17. (Natwlad@rambler.ru) 2003/12/23 10:49
[ответить]
16. (s129327@mail.ru) 2002/05/08 20:21
[ответить]
Рассказ не плохой, но он не показался мне особенно интересным. Скорее, я увидел в нем осовремененный вариант притчи о Вавилонской башне - увы, не более.
Одно место вызвало у меня сомнения:
"Надъ полукруглыми низкими сводами дикаго камня они возвели съ десятокъ приземистыхъ галерей въ колонiальномъ стиле и покрыли стены щедрымъ слоемъ известки. На большее не достало ни средствъ, ни времени, такъ какъ вскоре первооткрывателей края въ свою очередь вытеснили колонисты, прибывшiе на подводахъ откуда-то съ востока."
Получается, что колониальный стиль возник ДО прихода колонистов?
15. (gzlotin@yahoo.com) 2001/09/07 22:41
[ответить]
Многоуважаемый Иванъ Геннадьевичъ!
Нетъ-нетъ, Вы меня вполне правильно поняли. Дело, конечно, не въ написанiи словъ (хотя и это последнее -- небезсмысленно), но, пожалуй, все-таки именно и въ первую голову въ томъ, КАКЪ нечто сказано.
Я уже писалъ въ одномъ изъ «Писемъ о языке», что, грубо упрощая, въ мiре распространены два рода воззренiй на познанiе. Одинъ беретъ свое начало въ естественныхъ наукахъ, опирается на основополагающія для нихъ причинно-следственныя связи и видитъ главнымъ способомъ своего существованiя поискъ нового, где новое часто понимается какъ лучшее, какъ превосходная степень старого. Каузальныя цепочки, то и дело наблюдаемыя въ естественнонаучныхъ экспериментахъ, нередко искушаютъ приверженцевъ такого меθода и въ метафизической вселенной тоже усматривать направленность, устремленность отъ простого къ сложному и отъ худшего къ лучшему. Я не нахожу такой подходъ достаточно обоснованнымъ.
Другой, ближайшій мне, родъ міросозерцанія исходитъ изъ того, что человечество ничего не изобретаетъ, а только открываетъ уже и прежде бывшее, и вечно сущее (но до поры -- сокровенное). Т.н. прогрессъ есть безсмысленная химера, такъ какъ любые улучшенiя въ одной области непременно сопровождаются упадкомъ въ другой. На мой взглядъ, сама концепція т.н. «развитія» более-менее адекватно описываетъ лишь сравнительно малые промежутки времени, скажемъ, въ несколько тысячъ летъ. Міръ же въ целомъ (необязательно доступный разрешающей способности человеческаго опыта) -- скорее кольцеобразенъ: процессы «свитія» въ немъ вполне уравновешиваютъ любое «развитіе», и въ этомъ смысле само понятіе новизны представляется мне забавнымъ заблужденіемъ.
Въ міре растутъ не ветки, а витки,
Изъ древности глядятъ родные лица,
Я дважды вышелъ изъ одной реки,
Все вечно. Все когда-то повторится.
Возвращаясь къ нашимъ баранамъ: по существу ничего нового сказать нельзя: все требовавшее сказанiя уже сказано (и не разъ), а предназначенiе изящной словесности состоитъ единственно въ томъ, чтобы преподносить вечныя мысли въ новой оболочке для просвещенiя, назиданiя, развлеченiя новыхъ поколенiй. И въ томъ, насколько писателю удается извлекать изъ современной ему повседневности предметы, беременные вечностью -- въ этомъ и коренится успехъ долголетiя подлинной литературы.
Поэтому мне, признаться, важнее качество речи, а не ея предметъ (ну сколько можетъ быть стóящихъ предметовъ для действительно глубокой беседы? Число ихъ неизбежно, необходимо ограниченно. Я, напримеръ, почти уверенъ въ томъ, что ВСЕ мои разсказы -- более или менее объ одномъ и томъ же.) Если мои скромныя вещи нравятся Вамъ темъ, ЧТО въ нихъ сказано, то это льститъ никакъ не моимъ способностямъ, а только Вашей зоркости и еще -- той справедливости вечныхъ истинъ, которая, вообще говоря, не нуждается ни въ доказательствахъ, ни въ похвалахъ. Видите ли, я не изъ кокетства, а изъ глубочайшего внутреннего убежденiя думаю, ВЕРУЮ и исповедую, что т.н. авторъ -- самый последнiй человекъ въ т.н. литературномъ процессе. Его, автора, единственная и не столь ужъ великая заслуга состоитъ въ томъ, чтобы быть чистымъ сосудомъ, чтобы НЕ МЕШАТЬ непреходящимъ содержанiямъ обретать ихъ новыя словесныя формы, не мешать изливающемуся сквозь него потоку находить новые, ранее не избиравшiеся русла. Строго говоря, если следовать этой мысли до конца, то для подлинно великихъ идей, для того, что апостолъ Петръ называлъ "глаголами вечной жизни", не нужно менять даже и формы: вспомните иконы, ихъ неизменный въ столетiяхъ ОБРАЗЪ. Роль иконописца при этомъ -- нулевая, древнему мастеру и въ голову бы не пришло подписывать свои работы: а взгляни на "Живоначальную Троицу" сегодня -- и видишь по-прежнему, какъ сквозь кисть Рублева изливается невечернiй светъ.
Поискъ? Да, конечно, поискъ полезенъ и хорошъ, и нуженъ. Но, следуя Вашей аналогiи, можно весь мiръ исходить, любопытствуя о новыхъ местахъ: а можно каждый вечеръ едва выходить за околицу -- и радоваться всякiй разъ по-новому каждой неповторимой заре, и идти въ себе самомъ вдаль, и вглубь, и ввысь.
Простите, что мой ответъ вышелъ такимъ многословнымъ. Я самъ сейчасъ думаю объ этомъ. Нетъ, следовать канве библейскихъ повестей я не буду, такъ просто случайно пришлось. Мы ведь все -- низшiе чины, коллежскiе регистраторы небесной канцелярiи. Регистраторы боли, осциллографы душевныхъ землетрясенiй. Что намъ еще остается? только тянуть руку къ самому лицу учителя, какъ то делаетъ первый ученикъ, и кричать: «Здесь болитъ! Смотрите, слушайте! Здесь больно!» и петь, петь въ глуши самой черной полуночи, подобно железному соловью въ сказке Андерсена, пока не лопнетъ не нами заведенная пружина.
Пишите еще. Всегда съ радостью читаю Ваши отклики.
Вашъ,
Г.С.Злотинъ
14. 2001/09/07 01:23
[ответить]
Григорий Семёнович,
Мне показалось, что я чего-то не понял: наверное, я сам виновен, но, вдруг, Вы несколько сбивчиво обьяснили свои предпочтения?
Мне больше по душе не сколько стиль Ваш - читая Вас (как и любую хорошую литературу), оцениваешь не способ написания слов (иначе следовало бы всю мировую литературу читать в оригинале - а многие переводы, как известно, сделаны никак не хуже оригинала) - а то, что именно сказано. Именно что - а не как (подразумевая самоочевидным стилистическую выверенность). Поэтому меня удивили Ваши слова о сухости исследований, мне кажется, что вечной истина становится тогда лишь, когда человек оказывается способным её осмыслить. До этого истина: предмет исследования. Иначе, раскладывая по разному кубики конструктора, мы уподобимся детям, топчущимся на месте только и исключительно из боязни уйти из уютного места. Дети не знают, как много уютных мест вокруг. Но мы же знаем, что такие места есть - их лишь надо находить, находить каждодневно. В этом смысле исследование - это поиск вечно неизвестного. Мне кажется, именно, и как раз об этом, Ваши рассказы. А то, что сюжеты прежние - так что же: вы пишете о вечных ценностях человечества, о вечных истинах, они, наверное, существуют, дорожки к ним уже протаптывались, надо лишь найти в этом лабиринте нужный путь.
Мне не хотелось касаться этого, но раз уж Вы сами заговорили: библейская дидактичность сюжетов Ваших последних рассказов очень прозрачна. Поскольку мне казалось, что Вы, наоборот, стараетесь эту прозрачность скрыть, я не упоминал об этом. Но Вы уронили слово о некой идее (возможно, обьединяющей): значит ли это, что Вы собираетесь следовать библейской сюжетности, обьединяя рассказы в некое подобие духовного напутствия, или совпадения случайны?
С уважением,
Иван Кузнецов
13. (gzlotin@yahoo.com) 2001/09/06 23:02
[ответить]
Дорогой Анатолiй Павловичъ!
Очень радъ Вашему отклику, и даже не столько оттого, что Вамъ понравилась сiя вещь (хотя и это прiятно), сколько оттого, что Вы верно уловили ея замыселъ (или intent, какъ говорятъ американцы).
Въ основе каждаго из моихъ позднейшихъ разсказовъ -- и, по-видимому, объ этомъ нужно сказать въ какомъ-нибудь предуведомленiи для читателей, дабы впредь избегать недоразуменiй и кривотолковъ -- такъ вотъ, повторяю, въ основе КАЖДАГО изъ нихъ лежитъ вполне определенная идея, которую мне нравится изъяснять не ученымъ трактатомъ на двести страницъ, а такой краткой виньеткой, какъ, напримеръ, эта. Я -- действительно изследователь въ душе, но заниматься сухой наукой считаю для себя не только скучнымъ, но и душевно неполезнымъ деломъ. Синдромъ Фауста: я знаю много, ну и что? Подлинно занимательнымъ мне представляется не изследовать вечно известное, а заново упаковывать все ту же поклажу, привлекая вниманье другихъ ея новой, необычной оберткой.
Въ «Веверлейскомъ столпотворенiи» речь идетъ о судьбе «западного» (occidental) культурного преданiя въ новое время (т.е. въ последнiе несколько столетiй) и на новой земле (на западе США). Иной читатель, можетъ быть, найдетъ тамъ и то, чего я тамъ не пряталъ -- такое случается часто. Но это уже -- дело не хозяйское.
Очень нравится, Григорий Семёнович, что Вы умеете
на старые мифы взглянуть по-новому и с лёгким юмором.
Ведь в мифах только намёки, но они скрывают истины,
покрытые пылью веков. Многие общеизвестные "башни"
сознательно или невольно стоят на фундаментах, более
ценных, чем они сами. В литературе не главный вопрос
- содержание, главное "как". Извините, что я всё-таки
и ваши произведения считаю за жанр исследовательский.
Интуиция очень часто ценнее науки. А.П.
11. (aldayen@hotmail.com) 2001/06/27 08:53
[ответить]
Искусство и подводные историко-политические течения написанные лирическим языком! 10!
10. Анна2001/06/01 16:00
[ответить]
И снова сказывается то магическое свойство Вашего таланта, Григорий Семёнович, выводить любой найденный Вами в истории ли, в воображении ли эпизод на уровень общечеловеческого символа. Вот потому я и говорила с первого дня на сайте, что Злотин - это ЛИТЕРАТУРА. А ремесленники на меня за это обижались:"А мы - что, не литература?"