На пересадочной станции пахло шашлыком и незнакомыми специями. Энди поморщился - шашлык он не любил: масса потерянного времени, а в итоге - несколько кусков полусырого обгорелого мяса. Почему-то во всех ресторанах и тавернах Города шашлык получался преотвратный. А уж когда сами пробовали готовить...
Сдвинул до упора дверцу капсулы, шагнул вперёд. На первом же шаге левая нога слегка подвернулась, еле поймал равновесие. Благоразумно потоптался на месте, привыкая к ощущениям в мышцах - нет, всё-таки капсулы переноса для здоровья не айс. Хорошо, что не часто приходится в них заползать.
Уже более решительно Энди подошёл к зеркалу, пригляделся. Всё, как и заказывал: рост выше среднего, копна блондинистых волос, глаза - синие, мышцы - рельефные. По крайней мере - на руках. Задрал футболку, полюбовался на кубики пресса. Заправил футболку в свободные льняные брюки, поморщился, выпустил поверх. Чуть-чуть поправил волосы, чтобы одна прядь падала на лоб - всё, теперь можно выходить.
Слегка прихрамывая, вышел в холл. Удивился, что так мало дверей к капсулам, хотел подойти к панорамному окну, но обернулся на недовольный женский голос:
- Молодой человек, вы долго там топтаться собираетесь? Давайте-ка быстро зарегистрируемся, а то автобус заждался.
- Какой автобус?
- Обычный. На четырёх колесах, который вас в гостиницу повезёт. Так, Синцов Андрей?
- Энди. Энди Кэмпбелл.
- Меня ваши городские ники не интересуют. Синцов?
Энди с отвращением посмотрел на толстую тётку за стойкой - это надо же было так себя распустить. Ну, в здешней деревне свои нравы. Сухо подтвердил, что, да, Синцов. С прошлого года фамилию не вспоминал.
Подошёл к окну: узкая улочка, дома с черепичными крышами, в просвете между ними - полоска миря. И солнце - яркое, оранжево-жёлтое. Странно. Должно ведь быть голубое.
Повернулся к тётке: - Это ведь Кассандра?
Тётки хихикнула: - А ты, милок, куда ехал? Естественно, Кассандра.
- А почему солнце такое?
- Нормальное солнце. - Тётка чуть повернулась, чтобы посмотреть в окно. - А какое оно должно быть?
- Голубое. На планете Кассандра солнце - голубое. Потому что...
Противная баба аж сложилась от смеха: - Ну, ты шутник. На планете - может, голубое, а может - серо-буро-малиновое. А у нас, в Греции, обычное, жёлтое.
Полюбовалась на отвисшую челюсть Энди, и учительским голосом продолжила: - Вы находитесь на полуострове Халкидики, на первом пальце, Кассандре. Город Сивири. Автобус ждёт на улице. Всё, свободен.
Входная дверь распахнулась, на станцию вихрем ворвалась рыжеволосая девица. Всем радужно улыбнулась: - Здрасьте, тётя Фина. А вы Андрей? Пойдём, заждались вас уже.
Схватила не сопротивляющегося Энди за руку, вытащила наружу и впихнула в старенький микроавтобус. Уселась за руль, завела машину и, рванув с места с дикой прогазовкой, бросила через плечо: - Я - Катерина, ваш тренер на этот уикенд. И знакомьтесь с коллегами - Лариса и Василий. Ребята, это - Андрей. У нас в этот раз маленькая группа.
Тощая брюнетка с коротким солдатским ёжиком улыбнулась: - Вообще-то я Лорелея. Но здесь положено с реальными именами... Идиотизм, правда?
Энди обречённо кивнул. Естественно, идиотизм. Кому это нужно - раз в год выдирать людей из привычной обстановки, отрывать от работы, и заставлять в отвратительных местах играть в кретинские игры, есть натуральную пищу и, типа, общаться. Да кому нужны эти коммуникативные навыки. Что, в Городе у него мало общения?
Унылый толстяк Василий что-то неразборчиво буркнул, и отвернулся к окну. И что там смотреть - с одной стороны море, довольно яркое, но совсем не такое живописное, как в Городе. С другой - унылые поля. Правда, с довольно удачными мазками каких-то ярко красных цветов. Хотя он сам эти цветные полосы расположил бы по-другому. И, пожалуй, ещё немного фиолетового добавил.
Автобус резко затормозил. Рыжая Катерина распахнула пассажирскую дверь и скомандовала: - Выходим.
Энди попытался возразить: - Подождите, я сам не понимаю, почему поехал. Я был записан на тренинг на планете Кассандра. Понимаете, на планете. А не на вашем поганом полуострове. Это явная ошибка, кто-то в транспортном отделе напутал. Так что...
Катерина, с виду совсем не обидевшаяся на "поганый", сочувственно покивала: - Соболезную. Имеете полное право вернуться на станцию и выяснять отношения там. Только идти придётся пешком, потому что я сегодня никуда не поеду. Так что к закату дойдёте, а ночевать будете на крылечке, потому что тётя Афина уже ушла домой. Так что лучше переночуйте здесь, а утром будете разбираться.
Гостиница оказалась неожиданно уютной. Маленькой, всего на семь номеров. Хозяин, представившийся Павлом Петровичем, кряжистый мужик с неожиданно аристократическим лицом, встречал недовольных гостей на крыльце. Предложил выбирать комнаты и спускаться к ужину.
Комната Энди неожиданно понравилась. Пожалуй, для сельской гостиницы он и сам лучше бы не придумал: светло-серая мебель, занавески и покрывала в мелкий цветочек, полуприкрытые ярко-голубые ставни. И невероятная смесь ароматов: перебивающий всё запах моря, на его фоне лёгкими всплесками - цветочная нотка, сменившаяся прилетевшим из-за двери оливково-чесночным намёком на ужин, и опять цветы - с привкусом ароматического воска. Провёл пальцами по покрывалу, потом по спинке кровати, по стеклу, по прикроватному коврику. Невероятно! Вроде бы привычные ощущения, но всё-таки другие, более острые и яркие. Нужно запомнить и постараться передать... Отдёрнул палец, уколовшись за запутавшийся в коврике обломок сосновой иголки. Вот, и о таком забывать не нужно. И интересно, почему хвоей не пахнет?
Спустился в столовую и обнаружил своих товарищей по несчастью уже за столом. А на столе... Да уж, расстарались хозяева. Ничего похожего он ни в одном из ресторанов Города не пробовал. И названия экзотические - одна мусака чего стоит! Открыть, что ли, греческий ресторан, и Катерину поваром пригласить. Обрадуется, наверное, постоянный вид на жительство в Городе не каждому дают. Да и временный пропуск тоже.
От стола оторвался с трудом, хотя уже еле дышал. Не обращая внимания на предостережения Катерины и скептические улыбки Павла Петровича, пробовал всё подряд: кислое, сладкое, солёное... И мусаки аж три порции. Жаль, что метаксы налили только один маленький стаканчик.
Хозяин принялся убирать со стола, а Катерина выгнала осоловевших гостей на террасу. Сделала серьёзное лицо и официальным тоном сообщила:
- У нас сейчас будет вводная часть тренинга, которая поможет вам обрести связь с реальностью и восстановить коммуникативные навыки.
Оглядела засыпающих слушателей, хихикнула, и продолжила уже нормальным голосом:
- Не буду вас мучить, понимаю, что все устали и хотят спать. Но основную информацию озвучить обязана, хотя вы и сами всё знаете. Итак, вы прибыли к нам из Города. Который есть виртуальная реальность, в которой вы все живёте. Когда и почему вы ушли из реального мира, отказались ли вы от своих тел или они до сих пор сохраняются - информация конфиденциальная, известная только вам. Но вы должны быть готовы в любой момент вернуться к реальной жизни. В том числе - в случае техногенной катастрофы. В своё тело, или в тело андроида, как сейчас. Рассматривайте это как учебную тревогу на круизном лайнере. Вещь раздражающая, но необходимая. Так что давайте проведём это время с удовольствием. Обещаю, что обязательные мероприятия займут совсем немного времени. А теперь всем - спокойной ночи.
Заснул Энди не сразу - напоминания о собственном теле, от которого он отказался чёрт знает сколько лет назад, всегда вызывали депрессию. Наверное, поэтому так эти тренинги и не любил. Но шелковистая мягкость простыни и пододеяльника, упоительная воздушная податливость подушки, наконец-то просочившийся в окно аромат хвои сделали своё дело - уснул быстро. Только для того, чтобы проснуться перед самым рассветом от дикой боли в животе. Казалось, что внутри возник огромный штырь с привязанным к нему раздувающимся воздушным шаром, которые кололи, крутили и давили.
Казалось, что целую вечность Энди пролежал, скорчившись, прижав колени к животу, и только тихо постанывая. В какой-то момент покрылся холодным потом и осознал, что до унитаза может и не добежать. Но добежал. Последовавший кошмар запомнился ему навсегда. От боли несколько раз почти терял сознание. Спазмы внезапно закончились и Энди, практически ползком, добрался до кровати и замотался в одеяло, сотрясаемым ознобом.
Разбудила его Катерина. Посмотрела не бледно-зелёное лицо, и тут же убежала за отцом. Павел Петрович, как ни странно, смеяться не стал, а неожиданно бережно прощупал живот, успокоил, что, мол, ничего страшного, просто переел, и прислал Катерину с какой-то таблеткой и несладким чаем.
Энди, почти пришедший в себя, прихлёбывал горячий чай и пытался понять, почему на других тренингах такого не было. Или он так не объедался? И вообще, почему вполне нормальный биологический процесс оказался для него таким шоком? Ну да, естественно, в Городе такие функции организма не прописаны. И вообще, они явно лишние и крайне неэстетичные.
Последнюю мысль он, видимо, озвучил, чем вызвал смех Катерины. Обиделся: - И ничего смешного, человек страдает.
- Извини, я не хотела. Но это действительно смешно, когда скопище электронов вдруг осознаёт, что у него появился желудок и прочие сопутствующие органы.
Забрала пустую кружку, неожиданно погладила по влажным от пота волосам, и вышла. Через мгновение вернулась, приоткрыла дверь и насмешливо добавила: - Секс в реале тебе, наверное, тоже не понравится.
Когда Энди вышел на террасу, выяснилось, что его спутников увёз Павел Петрович. А с ним заниматься будет Катерина. Ну, он был не против. Не считая того, что она называла его Андрюшей, что бесило неимоверно.
Попытался объяснить, что имя Энди он выбрал не просто так, а в честь своего кумира, Энди Уорхола. Естественно, на фамилию не покушался, выбрал Кэмпбелл, в честь знаменитого супа. Но она вряд ли знает...
Катерина знала. И предложила, раз уж так не нравится Андрей, называть его Томатиком. Или Рисиком. А может быть, Супчиком?
Энди невольно рассмеялся: Супчик - это круто. И согласился на Андрея.
Программа оказалась насыщенной. Заехали в местный магазинчик и купили для Энди большую бутылку минеральной воды. Катерина необидно посмеивалась - мол, не забудь, что вода тоже предполагает... Чтобы детская неожиданность не случилась.
Посмотрели на прирученных дельфинов, которые помогают загонять рыбу. Кататься на них Андрей отказался, сославшись на холодную воду. А то от поноса вылечили, а теперь от простуды лечить будете? Но восхитительную на ощупь дельфинью спину погладил, и удостоится вполне благожелательного свиста.
Потом было обозревание горизонта со скалы Фурка. Бог ты мой, какие краски, как ветер ласкает лицо - и в следующее мгновение колет сотней мелких песчинок, обдаёт брызгами - и стихает. А солнце высушивает кожу, оставляя на лице, руках и одежде пятнышки соли. Появилась еретическая мысль, что это прописать невозможно. Но ведь попробовать-то можно? Хоть в каком-то приближении должно получиться...
Выяснилось, что целоваться солёными губами тоже здорово. Жаль, что совсем недолго. Катерина почти сразу отстранилась, забормотала, что в Институт пора.
Андрей ни в какой институт не хотел, но пришлось. Встретившийся им у лифта огромный мужик - что их здесь, по одной мерке подбирают? - оказался профессором Лесиным, "главным по тарелочкам", как он сам представился. Катерина негромкой скороговоркой пояснила, что это самый главный человек на их территории, руководит жизнеобеспечение российской части Города. А лифт - к машинам, очень, очень глубоко.
Профессору же представила Андрея как главного дизайнера Города. Тот удивлённо пошевелил кустистыми бровями, заявил, что представлял себе творца неземной городской красоты именно таким - не уточняя, каким - и ловко удрал, неожиданно шустро для массивной фигуры шмыгнув в едва открывшиеся двери лифта.
Катерина протащила Андрея по верхним этажам, знакомила с какими-то людьми, показывала какие-то гигантские агрегаты, но всё проходило как-то мимо. Единственное, о чём он мог думать - это когда ещё выдастся случай Катерину поцеловать.
Случай выдался у дверей гостиницы. И потом - после вечерней рыбалки, на которую Катерина выгнала его в компании двух местных парней. Сама рыбалка привела его в экстаз. Запахи, ощущения, разодранная крючком ладонь, перламутровые рыбьи внутренности... И скупая похвала молчаливого Андреаса: - Ничего, можешь.
За ужином ел осторожно, несмотря на сосущее чувство голода. Из-за этого сидел грустный, бросая несчастные взгляды на Катерину. Да ещё Лариса раздражала, приставая с бесконечными вопросами о том, что видел, да что чувствовал, да что понял-узнал-осознал. Хорошо, хоть Василий молча жевал, а на любые вопросы отвечал "да" или "нет", предварительно покосившись на Ларису, как бы за одобрением.
В комнату поднимался под насмешливым взглядом Павла Петровича, обнявшего Катерину за плечи, и явно не собирающегося отпускать. Уснул мгновенно. А утром был огорошен известием, что пора возвращаться, что-то там в программе поменялось, и через час вроде бы приедет новая группа.
На станции отвёл Катерину в сторону и спокойно спросил, действительно ли он ей нужен, или это всё было в рамках тренинга. Выслушав ответ, так же спокойно сообщил, что вернётся завтра, в худшем случае послезавтра, даже если этот чёртов Город придётся разнести в клочья. Крепко поцеловал Катерину и закрыл за собой дверь.
В Городе пришёл в себя в привычном виде - джинсы в обтяжку, жёлтый пуловер, собранные в косу чёрные волосы. Посмотрелся в зеркало, плюнул, и рванул по порталам побеждать административную машину.
***
Лариса в сопровождении верного Василия внимательно отследила метания Энди, и отправилась писать отчёт. К шефу шла с некоторым трепетом - ведь потеряла объект из вида почти на целый день. Ну, что стоило тоже сказаться больной и задержаться?
Шеф дочитал отчёт, довольно ухмыльнулся: - Великолепно! Это мы удачно придумали, как заменить реальные тренинги виртуальными. Точно у нашего Энди никаких подозрений не возникло? И инъекция, обостряющая глубину ощущений, нормально подействовала? Отлично. Думаю, совет Города нашу методику полностью одобрит. Со следующей же недели начнём внедрять. Насколько же проще, чем реальные переносы сознания. Да и андроидов не напасёшься. Всё, Лорали, свободна. Гулять можешь хоть месяц, до следующей контрольной поездки. Премию завтра получишь. А тому пацану, что желудочные колики с поносом придумал и прописал, тоже выпишем. Какие таланты растут!
Лора благодарно кивнула и заторопилась к выходу - в расчёте на премию планы на отпуск были составлены давно. Грандиозные. Но на пороге остановилась:
- Послушайте, шеф, понос - не понос, всё равно Энди с прошением на возвращение придёт. И что вы будете делать?
= Что-что... Подпишу. И пусть валит к своей Катерине. Не нужны здесь такие, на реальность падкие. Тренинг - процедура необходимая, но он ещё и проверка. Понимать нужно. А вместо Энди заместителя его поставим, давно парень заслужил, да и проверку нормально прошёл.
Лорали мысленно хихикнула - да уж, племянничек шефов давно копытом бьёт, в начальники рвётся - но ответила нейтрально: - Так Катерина тоже из вирта.
- Её уже с папашей уже в настоящий Сивири отправили. Их между городом и реалом уже несколько раз перекидывали. Город помогали дорабатывать, с группами работали и здесь, и там. С ними и Энди постоянное население посёлка наконец-то на третью тысячу перевалит.
Лора вернулась к столу, плотно уселась, всем видом показывая, что без объяснений не уйдёт, и резко спросила: - Может быть, я заслужила хоть каких-то объяснений?
- Не заслужила пока. Но так и быть... Вот скажи, зачем мы раз в год в обязательном порядке всех пропускаем через иллюзию реала?
Лора снисходительно улыбнулась, уж это-то она назубок знает: - Для сохранения навыков реальной жизни и коммуникации, как учебная тревога на случай...
- Ты мне инструкцию здесь не цитируй. Сама-то что думаешь?
- Ну, наверное, чтобы не забывали, что реальный мир есть. И что там плохо и неудобно.
- Да? А кто, по твоему мнению, наш вирт-мир поддерживает?
- Роботы?
- А роботов кто контролирует, ремонтирует, создаёт?
- Другие роботы? - Лора запнулась. - Что, и так до бесконечности? И над ними...
- А над ними - команда инженеров и программистов. А также учёных, рабочих, монтажников, такелажников и уборщиц. А ещё крестьян, рыбаков, поваров, врачей, священников и много кого ещё. Общим количеством триста тысяч душ. Живых. Только в нашем секторе Города. По столько же примерно - в американском и европейском. Вот они и обеспечивают существование нашего с тобой мира.
- Их к нам не впускают?
Шеф достал из коробочки сигару, обрезал гильотинкой кончик, с удовольствием понюхал. Щёлкнул пальцами, поднёс к сигаре огонёк, загоревшийся на кончике мизинца, пыхнул дымом:
- Впускают. И выпускают. Очень, очень выборочно. И очень, очень немногих. Мощности-то серверов гигантские, но не бесконечные. И уже на пределе. Так что лишник понемногу убираем. А эти, да, заглядывают сюда иногда. В основном - в библиотеки. Да дальше их и не пускают. Или на временную работу, как девица эта с папашей, в закрытые сектора. В конце концов, они сами решили в реале жить. За что им большое человеческое спасибо, потому что без них наш мир рухнет. Может, через десять лет, может - через сто. Но рухнет обязательно. Сначала пойдут мелкие сбои - у малины, там, вкус клубники появится. Потом картинка поплывёт. А потом мы все исчезнем, превратимся в бессмысленный электронный шум. А потом и он исчезнет. Осознала?
Лора испуганно приоткрыла рот: - Но ведь столько лет...
- Сколько? С тех пор, как твоё тело в утиль ушло? Сто, двести? У всего есть предел прочности. И эффект накапливающихся ошибок. Нам срочно нужны люди на той стороне, которые всем эти будут заниматься. А население там растёт медленно. И в инженеры-программисты никто идти не хочет. Наверное, ошибку сделали, когда сосредоточили все службы в Греции. Климат уж больно расслабляющий. Нужно было куда-нибудь в Скандинавию засунуть. Или в Норильск. Или вообще под землю. Чтобы не расслаблялись.
Лицо шефа покраснело, руки судорожно сжимали подлокотники кресла, он почти кричал. Лора боязливо отодвинулась, успокаивающе пробормотала: - Но ведь переселяются люди, и программу мы, получается, для этого запустили. Только зачем пугать всякими трудностями?
- Не пугать, а проверять, кто сможет адаптироваться. Чтобы потом андроидов не терять. А они, уроды, потом тупо на берегу сидят и на закат таращатся, вместо того, чтобы...
Лора попыталась перевести разговор на более безопасную тему: - А Энди зачем туда? Он ведь не программист, и не инженер, просто - дизайнер.
Начальство, успокаиваясь, снисходительно пояснило: - Да, дизайнер. Был одним из лучших. Да что там, лучшим! Но в последнее время из творческого кризиса не вылезает, что не проект - то провал. Так что пару лет в реале покрутится, поносом пострадает - ха-ха - и вернётся обновлённый. К этому времени и заместитель его начальственного опыта наберётся, в Совет сможет перейти. Уверен - у Энди будет такой рывок! А то у нас все инопланетные вирты даже в тестовом режиме не идут, выглядят как картонные. Ну, иди, иди. Ты ведь в отпуск на Радужные острова собиралась? Смотри, там места задолго заказывать нужно.
Успокоившаяся Лора вылетела за дверь, думая уже только о том, как бы выбить себе местечко уже с завтрашнего дня, и не услышала, как начальник неодобрительно буркнул: - Вот стрекоза. А ведь Острова тоже Энди создавал. Такого парня упустила... Ладно, есть у меня для неё кандидат, пожалуй, даже получше будет.
***
На станции Катерина первой выскочила из капсулы. Даже не притормозив перед зеркалом - так, мазнула взглядом, вылетела в холл и начала нетерпеливо прохаживаться перед соседней дверью. Едва отец показался на пороге, схватила его за руку и потащила к выходу, бросив на бегу даме за стойкой: - Тёть Фина, мы всё, насовсем.
На улице отца с дочерью встречала не машина, а украшенная лентами и цветами коляска. Две смирные каурые лошадки с гривами, тоже украшенными лентами, терпеливо стояли на солнцепёке, даже не перебирая ногами.
Возница, подскочив, обнял сначала Павла, потом - Катерину. Довольно пробасил: - Ну, все в сборе? Выбрались наконец-то. Начинаем?
Павел Петрович шутливо шаркнул ногой: - Надо же, какая честь! Самый наиглавнейший встречает. Да ещё экипаж какой подали!
Профессор Лесин почесал затылок, смущённо улыбнулся: - Прослышали уже? Быстро же там в вашей потусторонности вести разносятся. Да, выбрали. Ну, сам понимаешь, я так, вождь военного времени и переходного периода. А ты - наш главный идеолог. Так что готовься свою ветвь власти поднимать. А мне уж науку оставишь. Так что, когда мотыльков этих отключаем? Можно прямо сейчас. С американцами и европейцами давно согласовали, на прошлой неделе китайцам пробились. Они тоже. Единогласно. Осталось отмашку дать, чтобы одновременно.
Катерина охнула и начала возражать, но Павел Петрович её остановил: - Не спеши. У нас там любоффь. Так что Андрюху её дождёмся. И ещё людишки должны подскочить. Андроидов-то хватит?
- Да ещё пару сотен подготовили. - Профессор покосился на Катерину. - Не переживай, держим то самое тело для твоего, держим, никуда не денется. Остальных долго ждать-то будем?
- Андрюха, я так думаю, завтра объявится. А остальных - недельку, не больше. Давай так: до следующего уикенда ждём, все кто хотел вернуться - как раз успеют. И в торжественно обстановке этот проклятый Город отключаем. Одновременно все сектора. Хватит нахлебников содержать. Давай, согласуй с остальными, чтобы в воскресенье в полдень. Как по какому времени? По Москве, естественно. И последний вопрос остался: кто церемониальный рубильник жать будет? Ты или я?