1. (gzlotin@yahoo.com) 2001/02/08 10:15
[ответить]
Совсем свежая вещь. Еще сыровата. Поверхностно продолжает тему "Драконов", но -- не только.
2. Анна2001/02/09 00:49
[ответить]
Несмотря на всю зримую атрибутику Руси - от сказки веет тонким ароматом глубоко любимого мною немецкого романтизма(Клейст, Новалис).Я так её прочитала: когда крик смертной тоски переходит в самый гармоничный и прекрасный на свете хорал - тогда и наступет радость в душах людей. Примирение. Наконец-то он такой как все - страждущий. Концептуально немецкое - мир, очарованный гимном страданию( или гимном-страданием). Потому они и любят русскую литературу - за близость установки...Да и мы в них - как в зеркало глядимся. Вы говорите, что-то не то? Я не знаю. Он ждёт, чтоб позвали. Призвание - от людей как наказ хочет получить. Кто дожен звать - князь? мир? А ведь это божье. Это в сердце звучать должно. Мне кажется эту "неопределённость" надо поменять на "определённость": или выводить надо более чётким резцом или менять...Вы простите меня ради бога, Григорий Семёнович, за наглость моих рассуждений. Сказка и так ведь хороша очень.
3. (gzlotin@yahoo.com) 2001/02/09 01:06
[ответить]
Дорогая Анна Зиновьевна!
Вот насколько важен внешний взгляд! Немецкого влиянья я и не заметил. А должен был заметить, потому что всю жизнь занимаюсь Германией --языком, словесностью, деяньями (историей). И пока писал Святогора, слушал Брукнера и думал (не вполне осознанно) о немецком эпосе: Зигфриде, Нибелунгах и т.д..
То, что в основе моего мiроощущения лежит Вера -- не подлежит сомненью. Пока отчего-то стесняюсь привносить Ее в свои работы непосредственно, без инословия. Наверное, напрасно.
Благодарю Вас за то, что нашли время прочесть эту вещицу.
Ваш,
Г.С.Злотин
4. Анна2001/02/09 14:54
[ответить]
---
Дорогой Григорий Семёнович. Я отчего-то думала, что Вам немецкое должно быть близко и рада, что не ошиблась. Позволю себе заметить, что, по моему ощущению, Вы привносите в свои писания веру очень тонко и глубоко. И это может быть очень хорошо, что не опосредованно. Хотя иногда и очень непосредсвенно - по-проповеднически, (в художественном смысле, разумеется - без убийства искусства), например: "А ты, серый милиционеръ... где у тебя Христосъ?" - простите - цитирую неточно - по памяти. Мне этот вопрос - прямой, как стрела - очень по размышлении стал нравиться... Это как рука, которая вдруг протягивается из масляного холста. Такая "фантасмогория реального мира" - завораживает она сознание, повреждённое окружающим атеизмом. Мне это место процитированное очень близко - напомнило одно из недавних переживаний. Сын ездил за визой в Киев два года назад. На улице дал старушке("Вашей")гривну - мелочи не было. А она бросилась ему - мальчишке чуть за двадцать - руки целовать. Он ехал всю ночь в поезде. Но и на утро, когда приехал и рассказывал мне это по телефону, голос его срывался. Я его плачущим не видела с тех пор как минуло ему одиннадцать. Вы конечно можете понять, как у меня горе перемешалось в этот момент с радостью за душу сына.
5. Г. С. Злотин2001/02/13 23:53
[ответить]
Дорогая Анна Зиновьевна!
Вы очень верно, со свойственной Вам чуткостью, уловили главную трудность и дилемму моей работы. Быть может, все, что я пока написал, просто-напросто берет свое начало из разрыва между чувством и неспособностью выразить его. Лучшее пенье есть молчанье, и мои вещи суть верстовые столбы, отмечающие поражения на пути борьбы за это молчанье. Вы знаете, о чем я: когда уж подступает удушье, то дальше молчать невозможно. В силу глубоко личных особенностей я прямо-таки вынужден прибегать к притчеобразию, к остранению (и отстраненности), к инословию. Но иногда мне бывает не удержаться от искушения -- и я прорываю покрытый красками холст.
Спасибо Вам за Вашу способность видеть это.
Ваш,
Г.С.Злотин
6. Анна2001/02/17 06:37
[ответить]
>Быть может, все, что я пока написал, просто-напросто берет свое >начало из разрыва между чувством и неспособностью выразить его. >Лучшее пенье есть молчанье, и мои вещи суть верстовые столбы, >отмечающие поражения на пути борьбы за это молчанье. . Но иногда мне >бывает не удержаться от искушения -- и я прорываю покрытый красками >холст.
>
>---
Прорывайте - мне кажется сейчас тоска по такой литературе.
Знаете, Григорий Семёнович, вспомнила сейчас свои юношеские стихи:
...Ах, это без сомненья святотатство -
с Рожденья видя мудрость языка,
Воссоздавать кощунственное братство
Меж Словом и собой в обличии стиха.
Всё, что в словах обыденных таится,
Незримым жаром мечется в душе,
Когда в стихи дано ему излиться -
Поэзия. И видится уже
Склоненье головы и падежи признанья,
Спряжения и препинанья чувств,
Грамматика любви, причастие познанья
И огненный глагол искусств.
Ах, если бы всегда так, с таким результатом. От души желаю Вам этого.
8. (s129327@mail.ru) 2002/08/09 21:43
[ответить]
Наверняка каждый увидит здесь что-то свое. Мне мерещится провомерность неприложения силы, если имеешь ее. Не ради ожидания достойного тебя зова - вовсе нет - ради ненанесения ущерба. А будет зов, нет ли - какая разница?!
Стас
9. (gzlotin@yahoo.com) 2002/08/12 22:27
[ответить]
>>8.Михайлов С.
>Наверняка каждый увидит здесь что-то свое. Мне мерещится провомерность неприложения силы, если имеешь ее. Не ради ожидания достойного тебя зова - вовсе нет - ради ненанесения ущерба. А будет зов, нет ли - какая разница?!
>Стас
Спасибо, Стас.
Это -- очень хорошая трактовка, добрая и человечная. Я-то силился (без заметного успеха, так как вещь -- слаба) показать пропасть между исходным мотивом послания и его окончательной, доступной всем формой.
Но, как это часто бывает (и какова ирония!), благожелательному читателю удается найти в моих безделицах то содержание, которое куда как лучше задуманного.