адмиралтейства будут ее приветствовать, такую отчужденную и незнакомую в мундире офицера Королевского флота с боевыми наградами. Ой, ну у меня и воображение... Грех это, как говаривали в один голос отец Бонифаций и матушка настоятельница в нашем монастыре.
      Пока что в ее каюте слышны голоса, но вот что-то пошло не так, и голоса гостей становятся более жесткими - и я узнаю этот выговор, чуть заглатывающий в глубину горла звуки. И этот же выговор в ночном шопоте: 'Фрау Марта...'. Святая Мария, саксонцы!
      Едва не рушусь на колени от нахлынувшей слабости - сразу все ужасы темной вонючей тряпкой обрушиваются на мою голову, и уже поступь деревянной ноги, скрип руки-крюка достигают моего уха. И вместо того, чтобы бежать, кричать, поднимать на ноги весь фрегат, да еще и с палубы помахать своей белой косынкой с хорошо заметным тамплиерским крестом - его точно заметят на 'Александре'... И вместо всего этого я просто валюсь на палубу, успевая подумать, что она жесткая, и как же на нее летят ребята, приняв слишком большую порцию свинца. Все, покрывало расплавленного свинца накрывает меня с головой, но он одновременно такой ледяной, что только руки Стила могут меня вытащить из него...
      Стил... Его голос...
      Отрываю тяжелую голову от палубы - такой обморок не может длиться больше нескольких минут. Что я пропустила?
      И почему она туфля нашего драгоценного лорда лежит перед дверью капитанской каюты?
      -Ни с места, - голос Стила осекается ударом и глухим стоном.
      -Капитан, Вы же разумный человек. Сопротивление бесполезно, если Вам нужны Ваш корабль и Ваш первый помощник. Впрочем, нужны не то слово, Вы-то их больше не увидите.
      -Вы сошли с ума, - в голосе Пантеры нет ничего женского, ни единой нотки, это тот ее голос, который и меня ввел в заблуждение в той далекой уже таверне. Голос подсорвавшего горло молодого капитана.
      -Странное обвинение. Уж мы-то славимся именно разумным взглядом на вещи. А вот у Вас странные представления о чести. Что, много читали в детстве про рыцарей Круголого стола?
      -Ну уж не о Нибелунгах, ворующих кольца друг у друга, - ее голос полон презрения и насмешки, она явно тянет время, что-то пытаясь обдумать на ходу.
      -Да, кстати, всегда мечтал посмотреть, седые волосы горят так же, как и волосы юных грешниц?
      -Не смейте его трогать, он всего лишь старик. Пусть вообще идет отсюда.
      В ответ раздается хохот пополам с немецкой бранью:
      -Он и пойдет, но с нами. А вы думали что? Кто тут из вас двоих более ценен, безусый мальчишка, залезший невесть как на мостик, или прославленный английский шпион, да еще и герцог? За таких дадут двойную цену - и его семья, и Мадрид. Так что старик сам облегчил нам задачу, приплетясь сюда.
      -Вы не тронетесь с места ни один, - ледяной голос Пантеры и щелчок взводимого курка.
      Тяжелый удар отбрасывает ее, и мне видно, как дверь, запертая изнутри, вздрагивает под ударом ее тела. Но Пантеру взять не так легко:
      -Давайте, поднимайте шум. И побольше. Сейчас здесь будет вся моя команда.
      -Паршивец неопытный, не понимаешь, что твоя посудина на прицеле всех наших пушек? Один выстрел, и фрегат пойдет ко дну. Причем Вы, капитан, успеете подписать такие бумаги, что вас проклянут на все моря.
      Звуки борьбы, и насмешливый голос с этим лающим акцентом:
      -Ламповое масло отлично горит на человеческом теле. А уж если приправит это блюдо отличным гамбургским порохом... Так что, капитан, есть смысл молчать и не сопротивляться. Тогда у Вашего первого помощника будет шанс заменить Вас на должности. Ну, если Отто не захочет покурить трубку...
      -А что Отто? - раздается еще один голос, хриплый и неприятный, но тоже с саксонским акцентом. - Мне и так жить осталось фигня, поэтому и бояться мне нечего. Так что услышу хоть один выстрел с палубы - легко так покурю напоследок с этим... зигфридом, не на того дракона напавшим.
      Дверь распахивается, один из саксонцев, белокурый гигант с ледяными ярко-голубыми глазами, высовывается в коридор с пистолетом наизготовку. Прижимаюсь за углом, старясь даже не дышать - впрочем, кто мог бы тут вообще сделать вдох?
      -Чисто...
      Он махнул рукой, и в дверь выволакивают лорда в одной туфле, а следом связанную по рукам и ногам Пантеру. Странно, но черная косынка на ее волосах усидела, и локоны надежно прикрыты, груди под рубашкой затянуты по обыкновению полосой плотной ткани, и даже изогнутое назад тело с приставленным к горлу ножом не выдает в ней женщину. Она пытается ударить ногой по голени своего конвоира, но справится с мощным саксонцем, рыжим и веснушчатым громилой, держащим ее волосатыми, тоже покрытыми веснушками руками, вылезающими как две толстые колбасы, из закатанных рукавов рубашки - невозможно. Тонкая струйка крови стекает из ее разбитого рта на пол.
      -Не дергайся! Один рывок, и мы начнем пытать старика прямо тут, а затем взорвем все его ошметки вместе с этой посудиной и тобой, молодой упрямый осел.
      -Мальчишка нам вообще нужен? -спрашивает на саксонском диалекте один у другого захватчики, и я успеваю поблагодарить мысленно Вольфа за наши беседы.
      -Нужен. Лорд может и не знать, куда его везут. Они идут к Барбадосу, а это не деревня под Дрезденом. А капитан так или иначе свой курс знает, а уж выпытать - это дело усилий. Да и палубу нам пройти надо.
      Они выходят на палубу, закрываясь Пантерой.
      Охранение нашего фрегата реагирует мгновенно, взводя десяток мушкетов, а на удар тревоги, данный вахтенным, вылетает вся абордажная команда с саблями и пистолетами. И останавливается, увидав капитана в руках саксонцев.
      Тихое движение возле меня, мелькает красная кисточка. Лейн. Вот только его глупых высказываний мне сейчас не надо. И где четвертый саксонец?
      -Эй, один ваш выстрел, и капитана не увидите, - обращается к команде главный саксонец, тот самый, белокурый и голубоглазый. - И оборачивается к Пантере. - Скажите им, капитан, что если они дернутся, я разнесу лорда шпиона на клочья. А Вас следом.
      Они пересаживаются в шлюпку.
      Мы с Лейном переглядываются и проскальзываем к каюте Пантеры. Дверь снова закрыта, и я первой приникаю к щели возле петель - все же плотник наш умеет быстро заделывать пробоины, а что касается красоты интерьера, его мало занимает. Ну в конце концов, он прав - лучше не утонуть с кривой дверью, чем наоборот.
      Стил. Его же не вывели на палубу! Значит? И сразу шарю глазами по полу. Точно, его тело, обкрученное веревкой, лежит на полу в луже тускло поблескивающего масла. Жив? Жив, и продолжает выкручиваться из веревок, заодно стряхивая порох, щедро насыпанный на лицо и грудь.
      Оставленный с ним еще один громила, названный сообщниками Отто, бьет его под ребра с размаха тяжелым кованым на немецкий манер порыжевшим сапогом с квадратным носом, высекая глухой стон из закушенных губ первого помощника. И я уже готова ломиться в дверь, но Лейн неожиданно твердо удерживает мою руку.
      Он необыкновенно серьезен, в глазах нет бесовских огоньков, с которыми он встречал меня эти дни на палубе, и показывает мне на дверь каюты Стила.
      Проскальзываем и туда - хорошо, что оба босые и можем двигаться бесшумно. Жарко, на море штиль, и окно распахнуто. И точно - у Пантеры тоже раскрыто окно, она вообще любит свежий воздух. Лейн обнажен по пояс, и он проверяет, как закреплен нож у него на ремне, охватывает по-хозяйски взглядом каюту Стила и хватает со стола кинжал, зажимает его зубами. Еще один, со стены - в руку.
      Подмигивает мне:
      -Иди, стучи в дверь и причитай, как ты это умеешь, докторица.
      Странно, я понимаю его затею с полуслова.
      Гибкое, сильное тело Лейна исчезает за окном, и, не видя его, я знаю, что он там втыкает кинжал в доски борта, продвигаясь к распахнутому окну Пантеры.
      -Откройте, капитан, - я робко скребусь в дверь, напустив в голос самое большое количество смирения и ласки, вбитые в меня еще покойным губернатором.
      В щель вижу, что громила Отто, поведя плечами, как при приближении надоедливой мухи, вяло поворачивается в сторону двери.
      -Ну пожалуйста, - и про себя молюсь, чтобы Стил, если он в сознании, по моему тону понял, что я все знаю и играю.
      Жаль, он не поймет, с кем именно мы идем ему на выручку. Только бы не подумал, что геройствую тут в одиночку - тогда он может потерять голову от страха за меня и совершить безумство, заплатив жизнью. А ведь мне надо как раз сохранить его жизнь - так же как и Пантера без Тессена, я не выживу без Стила. Но, как и подруга, поняла это не сразу.
      Но он же знает, что я всегда присутствую на тренировках команды - и должна уже была усвоить, что нет места героям-одиночкам. Так, а Лейн? Может, я зря допустила, чтобы этот самоуверенный красавчик сам полез на выручку Стилу? И сам пропадет со своими бесстыжими глазами, и два кинжала первого помощника утопит. Хоть бы Стила не погубил. А ведь он прав. Побеги я сейчас за ребятами, и с палубы саксонского корвета заметят движение, а это значит - откроют огонь на поражение. И снова:
      -Ну, капитан, Вы что, меня уже забыли? Ну, пожалуйста, ну хоть еще разочек пустите меня к себе, - я изощряюсь, не в силах заставить себя произнести под дверью то, что произносила на коленях, захлебываясь слезами, перед дверью кабинета губернатора в форте Мале. И во уже искренние слезы рвутся у меня из горла, и даже достигают Отто, у которого из свиной кожи сделана не только перевязь, но и сам он покрыт белесой свиной щетиной, она даже окружает вместо ресниц его водянисто-голубые глаза, которые поворачиваются на мой голос.
      
      И в этот момент с верхнего обреза окна срывается темная в ярком квадрате синего неба и моря тень и летит вперед, а под этим движением летит вперед Отто, с редкостной тяжестью грохаясь на пол, и передо мной в щели мелькают его выпученные от неожиданности глаза и свиной пятак. Лейн сшиб его ногами в полете, попытался ударить сразу тем кинжалом, что был у него в руках, а второй, свободной рукой нанести удар по затылку.
      Но угробить саксонца слишком сложно, и я это знаю хорошо, как никто другой. И если их учил еще Вольдемар фон Вольф - вдвойне бессмысленно рассчитывать на легкую победу. Святая Мария, вот теперь-то я вспомнила, где я видела главного сегодняшнего врага - на 'Черном волке'. Он был первым помощником у Вольфа. Наверное, когда Вольф сошел с ума и стал просто наемником, беспринципным и безжалостным, то первый же захваченный корабль отдал в качестве поощрения этому Ульриху. Но тогда даже нет смысла надеяться спасти Пантеру.
      Лейн перехватил рукой тот кинжал, что был у него в зубах, но Отто умудрился ударить его ногой по руке, на мгновение пригвоздив кисть к полу, и Лейн выпустил кинжал.
      Кинжал блестит неподалеку от них. Лейн борется на полу с Отто, и ему удалось выбыть из рук здоровенного немца и выкинуть в окно пистолет, а значит, выстрела не будет, и не будет в нас залпа. Но вот Отто придавливает его при очередном повороте своим массивным телом, а сам нащупывает трутницу на поясе. Ох... Эти немцы изобретательны, и они научились сохранять тлеющий трут в небольшом жестяном удлиненном чехле. И вот Отто сейчас пытается достать трут, чтобы бросить его в масло с порохом, покрывающие Стила.
      Но вот Лейну удается извернуться и схватить Отто за запястье, неуловимое движение сильных длинных пальцев Лейна и саксонский кабан хрюкает, его мясистая рука повисает бессильно, трутница выскальзывает на пол.
      Округлая вещица, чутко отозвавшись на движение корабля, начинает неудержимо катиться все же в сторону Стила, и крышка слетает. Мягкие оранжево-голубоватые огоньки начинают лизать край масляного потека на полу. Лейн, выхватывает свой, а точнее, первого помощника, кинжал, уже давно, еще в полете, воткнутый в круглое плечо Отто - саксонец так яро оборонялся, что даже не чувствовал рану, а Лейн так глубоко засадил в него кинжал, что не смог в драке выхватить у верткого немца свое имущество.
      На полу призывно блестит второй кинжал, и Лейн его подхватывает. Я бессильно трясу дверь, и на мои шумные попытки вбегают ребята. Им не надо объяснять долго, дверь слетает с петель и распахивается, на полу в луже крови саксонец с перерезанным горлом, а забрызганный кровью Лейн плащом Пантеры, схваченным со стула, сбивает пламя с масляного пятна, успевая резким движением ноги отправить связанного не только по руками ногам, а обкрученного узкой веревкой наподобие немецкой колбасы Стила к дальней стене, подальше от этой лужи. Но ведь его штаны, рубашка, волосы пропитаны маслом, к которому густо прилип слой пороха.
      Почему же он не издает ни звука? Жив ли еще? И вот при его повороте с ужасом приходит ответ - его лицо тоже стянуто веревкой, она не дает ему открыть глаза и рот. Ребята подхватывают первого помощника, я несусь с кувшином воды, который всегда есть у Пантеры - она не пьет ничего кроме воды, ну и молоко - это ее любимое, но молока в море нет, и она наслаждается им только в портах. Говорят, что за свою любовь к молоку ей как-то пришлось подраться на шпагах в таверне, когда какая-то пиратская подвыпившая компания стала над ней потешаться - мол, такой отважный капитан, а пьет не ром и не малагу, а молоко...
      Нам удается не дать огню перекинуться на Стила, опален только широкий рукав рубашки, но пламя не достигло руки. Взмах ножа, и слетают веревки. Кидаюсь растирать его затекшее тело, и он тихо стонет, но открывает глаза, пытаясь встать на еще нетвердые ноги, схватывает рукой ребра - ну да, там, где пришелся удар немецкого кованого сапога.
      Лейн подлетает к нам:
      -Ты как? Соображать уже можешь?
      Удивляюсь машинально - они уже на 'ты'? или это в горячке схватки?
      -Где она? - вопросом на вопрос отвечает Стил, растирая запястья рук и ощупывая ремень в поисках оружия, но саксонцы унесли или выкинули в окно его нож.
      Выяснив, что мы следуем в отдалении корвета, не выпуская его из поля зрения, что вообще-то было бы сложно при таком штиле, Стил, сдирая промасленную тряпку, составляет с ребятами план дальнейших действий. Порываюсь все же осмотреть ссадины на его лице, но он решительно отодвигает меня.
      Лейн, прислонясь к притолоке, восстанавливает дыхание, и я еще раз замечаю, как сильна и рельефна его грудь. К ней местами прилипли крупинки пороха, и я без раздумий стряхиваю их пальцами - грудь твердая и слегка липкая от пота. Он снова подмигивает мне, заставляя отскочить на шаг назад и оглянуться на Стила.
      
      Первый помощник уже взял себя в руки и отдает распоряжения держать прежний курс и устремляется на мостик, велев убрать труп и грязь из каюты капитана и вернуть на место дверь.
      Меня бьет крупная дрожь - а что, если ребята попрекнут его сейчас тем, что допустил плен командира? А вдруг они не станут выполнять его распоряжения? А ему самому каково? И этот Лейн с усмешкой на красивом лице? Не воспользуется ли он сейчас положением? Такое случается у корсаров.
      Но нет, мои опасения напрасны, и ребята немногословно и сноровисто делают все, что он на бегу указывает, и мне становится еще страшнее по другому поводу - Стил держится за ребра, дышать ему трудно.
      Нащупываю в кармане фартука бинт пошире:
      -Давай затяну ребра.
      -Некогда, - он рвется на мостик.
      -Да постой же, - но его масляное тело выскальзывает из моих рук.
      И пока я с ним пытаюсь совладать, едва ли не забегая вперед на его пути, Лейн плавной поступью подходит к окну и неуловимым движением вылетает в море - отсюда, а не с палубы, потому что его прыжок закрыт нашим бортом и не виден с саксонского корвета, а они наверняка следят за нами в подзорную трубу.
      Кто-то из парней присвистывает вслед, одобрительно качнув головой.
      -Стил, там Лейн, - выдыхаю прерывисто, сердце готово вылететь изо рта.
      Он уже взбегает на мостик и бросает через плечо:
      -За Тессеном. Молодец. Стрелять нельзя. На открытый абордаж тоже. Так что его пловцы пойдут на наемников этих.
      -А мы? Так и будем стоять и смотреть? - кажется, я сама едва не добиваю его словами, то, чего боялась от ребят.
      -Нет, - он щурится в подзорную труду, и красные полосы от веревки на его лице, смешиваясь с ссадинами, превращают его в красно-белую маску. -Пойдем на абордаж по сигналу Тессена. Тихо, быстро и без мушкетных и пушечных выстрелов.
      Он отдает распоряжения абордажной команде, и по злым, сосредоточенным лицам ребят я понимаю, что бой предстоит страшный: в этот раз единственной добычей, которую они хотят добыть, это тело капитана.
      Мне хочется крикнуть им, что Пантера жива, что она не может так легко погибнуть, да и раненая, она будет сражаться до последнего. И не сказать же им вслух, что она любит Тессена и ради него не погибнет, мне бы только оказаться рядом с ней как можно скорее. Святая Мария, а если Вольф? А если Вольф жив?!
      Но здравый смысл стискивает мне голову железным обручем - нет ее уже в живых, правы ребята. Даже если нет Вольфа, то уж о его наемниках все Карибы слышали. У них нет чести, совести, сострадания, им все равно, дети или женщины перед ними. Да, женщины... Как только они поймут, что Пантера женщина, как только свалится ее корсарская косынка - пощады не будет вдвойне. У них, судя по рассказам Вольдемара, не принято женщинам так себя вести, как она. Кухня, дети, посещения церкви... Вольфу нравилось во мне смирение.
      И все же - пробираюсь снова, как на абордаж иду, на мостик с бинтом в руках. Его руки на штурвале, и послушная 'Пантера' идет ровно, не вырываясь вперед, чтобы саксонцы не заметили погоню. 'Александра' тоже легкими движениями выравнивает курс - и это означает, что Лейн доплыл, и Тессен начал действовать.
      Вглядываюсь в синюю воду, темнеющую к вечеру. Если пловцов заметят с корвета, то просто перестреляют, как уток на болоте.
      Наши ребята, полностью готовые к штурму, не выстраиваются, как обычно, с мушкетами по борту, а залегли во всех укромных местах с саблями в руках, готовые по первому сигналу Стила оказаться на вражеской палубе.
      Стил даже не может им подать сигнал с мостика, так как тогда его движение заметят с корвета - его пушечные люки, обращенные в нашу сторону, открыты, а на верхней палубе плотным рядом стоят стрелки. Три корабля летят по идеально гладкому морю навстречу неизвестности...
      -Стил, выдохни, - подержав ладонь, начинаю наматывать бинт на его уже заметно припухшие и посиневшие в месте удара ребра. - У тебя всего лишь трещина, под рукой обломки не ходят, но все равно надо затянуть. Иначе не сможешь штурвал удержать, если ветер прибавится.
      Ну, хоть что-то его проняло, он не отстраняется, но теперь не ладится у меня, ткань впитывает остатки масла с его тела и начинает крутиться, его раздражает моя возня, и от этого раздражение передается мне, пальцы трясутся. Рулевой, стоящий пока без дела, приходит мне на помощь, и вдвоем мы затягиваем поврежденные ребра первого помощника. Ну а ссадины - это не смертельно, ими придется заняться позже. То, что враги видят нас - даже на руку. Они видят, что первый помощник ранен, и могут подумать, что тяжело, потому что бинта я намотала от души. И меня они видят на мостике, и тоже свои выводы делать вольны - что у нас за корабль, если женщина не просто на борту в качестве пассажирки, а допущена на мостик, пусть и не командовать.
      Физически чувствую их взгляды. И отвлекаю на себя, заметив и мелькающие под тонким слоем воды головы боевых пловцов Тессена. Стил с изумлением смотрит на меня и мои позы, которые я принимаю, удерживаясь за ограждение мостика.
      -Ты обезумела?! - шепчет он.
      Но меня уже захлестнуло то незнакомое чувство, которое впервые посетило во время нашей 'прогулки' по городу, когда мое лицо было раскрашено сажей и свеклой, а плечи обнажены. Тогда не было так стыдно, потому что меня касались только руки Пантеры, а ребятам она этого не поручала. Но их нарочито восхищенные взгляды, да и заинтересованные взгляды встречавшихся нам по дороге корсаров - это тогда было так остро и ново, что даже не осознавалось - мне было все же страшно перед предстоящим штурмом логова заговорщиков, и я понимала, что подбадривающие взгляды наших парней - не более, чем часть общей работы, как и объятия красивого и сильного капитана, в котором ни один прохожий не распознал женщину.
      А вот меня как ни наряди. А то, что я в штанах - о, ну это мне на руку. Поднимаюсь на пальцы босых ног и склоняюсь грудью к ограждению, задирая медленно ногу так, что она видна у меня за ухом. Беру себя за лодыжку и прогибаюсь назад.
      Когда проделываю эту нехитрую штуку со второй ногой, саксонский корвет ощутимо сбавляет ход - падкие на такие развлечения немцы решили не отказать себе в удовольствии.
      Расползаюсь ногой по ограждению, откинувшись на вытянутых руках так, что белая косынка касается досок под ногами.
      Стил где-то рядом болезненно стонет.
      Глаза рулевого безумны.
      Головы пловцов проскальзывают уже мимо нас.
      Боком к корвету - ногой вперед так, что пятно от смолы на коленке мелькает перед моим носом.
      Святая Мария...
      
      Вот боевые пловцы взбираются по борту, вбрасывают свои мокрые сильные тела в открытые словно для них пушечные люки. Зачистка пушечной палубы - тихо и быстро, потому что мы не слышим ни единого выстрела и крика. И сигнал для абордажа - блеск боевого веера в одном из люков.
      -Уходи. Бегом, - сквозь зубы мне бросает Стил, а сам вдруг выгибается назад, хватается рукой за лицо и заваливается на штурвал, повисая на нем.
      Это представление настолько правдоподобно, что едва не разворачиваюсь назад - подхватывать его. Но рулевой стоит столбом и не пытается перехватить управление. Все же выбегаю снова на мостик. И встаю так, чтобы заслонить часть штурвала - потому что глаза Стила живые, а руки уверенно держат штурвал, а 'Пантера' вовсе не неуправляема. Она идет на сближение с корветом, причем точно для абордажа. Я размахиваю руками, изображая панику.
      Эх, что же за впечатление о нашем экипаже у саксонцев - если капитан умирает на штурвале, а корабельный врач бегает кругами на четвереньках вокруг. Уверена, что они бы и плюнули бы на палубу, если бы не морское суеверие, общее для всех.
      Мы подходим практически вплотную на такой скорости, что саксонцы не успевают сообразить. А теперь им уже поздно.
      А как Стил это сделал, толком не видя, куда направлять фрегат, чтобы носом не врезаться в саксонцев?
      Но спрашивать не у кого - он передает штурвал рулевому, и спрыгивает вниз, замирая на долю секунды, прижав руку к повязке на ребрах.
      
      Повинуясь движению его руки, абсолютно без звука, прижимая к палубе и перебегая от одного укрытия к другому - бочки, бухты канатов, надстройки служат им защитой - ребята стягиваются к борту, летят абордажные крючья, саксонцы пытаются стрелять, но расстояние для полета мушкетной пули уже ими потеряно, и безмолвно, неумолимо абордажная команда во главе со Стилом, так и не накинувшим ни рубашку, ни куртку, но со шпагой в одной руке и пистолетом в другой - уничтожает скопившихся на палубе наемников. К ним присоединяются возникшие с нижней палубы боевые пловцы во главе с Тессеном, и я замечаю мелькнувшую кисточку Лейна.
      Пока Стил ведет бой на палубе - скорее, не бой, а жестокую резню, в которой каждый удар прибавляет труп на палубе - Тессен влетает проход к каютам, а Лейн ныряет в трюм.
      Наемников погубило любопытство и самоуверенность - они были уверены в своей неуязвимости, и скопились все на палубе. И теперь наши ребята уничтожают их одного за другим, хоть саксонцы обороняются отчаянно и хладнокровно.
      На обнаженных торсах некоторых боевых пловцов 'Александры' порезы от сабель заметнее, чем на черных рубашках корсаров с 'Пантеры', и пока я не вижу, чтобы кто-то из наших упал. Все равно страшно, и успела сбегать за сумкой с бинтами, но бежать на корвет не решаюсь - ванты перекинуты весьма условно - ребятам хватило, а я не канатоходец. Лучше их не отвлекать, тем более там такая толчея, что пользы от меня не будет.
      Но вот на палубу вновь вылетает Тессен:
      -Нет. Чисто, - рявкает он Стилу, который загоняет к леерам двух наемников, в одном из которых я узнаю того рыжего, который волок Пантеру.
      С мостика на Тессена сваливается в прыжке Ульрих, и я не знаю, закрывать мне глаза, или открывать так, чтобы ничего не упустить. Мысленно в очередной раз прощаюсь с Тессеном - на этот раз окончательно. Тессен уже устал - он плыл под водой, лишь изредка захватывая воздух, аи это с тем, что четыре дня назад он только встал после двух суток, проведенных пластом в каюте Пантеры с сотрясением после взрыва испанского фрегата, когда ему досталось и по затылку куском мачты, и едва зажившей грудью об воду, в которую его вжало взрывной волной. Он выдержал бой на пушечной палубе, зачищал их каюты - а Ульрих все это время стоял с истинно германским хладнокровием на мостике. И вот только тут решился.
      Уж на что Тессен рослый и широкоплечий, что даже Пантера, не уступающая в росте и развороте плеч многим ребятам - она кажется рядом с ним крошечной девочкой, но Ульрих, сложенный великолепно, в отличие от гороподобного Отто, все равно массивнее. И оружие у него больше - сделано на заказ, и я помню этот двуручный рыцарский меч.
      
      смотрю, как-то нет совсем коммов (((
    32. афро-кот (kreina.kreina@gmail.com) 2013/06/28 02:42 [ответить]
      И за подарки спасибо, зай!
    33. Тамара (tomsonW@rambler.ru) 2013/06/30 21:10 [ответить]
      Здравствуйте! Даже не ожидала, что меня захватит такой жанр и ... корсары. Очень понравилось и жду с нетерпением продолжения...
      Авторы, а не кажется ли вам, что очень много сражений на кв.см.текста?! У них на любовь и интимные отношения до конца повествования просто не хватит сил, так и будут обмениваться поцелуями и нежными взглядами. ( Ну, это просто потому - что нечего критиковать и дополнять. Авторы всегда правы!)
      
      
      
    34. Стрельчиха 2013/06/30 21:28 [ответить]
      > > 33.Тамара
      
      >Авторы, а не кажется ли вам, что очень много сражений на кв.см.текста?! У них на любовь и интимные отношения до конца повествования просто не хватит сил, так и будут обмениваться поцелуями и нежными взглядами. ( Ну, это просто потому - что нечего критиковать и дополнять. Авторы всегда правы!)
      
      Насколько я поняла, тут не столько о любви, сколько о работе Британского королевского флота "под прикрытием". А любовь - ну просто потому, что они живые люди, а не только британские морские офицеры.
      
    35. Тамара (tomsonW@rambler.ru) 2013/06/30 22:38 [ответить]
      Я и не предполагаю, что через строчку должны быть любовные и постельные сцены, но и то, что они офицеры британского флота под прикрытием делает их жизнь уж очень суровой. Требую для всех героев несколько дней романтики и отдыха, ну и чтоб все были живы и здоровы!
      
      
    36. *Привиденьице (elena_d-mmk@mail.ru) 2013/07/04 01:32 [ответить]
      все будет))
      всем спасибо за отзывы
      тут пока надо одну сцену дописать, а потом будет продолжение ;-)
    37. *Привиденьице (elena_d-mmk@mail.ru) 2013/07/12 02:35 [ответить]
      ловите прод
      
      С мостика на Тессена сваливается в прыжке Ульрих, и я не знаю, закрывать мне глаза, или открывать так, чтобы ничего не упустить. Мысленно в очередной раз прощаюсь с Тессеном - на этот раз окончательно. Тессен уже устал - он плыл под водой, лишь изредка захватывая воздух, аи это с тем, что четыре дня назад он только встал после двух суток, проведенных пластом в каюте Пантеры с сотрясением после взрыва испанского фрегата, когда ему досталось и по затылку куском мачты, и едва зажившей грудью об воду, в которую его вжало взрывной волной. Он выдержал бой на пушечной палубе, зачищал их каюты - а Ульрих все это время стоял с истинно германским хладнокровием на мостике. И вот только тут решился.
      Уж на что Тессен рослый и широкоплечий, что даже Пантера, не уступающая в росте и развороте плеч многим ребятам - она кажется рядом с ним крошечной девочкой, но Ульрих, сложенный великолепно, в отличие от гороподобного Отто, все равно массивнее. И оружие у него больше - сделано на заказ, и я помню этот двуручный рыцарский меч.
      
      Тессен сближается с Ульрихом, в левой руке залитый саксонской кровью веер, а правой он на ходу ловит брошенную кем-то из его ребят саблю - у них есть отличающиеся от обычных абордажных, скорее, похожие на чуть изогнутые мечи. Когда во время стоянки на острове Пантера и Тессен все свое свободное время проводили в спаррингах со всеми имеющимися на обоих кораблях видами оружия, включая захваченные тогда у шотландцев палаши и боевые топоры, то мне довелось видеть эти мечи в действии -легкие и быстрые. Ну, по крайней мере, в их руках, конечно. Мне вот только ланцет удается держать твердо.
      Таким мечом уже можно противостоять медленному, тяжелому двуручнику Ульриха, но словно в ответ на мои воспоминания - такие мечи Тессен и Пантера использовали парно - корсары с 'Александры' бросают ему второй, как раз в тот момент, когда веер водворен на свое место на поясе.
      Тессен замирает, предоставляя возможность первому напасть Ульриху, и тот не заставляет себя долго ждать - он наносит мощный и на удивление быстрый удар. Такую силу невозможно остановить, но Тессен лишь сверкнул улыбкой, проскальзывая под ударом и лишь немного подправляя его одним своим клинком, тогда как вторым легко полоснул по ноге противника. Ульрих грубо выругался - тяжелый двуручник глубоко ушел в дерево палубы, а поврежденная нога не давала ему возможности быстро его освободить. Короткий рык и снова попытка разрубить Тессена пополам. Тессен ловит взгляд Ульриха и тот читает в его глазах свой смертный приговор. Скорость... такой скорости еще не видел никто - фигура Тессена буквально расплывается, он движется прямо на удар... кажется, еще миг, и ему не жить. Но нет, он легко минует тяжелый неповоротливый рыцарский клинок и бьет по поврежденной ноге Ульриха - тот падает на колени. Свист парных клинков... и голова Ульриха слетает с плеч... Да, Тессэн мстит жестко - никто не смеет причинять боль его любимой.
      
      Ребята, и наши, и свежие силы с подошедшей 'Александры', оттесняют наемников на корму, рассекая отточенными как бритва своими саблями все, что попадалось под руку. Остатки наемников обезоружены и уложены на корме рядами вниз лицом с руками на затылке.
      Еще несколько человек скрываются в трюме, там, куда нырнул уже довольно давно Лейн и еще не вернулся. И тут же один из ребят выскакивает с криком:
      -Док! Да где ж ты?
      Словно получив приглашение на именины к епископу, хватаюсь за леер. Да я давно наготове, просто перейти не решалась. Задерживаю дыхание - страшно, но протянуты сразу две руки, и парни буквально перетаскивают мена на палубу корвета.
      Темный трюм. Но слишком затхлым его не назвать - все же не подрастеряли саксонцы вольфовых порядков, или эта педантичная, граничащая с фанатизмом немецкая опрятность у них в крови?
      Рыжие даже в неверном свете люка волосы стоящей на коленях Пантеры закрывают ее до пояса, и мне не видно ее лица и груди - цела ли?
      В углу стоит, прижавшись к переборке, лорд, почти невредимый, что удивляет. В его руке зажат тяжелый медный подсвечник.
      На полу тела нескольких наемников - четверо рядом с Пантерой, один, с размозженной головой, у ног лорда, брезгливо поджавшего разутую ногу в коричневом чулке от подтекающей лужи крови.
      Трупы - потому что тут наши ребята, и они не стали бы рисковать, давно проверили уже. А может, и добили. Сегодня они не станут брать пленных, и это мне было понятно еще до начала боя.
      Пантера поворачивается ко мне:
      -Тут можно что-то сделать?
      Ее ладони в крови, которой покрыто полуобнаженное тело мужчины, на котором она зажимает длинную рану, тянущуюся через бок к груди. Разметавшиеся по полу и лбу светлые беспорядочные вихры, сиротливая красная кисточка среди них.
      - Лейн, - опускаюсь рядом уже с бинтом в руках.
      Его глаза встречаются с моими, и в них не боль, а все те же дерзкие огоньки, вот только говорит он чуть прерывистее, чем обычно:
      - Ваши пальчики, док, на моем теле... Да ради этого можно было и трех наемников зарезать...
      - Марта, он мне жизнь спас, - быстро говорит мне Пантера, продолжая руками зажимать рану Лейна.
      Взглянув оценивающе на ее лицо - только засохший мазок крови на подбородке от угла рта. Ей не разбили рот, как я подумала сначала, а просто от удара рассеклось внутри о зубы, и губы не изуродованы, лишь едва заметно припухли, придав ее лицу больше женственности.
      -Ты не ранена?
      -Пара ерундовых ушибов, плюнь.
      -Честно?
      -Честное капитанское... Он будет жить?
      -И весьма неплохо, - я уже отвела ее руку и рассмотрела рану Лейна, вздохнув с облегчением. -Как он ухитрился?
      -Эй, кэп, а может, я сам расскажу доку? На ушко? - Лейн неистребим и неисправим.
      -У тебя будет куча времени для этого, - пытаюсь улыбнуться этому мужественному человеку, умудряющемуся шутить, даже истекая кровью. - В лазарете.
      -Вы же там ночуете, милый доктор?
      -Тише, ты мне мешаешь твой же пульс посчитать.
      -Он поймал клинок с разворота, отбив вверх, - скороговоркой произносит Пантера. -А мне бы достался колющий. В живот.
      Тихо ахаю. Вот тебе и дерзкий хулиган, которого чуть не выкинул с корабля Стил после его выходки.
      Но вот его грудь и бок затянуты бинтами, и ребята уже наготове с плащом или покрывалом, найденным на корабле наемников, чтобы унести его на 'Пантеру'. Рана касательная, просто слишком длинная...
      Пока его перекладывают и поднимают, он сжимает ладонь Пантеры, все еще покрытую его же кровью:
      -А Вы, капитан, не промах! Двоих чисто уложили. Причем одного голыми руками. А второго - шпагой первого. С Вами в бой ходить даже весело!
      Его уносят, я поднимаюсь бежать следом, но замечаю кровоточащий порез на предплечье у одного из наших ребят, обыскивающего тела саксонцев, и задерживаюсь, чтобы перевязать. Пока убираю корпию и застегиваю сумку, становлюсь свидетелем безумной сцены.
      Лорд наконец выпускает из рук свой подсвечник и кидается в ноги подошедшей к нему Пантере:
      -Александра! Прости меня...
      Александра? Он рехнулся и перепутал ее с кораблем Тессена? Или тут что-то большее - вспоминаю короткой вспышкой, как она вздрогнула, узнав имя его фрегата.
      Пантера наклоняется к старику - ей, как и мне, тоже неловко, что такой гордый, чопорный, немногословный лорд, каким мы привыкли за эти дни его видеть, вдруг стоит на коленях в трюме чужого корабля перед растрепанной, залитой кровью рыжеволосой девушкой. Хорошо хоть, ребята, включая и перевязанного мною только что, уже убежали наверх с захваченным здесь оружием.
      -Александра, - он хватает ее руки, и не обращая внимания на засыхающую кровь Лейна на них, прижимает к губам. - Прости, я ничего не знал тогда! Предположить не мог, что он предпочтет тебе эту вертихвостку. Поверь, я тогда бросился на причал, но фрегат твоего отца уже отчалил, и мне оставалось только махнуть ему вслед и пожелать легкой дороги.
      -Герцог, успокойтесь, - ее голос на удивление спокоен, но в нем слышится затаенная, растущая из глубины боль. - Не надо сейчас тревожить призраки прошлого. Надеюсь, Ваш сын счастлив в браке, и Вы счастливы внуками.
      -Леди Александра-Елена! - лорд берет себя в руки и неожиданно легко, с прямой спиной, поднимается обе ноги, глядя ей в глаза. Или это ее сильные руки все же помогли ему встать? - Вынужден признаться, что мой сын оказался негодяем, слабовольным человеком, недостойным своего рода, грязным пятном на фамильном гербе. И его уже нет в живых, и воздух стал чище от этого.
      -Так в чем же дело? За что Вы тогда просите у меня прощения?
      -Он причинил боль тебе своим отказом накануне свадьбы. Знаешь, я же живой человек, и даже двенадцать лет назад был все же взрослым, способным это понять. И я тогда знал уже, что ты никакой не гадкий лебеденок с исцарапанными и вымазанными смолой руками... Как ты выдержала все это, девочка? - его голос дает сбой.
      -Любимая! Ты в порядке? - в трюм влетает Тессен и обнимает ее за плечи, не обращая внимания на лорда и ребят.
      Она отвечает на его поцелуй, прижимается к нему - все равно он тоже забрызган кровью, и тоже чужой, что не сложно определить на его обнаженном торсе.
      Не отводя его рук, Пантера оборачивается к лорду:
      -Так что видите, герцог, я прекрасно обошлась в этой жизни без Вашего сына. И даже благодарна ему - за свою свободу, за это море, за своего отважного возлюбленного, - и она целует Тессена на глазах у нас всех, и он обнимает ее еще крепче. - А призракам прошлого нет места на моем фрегате!
      Она откидывает локоны за спину грациозным движением, подхватывает с полу немецкую тяжелую шпагу, доставшуюся ей в качестве трофея, и они с Тессеном выводят бережно под руки лорда наверх.
      
      Лорда переправляют на 'Пантеру' несколько крепких ребят, как драгоценнейшую ношу. Он как-то съежился, состарился на глазах, но держится все же прямо - вот она, британская закалка.
      Пантера подталкивает меня следом:
      -Иди туда, Марта. И спускайся скорее в лазарет. Займись Лейном. Да и за герцогом присмотри, сердце слабое все же у старика, а живым ему до Сент-Джорджа добраться обязательно надо. Иначе все это бессмысленно.
      На корме корвета ребята выстраивают в одну линию остатки саксонцев. Пантера с Тессеном уже там, мелькает и белая повязка на ребрах Стила.
      Тяжелораненых у нас вроде нет - иначе бы позвали уже. Но замечаю нескольких, явно нуждающихся во мне, и задерживаюсь ненадолго, чтобы их перевязать - и наших, и с 'Александры'.
      И, закрепив бинт на рассеченном плече боевого пловца, уже готовясь перейти на 'Пантеру', где меня ждут ребята у леера - слышу жесткий голос Пантеры:
      -Огонь!
      И залп пистолетов.
      Оглядываюсь - саксонцы валятся, хватаясь за голову и грудь.
      Они расстреляли пленных. Пантера расстреляла пленных.
      Если бы меня не прогнали - я бы тоже выстрелила бы. И даже два раза - за ту струйку крови, что текла изо рта подруги и за сломанные ребра Стила.
      Кажется, я сейчас упаду в обморок второй раз за день.
      Но не падаю - потому что в лазарете меня ждет Лейн, которому надо зашить рану - надеюсь, мой юнга его уже раздел и обмыл. Святая Мария, раздел... А собственно, что в этом необычного? Никто не лежит в лазарете одетым.
      И Стил - как он еще на ногах стоит, рубившись сейчас с бою в полную силу...
      
      Волна ударяет в борт нашего фрегата - на море штиль, и это означает одно: саксонский фрегат пущен ко дну.
      Хорошо, я успела уже зашить Лейна и не причинила ему лишней боли дрогнувшей иглой. Он и так получил сполна - оказалось, что как и Стил, и Пантера, и даже Тессен, этот наглец не боится ничего, и тоже отказался от кружки рома. А от дурманящего отвара тем более.
      -Лейн, ты же не выдержишь! - пытаюсь его уговорить на обезболивание. - И мне спокойнее будет работать, а то вдруг вскочишь!
      -Очаровательный доктор, это ж каким дураком надо быть, чтобы убегать от Вас, особенно, когда даже штаны сняты.
      И вот в это момент в дверях лазарета появляется Пантера, а за ней следом Тессен, поддерживающие Стила и что-то с ним оживленно обсуждающие:
      -Твоя каюта разорена, и мне стыдно, что не успел там прибраться. Извини, поганцы помешали, нет, чтоб сразу сдались. Тогда бы сам полы бы отдраил.
      Святая Мария, что ж они все такие шутники, одна я рыдать готова, глядя на его бледное лицо и растрепанную, потемневшую от пота повязку, из под которой видны фиолетовые кровоподтеки.
      -Стил, дружище, - похоже, Пантера сама встревожена его состоянием, и помогает Тессену опустить его на пол, на проворно расстеленную юнгой простыню. - Нашел о чем переживать...
      -Пантера, у меня идея хорошая, - он покряхтывает, ища удобное положение. - Может, тебе сейчас на 'Александру' прогуляться?
      -А что, мне идея нравится, - одобряет Тессен. - Обещаю, что похищать тебя не буду, любимая, хотя и хотелось бы. Мы пойдем ровно-ровно, борт-в-борт. И ты всегда сможешь даже перепрыгнуть.
      -Ну ладно, пожалуй, и уговорили... - она еще колеблется, и я спешу ее успокоить.
      -Не волнуйся, с ними обоими все в порядке, и ребят наших я сейчас всех осмотрю как следует. Но мельком то я же всех видела, когда бинтовала, опасных ран нет. Иди, отдохни у Тессена в гостях. Поверь, в твою каюту точно ходить сейчас не надо.
      -Ладно, сейчас все же загляну к нашему драгоценному пассажиру, удостоверюсь, что все в порядке. И я прошу тебя, Марта...
      Закрываю глаза в знак согласия. Для меня она по-прежнему Пантера, а не Александра-Елена. Как и для всех: свидетелей душевного порыва лорда - тайного порученца Адмиралтейства и по совместительству отца-неудачника - кроме меня, нет. Пять трупов не в счет.
      И да, трупы... Одного точно уложил герцог-на-побегушках подсвечником по темечку. Лейн говорил про двоих, убитых Пантерой. И сетовал, что ему достались тоже двое, а не трое... Правильно, там пять тел и было. Но что же произошло?
      -Лейн, а как ты нашел Пантеру? - протаскиваю бинт под его спиной, одновременно стряхивая его ладонь со своего бедра.
      -Пленников допрашивать удобнее в трюме. Там можно за руки к балке подвесить, - у него на секунду затуманивается взгляд так, как это происходит от неприятных воспоминаний. Да и при захвате сразу каюты зачищают, в трюм спускаются позже. Потому я и начал с трюма, раз Тессен к каютам побежал.
      -И?
      -Уж не знаю, с чего они там начали, но она как-то вырвалась, сбросила веревку и уже успела свалить одного гада парой боковых с ноги, - и он прибавляет совсем серьезным тоном, вовсе ему не свойственным. - Они как раз перед этим прочухали, что она женщина. Косынку сорвали. А там даже не коса...
      -Все, хватит, успокойся, я не должна была заставлять тебя разговаривать... Молчи...
      -Да ладно... Подумаешь, царапина. Глянь, у меня и еще интереснее были. Хочешь взглянуть на правое бедро?
      Спиной чую наливающиеся яростью глаза Стила. Они бы сцепились бы, если бы Стил мог встать, а Лейн ему ответить - в любом случае первый помощник не тронет раненного, так что у Лейна есть фора в две-три недели.
      Закончив с Лейном, склоняюсь к своему любимому, в очередной раз по иронии судьбы оставленному напоследок.
      -Стил, милый, прости меня. Прости в очередной раз, - слеза невольно наворачивается на глаза и повисает на ресницах.
      Он протягивает ко мне руку, проводит рукой по моей щеке, вытирая слезы:
      -Ну что же ты, солнышко, тучи напускаешь? Или думаешь, что в море соли не хватает?
      -Ты не сердишься на меня за то представление на мостике?
      -А ты за мое?! - он заправляет мне за ухо выбившиеся из-под косынки пряди. - Нам было важно ввести врага в заблуждение, а тут все средства хороши. Лишь бы мы с тобой друг друга не обманывали. Правда, солнышко?
      -Правда, - и, не стесняясь Лейна и ребят, целую первого помощника. Надеюсь, его авторитет не пострадает от поцелуя корабельного доктора.
      Но вот зря я так сбросила со счетов Лейна.
      -Док, а меня?
      -Что?!
      -Вы всех раненых целуете? -и, не дожидаясь ответа. - Тогда понимаю, почему на этом фрегате все так лезут в бой. Надеются на целомудренный поцелуй очаровательного хирурга.
      -Лейн, - только и успеваю протянуть, потому что уже сдавленно, а затем и в открытую хохочут три моих пациента, невольно присутствующие при всем, и еще пятеро, дожидающиеся своей очереди, которых раздевает и обмывает юнга. На губах юнги, более деликатного, чем закаленные в боях корсары, тоже витает сдерживаемая улыбка.
      
      Пантера вернулась лишь к следующему вечеру, причем вплавь и в сопровождении Тессена, который не остался надолго, но перед возвращением забежал в лазарет к Стилу и Лейну. Они о чем-то оживленно пообщались, и Тессен вернулся на 'Александру' все так же вплавь, подарив мне своим визитом небольшую передышку.
      Наверное, я сразу сотворила глупость, когда не отправила Стила в его каюту. В том момент было опасение, что впереди бессонные сутки и не одни и у постели Лейна, и около Стила - и бегать туда-сюда было бы бессмысленно. Но это было моей стратегической ошибкой - облегчения лично мне не было. Лейн, вопреки моим ожиданиям, не впал в беспамятство - и принялся всю свою нерастраченную в бою энергию направлять в работу языка. Стил злился, и время от времени уходил на мостик дать указания рулевому с вахтенным - в это время Лейн терял всякий здравый смысл - но у его получалось это так весело и необидно, что я часто забывалась и начинала хохотать над его шутками, и в это время возвращался Стил. Я была готова рыдать от бессилия.
      Немного снял напряженность ситуации нашедшийся самым неожиданным образом Свен. На 'Валькирии' во время бури сорвало часть парусов, и пока они смогли из имеющихся припасов поставить новые хотя бы частично, пока выравнивали курс по звездам, а пару дней после бури был жуткий туман...
      Но вот наша маленькая флотилия в сборе, лорд жив и бодр, и завтра мы бросим якорь в Сент-Джордже.
      
      Особо торжественным наш приход на Барбадос не стал. Пантера специально кружила в открытом море, дожидаясь темноты.
      -Отлив же начнется. На мель не сядем? - поинтересовался как бы между прочим у нее боцман.
      -Риск есть. Но и входить в порт едва ли не с цветными флажками на реях тоже не с руки.
      Когда начало смеркаться, Пантера собрала команду и предупредила, что в эту ночь все остаются на борту, а когда она встретится с чиновником, к которому вез свои бумаги лорд, станет понятно - останемся ли мы здесь до следующего утра, чтобы пополнить запасы или нам придется покинуть этот порт немедленно.
      Когда все расходились, она придержала меня за локоть:
      -Тебе для лазарета что-нибудь срочно надо? Лекарства какие, полотно? Давай скорей подумай, мне посыльного направлять, заодно бы и заказала.
      -Ох, - от бессилия утыкаюсь ей в плечо. - От полотна я никогда не откажусь, только уж предупреди, чтоб мягкое и тонкое. Но вот что мне надо, так это воск.
      -Воск? - переспросила капитан. - В смысле свечи тебе заказать? Надоели вонючие лампы? Но вообще-то свече проще опрокинуться и устроить пожар.
      -Нет, - я уже жалею, что так коряво пошутила, могла бы и ограничиться полотном. - Ты же 'Одиссею' читала? Вот там Одиссей залепил себе уши воском, чтобы не слышать пения сирен.
      Мой тон так уныл, что она разворачивает меня к себе и заглядывает в глаза:
      -Давай-ка по порядку. Кто и что тебе такое говорит? Сама не можешь справится, мне скажи, уж я языки окорачивать умею.
      -Не сомневаюсь, - благодарно сжимаю ее ладонь, одинаково способную и отправить негодяев на корм рыбам, и нежно обтирать лицо Тессена, когда он дважды оказывался в ее каюте на положении больного. -Только... Знаешь, я все же сама справлюсь. Ты вот не испугалась не знающих пределов саксонцев, а мне-то никто расправой не грозит. Они ж как лучше хотят. Оба...
      Она рассмеялась, поняв, о ком идет речь:
      -Отправляй Стила в его каюту. Он же и так вовсю по кораблю ходит больше, чем лежит.
      -Вообще-то с трещиной в ребре и не надо лежать, тем более постоянно. Но вот в каюту в свою он категорически теперь отказывается уйти.
      -Лейн?
      -Как ты угадала?
      -Плохим бы я была капитаном.
      -И что делать? Эти его безумные шуточки, попытки обнять во время перевязок...
      -А тебе это не нравится?
      -А как это может нравиться вообще?! И Стилу тем более!
      -Стил не просил у меня воск затыкать уши. Это раз. А два, я же спросила про тебя. Тебе нравятся ухаживания Лейна?
      -Лейна что? Вообще-то, это я за ним ухаживаю, как и за всеми остальными пациентами.
      -Марта, Марта..., - она призадумывается и все же осторожно спрашивает. - Про голландца не спрашиваю, а Вольф? Он что, не говорил тебе, какая ты красивая, не пытался насмешить?
      -Вольф? Насмешить?! Да и зачем бы ему мне врать было?
      -Тааак, - протягивает Пантера, на глазах превращаясь из участливой подружки с озорными горящими глазами в дикую кошку, готовую в любой момент выпустить острейшие когти. - И что же тебе говорил тогда этот Вольф? Кажется, не зря мы его на дно отправили. Он что, ни разу не сказал тебе, что ты красива, умна, что у тебя чудесные легкие руки, и уж это я на себе испытала не раз. Марта, тебе это говорили?
      -Да. Ты. Хотя про руки, если честно, говорили. И в монастыре, и рабы на плантации Мале, и ребята твои.
      -А знаешь, что ребята в тебе не только руки видят? Ты извини, но как капитан я знаю многое. Ты умеешь нравиться. Другое дело, что они тебя уважают и не посмели в открытую выражать свои чувства. А после уже не хотели мешать Стилу. Вот только... Может, Стил тебя тяготит? И тебе правда хочется поближе подружиться с веселым и дерзким Лейном? Он хороший парень, и сумел проявить себя не только тем, что закрыл меня в бою. Я же видела его на тренировках каждый день... Но и Стил мой старый и надежный друг, он может быть иногда нудным или слишком жестким, но он надежен, как скала. И я искренне рада, что ты ответила на его внимание. Поверь, у него не было никого до тебя много лет. Слишком много... Но об этом он сам, если захочет, тебе расскажет.
      Ошеломленно молчу, не зная, что и сказать. Случайно услышанные откровения старого лорда перевернули все мои представления о Пантере и сделали ее ближе - нам обеим было больно когда-то. Но вот только она стала капитаном каперского фрегата, а теперь и эскадру возглавила, а я... А я плакала так, что как глаза не выплакала за всю свою жизнь.
      -Пантера, скажи, а Тессен... Он ведь слышал тогда остатки разговора... Твоего с лордом... И что сказал тебе, когда увел на 'Александру', - выговариваю по привычке имя корабля Тессена и прикусываю язык.
      Но она невозмутимо-задумчива:
      -Ничего. Об этом вообще ничего. А разве есть смысл говорить о том, что произошло столько лет назад? Нам было о чем поговорить, поверь...
      -Ой, о чем? - выдыхаю, повиснув у нее на руке, как в юности мы, монастырские послушницы, выпытывали друг у друга тайные красивые мечты.
      Но Пантера не послушница из монастырской лечебницы, и ее рука не обвита четками, а лежит на эфесе шпаги:
      -О боевых пловцах.
      -Ой...
      -Нам тоже надо подготовить такую команду, как у Тессена. Что тебя пугает? Они рискуют не больше и не меньше, чем абордажная команда.
      -Да я не об этом. Хотя, конечно, за ребят твоих всегда переживаю и жалею, когда их все же ранят, - и пытаюсь предугадать, не обидит ли ее мое любопытство. - А Тессен? Что он? В это же раз он не нуждался в твоей помощи. Неужели вы разговаривали только о боевых пловцах сутки напропалую?
      Она удивленно смотрит на меня:
      -Нет, конечно. Фехтовали. Да и без оружия спарринги тоже полезны.
      -Пантера!!! Ты мое терпение испытываешь. Не верю...
      Она шепчет мне на ухо с тихим грудным смехом:
      -И правильно делаешь. Хотя я тебя и не обманула, просто всего не сказала. Ой, заболталась я с тобой, готовиться надо к заходу в бухту. Пойду, сама все же к штурвалу встану, уже пора, а то и правда на мель сядем.
      И она унеслась на свой мостик, оставив меня в полном недоумении - уж я-то видела, как ее обнимал и целовал Тессен, даже еще не выздоровев. А уж что он мог проделать здоровый да в собственной каюте? Радует одно- ни Пантера не позволит пойти против ее воли, а раз 'Александра' на плаву, значит, ничто ее не разозлило. Ни Тессен не посмеет ее обидеть - и тут я тоже успела многое подслушать..
      Святая Мария... Отец Бонифаций пугал, что в аду те, кто подслушивал и подглядывал, буду прижимать к уху раскаленную сковородку.
      А кто дерзил - будет ту сковородку облизывать...
      И с этой мыслью спускаюсь в лазарет.
      
      -Милый доктор, - кажется, Лейн только и ждал моего прихода. -Как же скучно тут валяться. Жаль, Вы не поете.
      -А тарантеллу не надо?! - моему терпению подходит конец, да и Стил, кажется, просыпается.
      -А Вы можете? Не отказался бы станцевать с Вами, да что-нибудь такое, быстрое да веселое, чтобы Ваши ножки мелькали. Или Вам по душе менуэты?
      -Эй, - отзывается Стил из противоположного угла. - Танцор! А со шпагой ты тоже весело и быстро танцуешь?
      -Если ты не успел еще разглядеть, то с радостью покажу, - не сморгнув, отвечает ему Лейн все также весело, и бесенята в его лучистых глазах разбегаются по всему лазарету.
      Остальные пациенты живо интересуются - все какое-то развлечение.
      Грохаю лоханкой, в которой принесла с просушки отстиранные бинты:
      -Прекратите! Оба до глаз забинтованы, и еще могут рассуждать о драках! Еще ладно, поганцев бить. Но друг друга?! Вот погодите, сейчас капитана вызову сюда.
      -А может, не надо? - притворно-вкрадчиво спрашивает Лейн, и кто-то из мальчишек не выдерживает, фыркает в подушку.
      -Я, как первый помощник, - начинает пафосно Стил.
      -А я как врач этого корабля, не позволю здесь никому ни ругаться, ни зубоскалить. Шпаги у меня нет, но клистир есть. И владею им виртуозно.
      Тишина воцаряется, но не надолго.
      Потому что следующей идеей Лейна становится научить меня фехтовать - причем для того, чтобы отвлечь от мысли о клистире.
      
      -Стил, может, тебе будет спокойнее в твоей каюте, - растираю ему здоровый бок и грудь, стараясь украдкой приласкать, но все время натыкаюсь на любопытные глаза мальчишек, которые исподволь следят, чтобы и им досталось мой заботы не меньше. Некоторым из них я могла бы быть матерью, будь я старше на пару лет.
      -А тебе будет веселее в обществе этого нахала?
      -Неужели ты...
      -Ну что ты, - он, морщась, переворачивается так, чтобы обнять меня. - Это же не ты его поддеваешь. Я же не слеп. Просто не хочу оставлять тебя ему на растерзание. И ведь не поколотить его сейчас. Спаситель капитана, да и ранен он крепко.
      А вот тут я могла бы и поспорить. Лейн выздоравливал, подобно Тессену, со сказочной скоростью. И мне было тревожно за первого помощника, с трудом оправлявшегося после третьего подряд ранения, но не желавшего дать себе малейшего послабления.
      
      Фрегат замедляет свое движение, рывок, хлопают спускаемые паруса - мы встали на якорь. Стил опять на мостике. Потому что в город отправилась Пантера, взяв с собой несколько ребят покрепче и порешительнее. Остальные приготовились к обороне корабля, вынужденного подойти к самому пирсу. И чуть в отдалении наготове держатся 'Валькирия' и 'Александра', готовые открыть огонь из всех пушек.
      Но на темном причале все тихо. Высятся разномастные мачты, вырисовываются на подсвеченном звездами и полной луной небе обводы боевых и торговых кораблей всех размеров.
      Вслушиваюсь в тишину - что нам готовит этот город? Что же такая Пантера неугомонная - неужели не могла послать, как и собиралась, посыльного?
      Но вот шаги на камнях - вернулись. И меня не разыскивают - тоже добрый знак.
      Подъехала карета в сопровождении всадников - и копыта затянуто-звонко дают сигнал к тому, что мы распростились с лордом.
      
      Я так засмотрелась на причал, что не заметила, как подошел Стил, молча накинул мне на плечи свой плащ, и мы оказались в ним в этой ночи под одним плотным и теплым покрывалом, закрывающим нас до самой палубы. Его горячие, сильные пальцы пробегают по моей спине... Нас же скрывает плащ? И тоже, повинуясь его зовущим глазам, отпускаю свои руки в путешествие по его спине, еще раз проглаживая каждую мышцу.
      Стил глубоко вздыхает, закрыв свои дымчатые глаза:
      -Марта, что ж ты со мной делаешь, я просто теряю голову.
      -Не уверена, что это хорошо. Твоя голова нужна еще.
      
      Лишний раз удивляюсь первому помощнику - даже обнимая меня с закрытыми глазами, он не расслабляется до конца, и тоже чутко слышит звук копыт - наверное, даже раньше, чем я. Его тело мгновенно напрягается и становится тем стальным стилетом, в честь которого он и получил свое прозвище. Его рука ложится на эфес:
      -Прости, любимая. Иди в каюту, я скоро спущусь.
      -В твою каюту? - уточню на всякий случай.
      -Конечно, - он быстро целует меня в губы и подводит к проходу, все еще укрывая плащом, чтобы защитить от ночной прохлады.
      Но, Святая Мария, что же я все время питаюсь, как воробей крошками, осколками чужих разговоров?
      -Сейчас быстро перегрузим несколько бочек воды, уж ее было бы глупо не захватить, и снимаемся.
      -Команда ждала берега.
      -У них будет такая возможность завтра.
      -Санта-Люсия?
      Она кивает и пробегает мимо меня к каюте, в которой коротал свое одиночество это загадочный герцог, которого жаль хотя бы потому, что пожилой человек, путешествующий по морю с секретными документами, за которыми гонится половина пиратов - и испанцев, и наемников... Интересно, привычка или не заслужил покойную старость - с таким сыночком? Да и есть ли смысл в покойной старости среди пахнущих мочой подушек?
      У сходней лорд церемонно раскланивается с капитаном - именно как с капитаном, не взывая снова призраков прошлого. Хотя я, став невольно приобщенной к их тайне, все пытаюсь представить Пантеру юной отвергнутой невестой и тут же - бойцом абордажной команды, которой ее застал уже Стил. Что было между этим? Но ведь лорд сказал тогда про сорванца с ободранными и измазанными смолой руками - наверное, она и не была никогда тем эфемерным созданием, которым положено быть юной девушке. И да - фраза 'корабль твоего отца'. Пантера выросла на корабле?! И научилась паруса ставить раньше, чем строить глазки на балу? Но ведь она такая красивая, и умеет следить за собой, носит изящное белье? И у меня в голове складывается картинка, как цветная миниатюра в молитвослове: гордый и суровый красавец-капитан, его красавица жена, нежная и женственная, но любящая своего мужа настолько, что согласившаяся ходить с ним в плавания. И их маленькая дочь, подрастающая среди мачт, пороховых бочек, аромата корицы и моря. А затем... Затем произошло что-то в жизни Александры-Елены такое, что поставило ее во главе отцовского корабля. И, уже знакомая с морской жизнью, я отказываюсь думать об этом дальше - все и так слишком понятно, слишком знакомо, начиная с залитой кровью палубы.
      
      Еще пара суток перехода. Ребята предвкушают хороший отдых, потому что мы снова сменили курс, и идем не в Санта-Люсию, малонаселенный остров, а в Порт-Рояль. Мне лично это почти ни о чем не говорит - но наслышана много.
      Пантера, улучив свободную минуту, забегает в лазарет - она всегда навещает своих ребят. Присаживается к Рори, заметив его безнадежно-грустный взгляд, становящийся день ото дня все тоскливее, несмотря на мои заверения о том, что надо просто набраться терпения, а молодой организм постепенно справится и перебитая кость срастется. Но мне он не особо верит. А сейчас, при приближении к Порт-Роялю, решил почему-то, что его оставят здесь - все же сюда корсары всех мастей приходят, чувствуя себя вполне уверенно, и он не будет здесь выброшен в неизвестность - подлечится и наймется на другой корабль. А если повезет - то и 'Пантера' снова когда якорь бросит где-нибудь там, где и он окажется.
      Но, похоже, это только плод досужих размышлений Рори, потому что Пантера настроена совсем по-другому и даже пугается его вопроса:
      -Ты сколько со мной ходишь?
      -Год.
      -И многих я ссадила из тех, кто получил свои честные раны в бою?! За борт я отправляю, причем не дожидаясь порта, только трусов и предателей. А ты таковым никогда не был. Согласен? А что тебе тут тошно валяться, так я тебя понимаю на своем опыте. Больше пяти дней не выдержала, и то один раз.
      Парень улыбается, и его глаза вновь живые. Она обнимает его за плечи по-дружески и обращается ко мне:
      -Доктор, а его можно отправить в помощь коку пока что? Или поручить починку парусов? Руки же у него целы?
      -Да, конечно. Но ногу все же беречь надо, чтоб не свести все мои усилия к нулю. А если он при качке завалится?
      -Голова у него на плечах есть. Не будет в шторм бегать по палубе...
      Рори фыркает, так как прекрасно понимает ее намек, и украдкой бросает взгляд в мою сторону. Пытаюсь сохранить невозмутимость, потому что и Лейн смотрит очень заинтересованно - или сам догадался, о ком речь, или уже кто-то что-то ему успел рассказать в кубрике.
      Но Пантера этих переглядок вряд ли не замечает, но не разменивается на ерунду:
      -Рори, а ты плаваешь хорошо?
      -Как рыба, кэп. Вы же видели.
      -Видела. Потому спросила. Тебе же это понравится, отправляться на абордаж вплавь? Без пистолетов и в одних штанах?
      -Как ребята Тессена?, - в глазах Рори уже не просто живой огонек, а радостно бьющееся пламя.
      -Ну, положим. на Тессене свет клином не сошелся, - раздается голос из угла Лейна.
      -Погоди-ка, - Пантера смотрит на него, прищурив глаза. - А ведь точно, ты ворвался в трюм весь мокрый и полуголый. Как и Тессен, но к его способам ведения боя я уже привыкла. А ты? Стил рассказал, что ты вплавь добрался до 'Александры'. И это после того, как один уложил того громилу Отто, - она задумалась и встряхнула головой, отгоняя неприятные воспоминания. - И с пловцами Тессена штурмовал корвет... И еще двоих уложил в трюме... А ты не так прост!
      На скулах Лейна проступил легкий румянец смущения, но тут же сменился лукавой усмешкой, причем направленной, по обыкновению, в мой адрес:
      -Вот Вы, кэп, меня по справедливости оценили! А леди доктор ни словечка благодарности мне не сказала, - и, поймав мой возмущенный взгляд, продолжил в еще более дерзком тоне. - А вообще-то, док, могли бы и ко мне придти со своими сердечными тайнами. Я бы заставил разгладиться Ваши насупленные брови.
      И вот тут я всхлипываю, потому что именно в этот момент надо было войти Стилу - он сменился с мостика, и зашел, разминая затекшие на штурвале руки.
      -Что тут происходит? - удивленно выгнутая бровь первого помощника в сочетании со свежим шрамом на лбу, придающим ему грозный вид, заставила Лейна притихнуть.
      А почему не вмешивается Пантера? Я же не могу предложить этому Лейну поединок...
      Но капитан молчит, о чем-то переговариваясь с Рори. Стил сбрасывает в углу влажный от брызг плащ:
      -Ты, я смотрю, опять тут языком, как саблей машешь? Марта, долечила бы ты его скорее...
      -Весело у вас тут, - Пантера энергично вскакивает с матраса Рори. - Того и гляди ночная ваза полетит. Лейн, у меня есть более интересное для тебя предложение, чем оттачивать свое мастерство на докторе. Учти, пока что ты в ее власти, и не надо так рисковать.
      -А как на море без риска? - продолжает ухмыляться Лейн, пока я успокаиваю Стила, согревая растиранием его спину и разматывая разболтавшуюся повязку на ребрах. - И что Вы мне хотели предложить, кэп? Кажется, я готов на любую Вашу идею после того, как увидел Вас в настоящем деле.
      -Спасибо, Лейн. И я тебя тоже в деле видела. Так что предлагаю тебе начать тренировать отряд боевых пловцов.
      -С радостью, кэп. Как только выберусь из этой богадельни, - он обводит рукой лазарет.
      -Ах, богадельни? - взвивается Стил, едва не выбив у меня из рук плошку с мазью, которую я втирала в его синяки, разлившиеся на весь бок и едва начавшие бледнеть. -Да тебя сюда принесли на тряпочке! Отлежался, оперился и хамит!
      -Что-то ты тут тоже частый гость, - парирует Лейн.
      Рыдаю безудержно...
      Капитан неслышными шагами подходит ко мне:
      -Ты закончила?
      Киваю, закрепляя повязку Стила.
      -Идем. Мне хочется с тобой поговорить о чем-то гораздо более приятном.
      -Но, - у меня много сомнений, хотя и с ней пойти тоже хочется. - А они тут не перережут друг другу горло?
      -Рори, - в ее вкрадчивом голосе гранитный скрежет. -Ты за старшего в отсутствии доктора. За борт выбрасывать драчунов не надо. Челюсти им тоже не ломай, чтобы доктору же работы не прибавить.
      И мы уходим. Капитан с развевающимся рыжим хвостом на макушке и рукой на эфесе шпаги, а я - вытирая слезы попеременно то белым фартуком, то уголком косынки.
      
      -Марта, посмотри, что я вчера в Сент-Джеймсе для тебя купила, - она разворачивает сверток струящегося темно-зеленого бархата.
      -Что это? А когда успела?
      -Когда воду закупала и еще кое-что. В таких портовых городишках торговцы готовы открыть лавочку хоть в три часа ночи, им же золото светит как дневной свет, - она смеется с легким презрением. - А это? Разве ты не узнала? Юбка... Честно говоря, подарок герцога. Он сам выбрал. И знаешь, что сказал? Что бы я не мерила тебя по себе, и что тебе как истинной женщине, в душе хоть изредка, но хочется быть королевой.
      Мои слезы высохли, но не от радости, а скорее от изумления. Пантера же мне предлагала купить платья еще в первую нашу стоянку с ней, но я сама отказалась. И сейчас не возникало такого желания - даже пестрая юбка Маргариты не принесла мне радости, и, надев ее поверх штанов с сапогами, я была рада избавиться от путающейся в ногах тряпки.
      -Спасибо... Даже не знаю, когда смогу воспользоваться его подарком...
      -Завтра! - она протягивает мне еще один сверток. - А это тебе от меня.
      Тончайшая белая рубашка с пышными рукавами, собранными у запястий узкими высокими манжетами с легкой вышивкой, такой же широкий отложной воротник... И в придачу чудесная нижняя рубашка, из таких, как носит она сама - никаких колючих кружев, то легкая вышивка по краям.
      -Но где же мне все это носить? Смола и кровь...
      -Завтра ничего этого не будет. Мы стоим пару дней в Порт-Рояле, так что у тебя будет возможность не только по аптекам побегать, высунув язык, но и со Стилом прогуляться. Он этот город знает, покажет тебе романтические уголки. Там же не только портовые таверны. И, кстати, твои волосы уже достаточно отросли. Можешь не прятать их постоянно под монастырскую косынку. Просто промой и распусти.
      
      К вечеру мы и правда вчетвером выходим на прогулку в город. Отпустили и ребят, оставив только боевое охранение.
      Со стороны я одна кажусь женщиной в нашей компании. Стил и Пантера вообще очень похожи друг на друга до мелочей, и сходство усиливают одинаковые черные косынки под шляпами - только у Стила она прикрывает еще не побледневший и бугристый шрам, а у Патеры - скрывает ее рыжие кудри. Зато крыло идеально ровных черных волос Тессена привлекает внимание спешащих мимо нас со своими кошелками местных женщин. А их обижает его полное равнодушие к их выставленным на показ прелестям и кокетливым кружевам на головах.
      Я не решилась просто распустить волосы, да и не лежат они у меня так, как у Пантеры, особенно после соленой воды. Поэтому собрала на затылке широкой черной лентой, опять же припасенной прозорливым капитаном.
      Мы поднимаемся по узким мощеным улочкам все выше, все дальше от припортовых строений. Здесь намного чище, и вывески лавок и таверн более респектабельны. Нам попадаются то церковь, то даже школа, из которой вылетает целая ватага босоногих детей с грифельными досками.
      -Мы к Конраду? - негромко уточняет Стил у капитана, и она сдержанно кивает.
      -Марте там понравится. И не напугаем ее какой-нибудь пьяной дракой. Это нам с тобой не привыкать лишних за дверь выкидывать парой ударов шаги. А ей не надо, - она видит, что я прислушиваюсь, и обращается уже ко мне. - Тебе хотелось бы жить в таком городе? Чтобы розы и плющ вились по стене и заглядывали в окна? Чтобы по деревьям в саду прыгали сойки и сыновья?
      Смущаюсь и прячу лицо на плече у Стила.
      
      Таверна Конрада так отличается от той, где мне довелось заниматься медицинской практикой, что невольно вздыхаю с облегчением. Чисто, проветрено, никакой кислой вони разведенного пива и недоеденных прогретых остатков вчерашнего обеда. Нет и гомонящих пьяных компаний с самых низкопробных пиратских посудин.
      Вот сидят в углу два торговца и немолодой, темный от загара капитан с седыми висками, обсуждают сделку - у них на столе разложены бумаги, стоит чернильница, а из еды - только пышный мясной пирог с румяной поджаристой корочкой, да кувшин какого-то фруктового напитка, прозрачно-розового в чисто промытых стаканах.
      В другом углу загорелый дочерна отец, в чистой белой рубашке со следами складок после сундука, кормит пирожными сына и дочь - он тоже явно не так давно вернулся из дальнего похода, и вот теперь старается уделить внимание своим детям. Судя по тому, что мальчик и девочка выглядят здоровыми и ухоженными, скорей всего его жена просто осталась дома с самым младшим, еще не готовым к таким светским выходам.
      Пантера и Стил уверенно проходят к столу у окна, где в распахнутые ставни заглядывает кисть лиловых цветков. Провожу, наученная горьким опытом, рукой по столешнице - пальцы не прилипают и не натыкаются на присохшие крошки.
      Тессен отодвигает мне тяжелый дубовый стул, опередив Стила, потому что они с капитаном приветствуют подошедшего к ним пожилого, но еще крепкого, с громким зычным голосом человека. И - о ужас, как и положено завзятому пирату, у него только один ярко-голубой и веселый глаз, а второй закрыт черной повязкой. Украдкой скашиваю глаз вниз - точно, правая нога деревянная...
      Но Стил и Пантера радостно повисают в его могучих объятиях, и он по очереди их целует:
      -Ну, ребятки, выросли вы оба. Приятно посмотреть. И меня, старика не забываете, - и притворно-ворчливо прибавляет. - А то какими сорванцами у меня палубу учились драить!
      -Да будет тебе, Конрад! - хохочет Пантера, высвобождаясь из его рук. -Смотри, кого я привела! Это Марта, новый хирург с Пантеры.
      -Даже не удивлен! - гудит Конрад и протягивает мне руку, в которой моя ладонь тонет. -Матушка твоя тоже нам помогала, и неплохо. Если б не она, старый Конрад бы тут не стоял бы перед вами!
      Пантера разом мрачнеет:
      -Вот только себе помочь не смогла...
      -Деточка, да что ты так! Не забывает старый капитан своего старого боцмана, пишет! Так что не надо таких печальных мыслей. И тебе, кстати, тоже весточки от них пришли. Пойдем, отдам, - и он прибавляет уже для Стила, понимающего суть разговора. - Всем бы родителям такую дочь. Им дома, на Корнуолле, спокойнее, чем здесь, а уж жизнь достойную она им обеспечивает исправно.
      -Да, я и сейчас хотела передать через тебя им гостинец, как обычно.
      -Конечно. Пока я жив, все эти десять лет ничего не менялось и не изменится.
      -Как они? - и всегда выдержанная Пантера теребит старика за руку, тяжелую и корявую. - Мама все болеет? И отец?
      -Чудес не бывает, - вздыхает Конрад, накрывая ее ладонь своей. - Но ты же делаешь все возможное. Новые ноги матушке твоей ни за какое золото не купить. А все остальное у них благодаря тебе есть. Да и брат твой достойный человек, и всегда с ними рядом со своей семьей. Так что не волнуйся ты так.
      Святая Мария! Завесы одна за другой спадают с моих глаз... Она тогда крикнула 'А каперы тоже за добычу воюют!', когда шла на абордаж 'Черного волка'... Вот куда отправляет она всю добычу... И вот уже мое воображение дорисовывает картину - не гибель отца-капитана пережила она, а что-то еще более страшное произошло там... Перед глазами встает бой на палубе, обрушенная ядром мачта, перебивающая ноги немолодой женщине, пытающейся вытащить с залитой кровью палубы своего израненного мужа. И юная тоненькая девушка с развевающейся медовой косой, поднимающая тяжелую отцовскую шпагу и бесстрашно отбивающая все атаки пиратов, пока ей на выручку не приходят брат и истекающий кровью боцман...
      Пантера уходит с Тессеном следом за Конрадом, а мы остаемся со Стилом наедине.
      Он задумчиво перебирает мои пальцы на столешнице, а затем вынимает из низкой глиняной вазы небольшую темно-вишневую розу, обламывает шипы и осторожно вставляет в мои волосы возле ленты.
      -Марта, ты такая красивая...
      -Скорее, это красивы подарки Пантеры.
      -Ты о чем?! Мне, конечно, приятно, что ты сегодня такая нарядная, но полюбил-то я тебя босую и в заляпанных штанах. Так что извини...
      -Ты тоже... такой красивый...
      -Даже с этим шрамом? Мне кажется, тебе на него смотреть неприятно, вот и закрываю все время.
      -Ты же не нотариус, а боевой офицер с каперского фрегата. А неприятно... Тут совсем другое. Мне скорее стыдно перед тобой, что не сделала свою работу как следует.
      -Вот уж правильно про тебя Пантера говорит - 'доброе сердечко', - он наклоняется ко мне и целует.
      -Мы вам не мешаем? - с деликатным покашливанием и веселым смехом спрашивает Тессен. - А то мы вообще-то жутко голодные.
      Еда у Конрада и правда оказалась простой, но прекрасно приготовленной, и даже я с удовольствием отведала некоторых блюд, предложенных Стилом.
      После ужина мы неспешно отправились на корабль, наслаждаясь прекрасным теплым вечером и запахами цветущей глицинии.
      По мере того, как приближалась пристань, запахи становились все резче, заменившись гниющими водорослями, смолой, перегоревшим жиром. По обеим сторонам улицы тянулись забегаловки разного сорта, гораздо проще, чем у Конрада.
      Возле одной мы увидели нескольких ребят в 'Александры', они поприветствовали своего капитана, он весело махнул им и напомнил, чтобы не забыли вернуться вечером на фрегат, и желательно в трезвом виде. Те рассмеялись и заверили, что так и будет.
      Но вот наше внимание привлекла возня и крики в каком-то полуподвальчике уже совсем на подходах к пристани.
      -Девушки, стойте тут, мы мигом, - Стил вытащил шпагу, а Тессен приготовил веер, но Пантера остановила первого помощника:
      -Охраняй Марту, тебе сейчас не надо в драку лезть, - и они с Тессеном рванули по кривым ступенькам вниз.
      Мы переглянулись и отправились следом - потому что Стил не мог спокойно стоять, не зная, с кем и как схлестнулись неугомонные капитаны.
      -Стой тут, - Стил ринулся в гущу схватки, где Пантера и Тессен стояли спина к спине.
      Вскоре их точные удары, в основном плашмя, чтобы даже не ранить, а просто отрезвить болью, успокоили самых ретивых буянов, а остальные поняли бессмысленность затеи и отступили по углам. И вот тут стало видно, кого защищали мои друзья. И как хорошо, что они вмешались, даже не зная, что там происходит. Впрочем, наверное, это вообще в характере Пантеры - меня же она тогда тоже бросилась защищать в таверне от приставаний пьяных пиратов.
      Свою добычу порядком ободранную и исцарапанную, из чада полуподвала они выволокли на свет. Два наших новобранца, совсем мальчишки, еще толком не научившиеся владеть оружием, зачем-то оторвались от остальных и забрели сюда.
      -И что вас сюда понесло? - устало поинтересовалась Пантера, осматривая клинок перед тем, как убрать его в ножны.
      Мальчишки переминались, блеяли что-то маловразумительное. Чудесный романтический вечер был испорчен.
      Стил взял одного из них за грудки:
      -На подвиги потянуло, мальки? А если бы вот так бесславно бы головы сложили? Да вас бы в воду бы сбросили и все. А о товарищах подумали? Вы же первый раз на берег сошли! Трудно было со всеми держаться?
      Один, побойчее, но со ссадиной на скуле, первым из них нарушил молчание:
      -А что? Вот вам всем можно, а нам нельзя? Сами же говорили, на корабле все равны.
      -И что тебе не хватило? - в голосе капитана неподдельный интерес. - Да, вы оба получили долю меньше абордажной команды. Только потому, что еще не готовы идти на абордаж. Вы и сейчас саблями размахивали, как тетка полотенцем на кухне. Драться не умеете, и я это знаю, за месяц и не научиться. Наберитесь сил, старания. А в кабацкой драке опыта вы не наберетесь, только покалечитесь. Да на ваше счастье, доктор с нами, сейчас хоть оценит ваш ущерб.
      Но мальчишка смотрит на меня исподлобья:
      -Ага, доктор. Личный доктор первого помощника. А остальные облизываются, когда она в его каюту пробирается.
      Ахаю от неожиданности. То есть дела со стороны обстоят так?
      Тессен безмолвствует.
      Стил бешено сверкает глазами:
      -Ладно, Лейн. Так ему под тридцать, и он понимает цену своих шуток и готов за них заплатить. Взрослый мужчина, оклемается, получит свое на поединке. А этот малек? Икринка фигова. Тебе сколько?
      -Семнадцать... Дяденька первый помощник, не выгоняйте. Хотите, побейте. Только я тоже сдачи дам. Но не выгоняйте.
      -Да тебя бить бессмысленно. Только пороть. Родители не пороли?
      -Дык.. Померли они. Вот я и нанялся к вам, потому что отцову мастерскую за долги забрали. Мне и жить негде стало там.
      -Хорошо, - вступила в разговор Пантера, до этого молча слушавшая и думавшая о чем-то. - Все бывает. Почувствовали себя морскими волками, лихими корсарами. Потянуло на подвиги. Понимаю. Но вот доктора ты зря обидел. И ответишь лично мне. Не сейчас, я детей не бью. Подучишься на тренировках, сил прибавишь. И - на палубе, перед всеми. За слова отвечать надо.
      И вот тут меня как за язык дернули:
      -Благодарю, капитан. Но оскорбили же меня.
      -И что ты предлагаешь? -интересуется Стил. - Пинцетом его за язык пощиплешь?
      -Нет. Пантеру ему по мастерству все равно не скоро догнать. А если я наконец присоединюсь к тренировкам, то это будет честно. Мы оба почти с ровного места начнем. А когда научимся, он мне и ответит. При всех. На палубе.
      Пантера смотрит на меня одновременно и с одобрением, и с недоверием. Тессену, похоже, все это претит вообще, и ему хочется остаться наедине с Пантерой в этот тихий и спокойный вечер, а не разбираться с ее мальками. Стил изумлен больше всех, но виду не подает:
      -Вот и договорились. Я сам еще дам Марте уроки фехтования. Меня же тоже этот тритон зацепил.
      Мы проходим все вместе еще немного, и вдруг Пантера немного смущенно спохватывается:
      -Стил, дальше вы сами, а мы же обещали Конраду к нему вернуться. Там и переночуем. Так что если что, знаешь, где нас искать.
      Первый помощник молча салютуют ей, и вот они уже приотстали и затерялись в толпе.
      
      На 'Пантере' первым делом забегаю в лазарет проверить, все ли в порядке. Лейн еще не спит и поворачивается на мои шаги и выдыхает:
      -Да Вы прекрасная фея, док! И что же прятались столько времени?
      Не успеваю переодеться, как в дверь просовывается шепчущая голова:
      -Док! Доктор Марта! Вы не спите?
      Голос незнакомый, но почему-то Лейн его узнал и радостно приветствует, но тоже шепотом, за что им обоим спасибо - остальным, пусть и немногочисленным здешним постояльцам нужен покой.
      -Чем могу? - подхожу к ночному гостю, придерживающему руку, всматриваюсь в лицо при неверном свете маленькой лампы. - Ты пловец с 'Александры'? И что сюда заплыл?
      -Выручайте, - в его голосе столько простой человеческой просьбы и надежды, что отказать нет сил.
      -Если это в моих силах.
      -В Ваших, - он протягивает распухший, слегка подернутый фиолетовой синевой кулак. -Вот, видите?
      -Вижу. Хоть по делу врезал?
      -Да за девчонку сдуру вступился. Прицепилась к ней какая-то шпана, и даже не корсары, а так, их местные какие-то. Ну, поучил немного. Так она даже спасибо не сказала, убежала с визгом.
      -Перелома нет, но выбил сильно. Вправлять пальцы придется, а это больно. Может, тебе все же на 'Александру' лучше пойти, Уильям у вас там замечательный врач.
      -Да никто не спорит, Уильям наше чудо. Да только мне сейчас перед ним появиться, это самому себе приговор подписать. Он капитану доложит, что я выпил чуть лишнего. А наш кэп такого не прощает.
      -Что, на рее повесит? - неужели Тессен раскроется сейчас с такой стороны?
      -Нет, что Вы, - успокаивает меня бедолага, от которого и правда исходит запах спиртного, но глаза уже трезвые. Видимо, боль в руке и страх наказания его уже отрезвили. - Но загоняет на тренировках до полусмерти. Умрешь уставшим.
      Лейн издает смешок:
      -Похоже, порядки у нас одинаковые. Так что зря я на 'Александру', помнится, просился. Тут хотя бы доктор красавица.
      Я в это время закатываю рукава нарядной рубашки и спешно надеваю чистый фартук, готовлю бинты и легкие дощечки, чтобы обложить им поврежденную руку, поэтому в разговор вмешаться не успеваю.
      -Она твоя подруга? - пловец с 'Александры', видимо, удивлен таким вольным тоном Лейна по отношении ко мне.
      -Я жена первого помощника, - срывается с моих губ наглая ложь. Почему не невеста? Наверное, потому, что невеста должна быть юной и в бело-розовом платье, невинная и ожидающая.
      -Простите, леди, - склоняет голову сразу посерьезневший пловец, у которого улетучиваются остатки хмеля. - Может, мне и правда уйти?
      -Ни один медик не выгонит пациента. Тем более среди ночи. Давайте Вашу руку. И держитесь. А Уильяму и Тессену скажете, что я Вас сама увидела, когда возвращалась на фрегат с прогулки, и загнала силой к себе. А когда вправляла выбитые пальцы, то напоила ромом. Думаю, Лейн придержется такой же версии.
      Парень стойко выдерживает болезненную процедуру, и я его провожаю до нашего охранения:
      -Ребята, проводите его на 'Александру'. И осторожно, я его обезболивающим накачала, хоть он и отказывался.
      Вернувшись, снова натыкаюсь на Лейна:
      -Простите, доктор Марта, - в его тоне нет ни тени иронии. - Простите. Я все время Вас поддевал. Не со зла, просто думал Вам сделать приятное. Каждой красивой женщине хочется знаков внимания. Честно, не ожидал, что Вы так с Ником хорошо обойдетесь.
      -С Ником? А ты его откуда знаешь?
      -Как откуда? Я же с их отрядом брал саксонский корвет.
      -Ах, да...
      
      Но на утро у нас новое происшествие. Предлагаю Лейну вымыться как следует перед перевязкой - швы срастаются на редкость хорошо, а лежать четыре дня только обтираемым губкой ему самому неприятно. Но Лейн протестует при всех:
      -Меня, боевого пловца, затолкать в лоханку? Что мне там, поперек плавать?!
      -Здесь нет пловцов, канониров и плотников. Здесь пациенты. И вчера мы с юнгой чудесно помыли Рори и даже Стива с его руками. Чем ты хуже? - моему возмущению нет предела, но приводить в качестве примеров еще и Пантеру, Тессена и Стила я не решилась.
      -Мне море нужно, - в его голосе впервые тоска. - Я только там окончательно выздоровлю.
      -А вообще-то, мы же можем сходить к морю. Вроде вчера ребята говорили, что чуть в сторону от пристани есть хороший песчаный пляж, куда не доплывают портовые отбросы. Думаю, и Рори не повредит поплавать, это легче, чем ходить, а силы мышцам возвращать надо. Надо только, чтоб ему кто-то помог, подставил плечи.
      Разобравшись таким образом и заручившись согласием Пантеры, мы отправляемся в наше размеренное путешествие в сопровождении все же приставленного к нам стрелка.
      -Леди Марта, а почему Вы не купаетесь? - мальчишкам жаль меня, они резвятся, как рыбы - каждый в меру своих сил.
      И утихомиривать их приходится, как малых детей:
      -Стивен, на намочи повязки на руках, я же просила. Рори, вылезай, прогрей ногу на солнце.
      -Веселая подобралась компания, - подошедший Стил на ходу сбрасывает перевязь со шпагой, сдергивает рубашку. - Пожалуй, я окунусь.
      Он заплывает далеко, заставив меня заволноваться, но вот возвращается, причем наперегонки с ним плывет Лейн. И мне совсем не нравятся их гонки, потому что грудь еще побаливает у обоих.
      Странно, но сегодня Лейн обходится без ставших уже привычными выпадов в мой адрес, и даже торопит остальных - а то можно опоздать на обед.
      Стил, отбрасывая волосы назад, подходит ко мне - такой большой, бронзовый от загара, в стекающих прохладных каплях. И совершенно обнаженный. Почему я не обращала внимания на остальных ребят? Они же тоже купались обнаженными - под простыми холщовыми штанами у них ничего не было, да и не должно было быть. Они просто отворачивались от меня, развязывали завязки, кидали штаны на песок и бросались в волну.
      А присутствие Стила заставляет биться сердце.
      -Хочешь зайти в воду?
      -Страшно.
      -Но с Пантерой же ты купалась в речке на острове?
      -Так то речка. Там никуда не унесет. А тут прибой.
      -Я подержу.
      -А кто увидит?
      -Кому мы тут нужны? А если что, то твой крик услышит наш вахтенный.
      -А можно, я не буду раздеваться?
      -Хочешь в рубашке и штанах? Дело твое, только они же станут жесткими и прилипнут к телу, скрадывая ласку теплой морской воды.
      -Нас никто не увидит?
      -Свои нет. А до чужих тебе есть дело? Мы завтра утром отсюда уйдем.
      Сбрасываю одежду и оказываюсь в его руках, таких уже горячих, обласканных и высушенных солнцем за те минуты, что мы пререкались. Влажный песок приятно щекочет ноги, мне вообще нравится ходить босиком, но одно дело палуба, а другое - постепенно набухающий влагой слой песка, ласковые волны, набегающие на мои щиколотки.
      Стил обнимает меня, полностью закрывая от посторонних глаз, случись такие на берегу, и держит, потому что мы уже зашли в воду выше колен, и волны ударяют меня по бедрам, норовя сбить.
      Почему-то волна, коснувшаяся верхней части бедер, кажется такой холодной, и я невольно вздрагиваю.
      -Тебе холодно? -шепчет Стил мне на ухо. - Погоди, ты прошла самый страшный момент, и сейчас будет теплее. Как только намочишь свой животик.
      И точно - дальше становится тепло, но вот только еще страшнее - кажется, волна сейчас вырвет из его рук и унесет к горизонту или затянет вниз, как тогда, когда я тонула в бурю.
      -Ложись на мои руки. И попробуй грести руками, ты же видела, как плавают!
      Послушно ложусь, но грести не получается - боюсь окунутся лицом в воду и захватить носом этой жгучей влаги, я же помню ощущение сорванного горла, когда меня первый помощник гневно вытащил на палубу.
      Стил смеется и переворачивает меня, подбросив в воде:
      -Милая моя медузка...
      Мы выбираемся на берег и греемся на солнце, лаская друг друга вслед за его лучами. Одеваемся и медленно бредем по песку к нашему фрегату. Интересно, вернулась ли Пантера?
      
    38. Вера 2013/07/14 09:05 [ответить]
      Спасибо за продку. Вкусненько и много!
    39. Привиденьице (elena_d-mmk@mail.ru) 2013/07/15 14:43 [ответить]
      Вопрос: хотите сразу все до финала?
    40. Вера 2013/07/16 20:39 [ответить]
      > > 39.Привиденьице
      >Вопрос: хотите сразу все до финала?
      хочуня.
    41. *Привиденьице (elena_d-mmk@mail.ru) 2013/07/16 21:45 [ответить]
      Выложено полностью
      Приятного чтения
    42. Люба (order.job@yandex.ru) 2013/07/18 15:04 [ответить]
      Роман написан интересно, но после прочтения оставляет очень тягостное впечатление. Этот расказ не для тех кто хочет просто расслабится за легким чтивом. В нем слишком много описано потерь и боли. Казалось бы герои идут к щастливому концу, ни что не предвещает беды и тут резко погибают самые полюбившиеся из них, оставляя остальным лишь горечь утраты
    43. Привиденьице (elena_d-mmk@mail.ru) 2013/07/19 00:03 [ответить]
      > > 42.Люба
      Спасибо огромное за отзыв. Да, согласна, роман не из легких, но так уж вышло. А для некоторых героев все же будет ХЭ, но уже в наше время ;-)
      (*маленький спойлер* это я говорю про Пантеру и Тессэна)
      А вообще... они все встретились там, за краем и они там счастливы...
      
    44. Вера 2013/07/19 18:43 [ответить]
      Большое спасибо. Почитаем в выходные!!!!!!
    45. natasubbota (guhca@mail.ru) 2014/01/14 10:51 [ответить]
      Потрясающий роман.Такой пронзительный.Спасибо большое авторам!
    46. *Привиденьице (elena_d-mmk@mail.ru) 2014/01/14 23:19 [ответить]
      > > 45.natasubbota
      >Потрясающий роман.Такой пронзительный.Спасибо большое авторам!
      
      Спасибо за теплые слова))
      Нам очень-очень приятно))
    47. Ксения (filatva@mail.ru) 2014/01/20 14:45 [ответить]
      Все же последний выстрел оказал самое негативное впечатление от романа (хотя все что было до-это шедевр), все переживания за героев,их любовь все оказалось обманом...слишком подло поступил с нами автор
    48. Красицкая Мария (http://vk.com/crazyfoxwriter) 2014/04/21 17:59 [ответить]
      Эх, что- то концовка немного разочаровала. Я так надеялась, что у Марты с Стилом будет все хорошо.
      Жалко только, что из- за неправильно сделанного выстрела все предыдущие события оказались игрой воображения( или я что - то не так поняла?))))
    49. *Вихрева Елена (elena_d-mmk@mail.ru) 2014/04/21 18:21 [ответить]
      > > 48.Красицкая Мария
      >Эх, что- то концовка немного разочаровала. Я так надеялась, что у Марты с Стилом будет все хорошо.
      Как-то оно так вышло
      А у Марты все было хорошо: ребенок, дом, она познала любовь, любовь взаимную и умерла от старости
      >Жалко только, что из- за неправильно сделанного выстрела все предыдущие события оказались игрой воображения( или я что - то не так поняла?))))
      Марта ушла к друзьям после смерти, туда, где они ее ждали
    50. Красицкая Мария (http://vk.com/crazyfoxwriter) 2014/04/22 07:22 [ответить]
      > > 49.Вихрева Елена
      >> > 48.Красицкая Мария
      >>Эх, что- то концовка немного разочаровала. Я так надеялась, что у Марты с Стилом будет все хорошо.
      >Как-то оно так вышло
      >А у Марты все было хорошо: ребенок, дом, она познала любовь, любовь взаимную и умерла от старости
      >>Жалко только, что из- за неправильно сделанного выстрела все предыдущие события оказались игрой воображения( или я что - то не так поняла?))))
      >Марта ушла к друзьям после смерти, туда, где они ее ждали
      Спасибо за разъяснение(просто меня немного смутил конец и эпизод с выстрелом)), теперь все понятно. Спасибо вам большое за столь увлекательное произведение, с удовольствием прочту еще раз!))
      Вдохновения вам побольше и не капризного муза, пишите еще, у вас здорово получается.))
      
      
      
    Страниц (2): 1 2

    Связаться с программистом сайта.

    Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
    О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

    Как попасть в этoт список

    Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"