Я живу в Марселе три года. Зовут меня Того. Хотя, в принципе, какая кому разница, как меня зовут. Вряд ли для кого-то мое имя что-то значит. Если бы меня звали Луис, знакомые точно так же похлопали бы меня по плечу при встрече и сказали: "А, Луис, привет, как твои дела?". Но меня зовут Того. И нет смысла придумывать себе новое имя просто для того, чтобы меня приняли за своего. Ведь я - черный. И не все ли равно, из какой французской колонии в Африке я пробрался в Марсель?
Я тут один. В общем-то, мы собирались добраться до Франции вместе с моей подружкой, точнее, с бывшей подружкой. Но это было для неё слишком опасно - плыть в тесной лодке, заваленной рыбой. Мне иногда кажется, что я воняю ею до сих пор. Смешно сказать, но за такое "удовольствие" я заплатил тогда тысячу - целое состояние по меркам той страны, откуда я прибыл в Европу. Последнюю сотню я украл в портовом городе в одном из магазинчиков поздним вечером, пока девчонка-продавщица на кассе отвернулась. Не сказать, что меня не мучила потом совесть. Собственно говоря, мне до сих пор стыдно. Но я уговариваю себя, что когда разбогатею, то обязательно вернусь в тот городок, и верну свой должок в многократном размере. Хотя я понимаю, что это полный бред, и едва ли у меня будет такая возможность. Кроме того, я вряд ли смогу найти эту продавщицу, хотя я хорошо запомнил ее.
Раньше у меня были мечты. Я хотел, чтобы моя подружка тоже приехала сюда, когда я здесь обоснуюсь. И ради этого был готов на все. По сути, я сделал это для нее - она всегда хотела жить во Франции, хотя это всем известно - здесь нет входа в рай. А потом прошло полгода, я выбивался из сил, делая все, что мог. И шептал нежные слова в трубку, обещая ее забрать. Она мурлыкала в ответ что-то успокаивающее, а вскоре я узнал, что у нее давно появился новый дружок. Она мне не верила. А чего может добиться в жизни человек, если в него не верят? Ничего.
Поэтому следующий год я много пил и занимался чепухой. У меня больше не было цели. И мне больше не хотелось жить во Франции. Но обратно вернуться я тоже не мог - подружка вышла к этому времени замуж и у нее теперь есть ребенок. Я не хотел стать посмешищем для всей нашей деревни (хотя в Африке она считается городом). Мне ничего не оставалось делать, как врать всем про свою замечательную беззаботную жизнь, и посылать время от времени деньги родителям от случайных заработков. Вообще-то они думали, что я женился на самой настоящей француженке. Да, просто обхохочешься. Как можно себе представить француженку замужем за темнокожим голодранцем? На самом деле я не мог даже позволить себе француженку-проститутку.
Я иду с работы. Уже ночь. Это был последний день той недели, когда я подменял знакомого парня, работающего грузчиком на фруктовом складе. В принципе, было не так плохо. По крайней мере, там не воняло рыбой.
И я давно не мог себя заставить поддаться на уговоры и заняться торговлей наркотиками. Мне хватило этой девчонки-продавщицы с ее сотней. Прошло уже три года, а я до сих пор мучаюсь, и проигрываю про себя разные варианты того случая - а если бы я не смог этого сделать, и тогда не попал бы во Францию? А если бы она заметила и вызвала полицию? А если бы я вернулся и отдал ей эти деньги? Или нет - лучше вдвое больше. Или если бы мы пошли вместе выпить кофе в соседнем баре...
Я устал. Не пойму этого хозяина-итальяшку, что успел мне надоесть за неделю работы на складе. Все время бегал вокруг, орал, размахивал руками, вместо того, чтобы купить пару машин, которые заменили бы сразу десяток рабочих. Хотя, тогда шефу будет не на кого кричать и не будет смысла размахивать руками. Ему станет скучно.
Иду по узким грязным улицам на окраине города. Где бы я еще мог позволить себе снять комнату, пусть даже с приятелем на двоих? Лампочку у подъезда снова разбили, из окна на первом этаже привычно тянет марихуаной. Я машинально открываю почтовый ящик, достаю несколько писем и просматриваю в свете луны обратные адреса. Снова счета, что же еще - зачем писать письма, если есть телефон? Впрочем, моего адреса там, дома, никто и не знает.
Одно письмо без обратного адреса и даже без штемпеля. Что за черт? И стоит просто мое имя - без адреса и даже без фамилии. Разрываю дорогой плотный конверт, но не могу разобрать витиеватый почерк на небольшом листке бумаги. Достаю из кармана зажигалку и в свете огня выхватываю отдельные фразы и слова: ".... вас выбрали из миллионов людей... предлагается работа...просьба хранить тайну... подробности на месте...", адрес, который машинально запоминаю. Но подписи нет. Раскаленная зажигалка жжет пальцы, но свет мне больше и не нужен. Подумав пару секунд, поджигаю конверт и странную записку. Что за глупые шутки? Уже поднимаясь по лестнице, удивляюсь сам себе - и зачем я его сжег? Можно было бы рассмотреть поближе при лампе. Ладно, зачем жалеть, дело сделано. Но адрес продолжает вертеться в голове. Кажется, я знаю, где эта улица - в старом центре. Но я все равно туда не пойду. Просто интересно, что бы это могло значить?
Пока дохожу до своей конуры по грязным темным лестницам, вдруг вспоминаю, что приятель, с которым я снимаю жилье, предупредил, что приведет сегодня вечером подружку, и попросил меня не соваться домой до полуночи.
Снова по тем же лестничным пролетам возвращаюсь назад. Медленно бреду к ближайшему еще открытому киоску на заправке, покупаю несколько банок пива и устраиваюсь на лавочке в сквере напротив дома. Спустя два пива и полпачки сигарет вижу, как из подъезда выскальзывает девчонка - та самая подружка приятеля. Задумчиво смотрю, как уверенно она шагает в сторону автобусной остановки. Они ничем не обязаны друг другу. Только мне везет на таких, что на вторую же встречу пытаются обустроить мой быт и притаскивают стаканы - так как у нас в квартире никогда не найдешь двух одинаковых. Или горшки с какими-то растениями. Я боюсь таких девчонок. Через пару месяцев она приволочет чемодан с пожитками, через полгода будет обвинять, что я недостаточно зарабатываю, а через год признается, что забеременела и нам срочно надо пожениться. И что будет тогда с моей собственной жизнью? Хотя, с другой стороны, она и так не имеет смысла, и мне, по сути, нечего терять.
Выжидаю еще полчаса, пока погаснет свет в нашем окне. Снова поднимаюсь по лестнице. Приятель уже спит, как я и надеялся. У меня сейчас нет настроения выслушивать пошлые подробности о его свидании с подружкой. Упав в одежде поверх одеяла, я сплю без снов до утра.
В этот день мне некуда спешить. Пью кофе, раздумывая, куда бы сегодня податься. Эти случайные заработки мне уже надоели до чёртиков. А с другой стороны, иной раз я почти счастлив, что мне не надо рано вставать, и, преодолевая сонливость и пробки на дорогах, спешить отдать порядочный кусок своей жизни какому-нибудь высокомерному боссу, который тоже раб своей работы, как я - своей.
Надеваю джинсы, красную спортивную куртку - я люблю яркое, потом кроссовки - настоящие, фирменные. Для меня их украл знакомый парень за то, что я помог ему разобраться в одном щекотливом деле. Он обещал держать язык за зубами, и делает это, по всей видимости, до сих пор, иначе бы от желающих не было отбоя. Тогда бы я точно по уши увяз в грязи, разрешая конфликты ребят, не ладящих с законом. Трудно представить, что могло быть, если б про меня узнали правду. На самом деле я хреновый оратор, да и проблему, которую меня просил решить тот парень, я так до конца и не понял, да это и неважно. Сказать честно, я почти не разговаривал с тем черным внутри и снаружи, начальником местных воришек. Я просто пришел к нему и...я не знаю, как я Это делаю. В общем, он согласился со мной, что не будет больше того парня обижать. Понятное дело, что мне совсем не нравится, когда я использую Это в таких делах. Опять-таки, та продавщица, которая ничего не заметила, хотя вроде бы смотрела краем глаза, как я вытаскиваю деньги из кассы...Это никакое не колдовство, не Вуду, не другая черная африканская магия, это просто какой-то дар. Я пользуюсь им редко. И я сам не знаю, как у меня Это получается.
Еду в поезде в сторону центра. Чтобы отправить пару сотен родителям - для поддержания легенды, которую я для них выдумал, потом зайти в кафе к одному знакомому. Он обещал спросить кое-кого насчет работы. На обратном пути куплю еды, а то полки в холодильнике уже пустые. И можно будет дальше болтаться по жизни.
Подъезжаем к какой-то станции. В вагон врываются контролеры. Они всегда напоминают мне банду налетчиков - действуют согласованно и агрессивно, а их лица неумолимы. Билета у меня, конечно же, нет. Никогда не размениваюсь на такие мелочи. Против своей воли начинаю мысленно удерживать этих бравых ребят. Сразу троих тяжеловато, но мне надо продержать их от себя на отдалении буквально пару минут...Всё, готово! Незаметно выскальзываю на перрон. Не доехал пару станций, но уж лучше пройтись пешком, чем платить штраф.
Я немного злюсь на себя за то, что снова применил Это. Не сдержался.
Иногда я думаю, что было бы, если б я воспользовался своим даром для действительно чего-то стоящего. К примеру, поступил учиться в университет, дурача всем голову, что я богатый отпрыск какого-нибудь алмазного магната. Или ограбил банк, послав мысль перевести пару-тройку миллионов на мой счет. Женился бы на королеве красоты. И плавал бы на белой яхте и катался в самых дорогих авто и... Нет. Что-то всегда останавливало меня. К тому же я точно не знал, на кого, на сколько и в каких случаях распространяется Это. А проверять я точно не буду.
Иду по шумному центру, заглядываясь на попки симпатичных девчонок. В конце концов, этого мне запретить никто не может. На самом деле я пытаюсь отвлечься от мыслей о вчерашнем странном письме. Кажется, что я и не забывал о нем. И теперь, случайно выскочив не на той остановке, я иду, намеренно замедляя шаг, потому что вдруг вспомнил - указанный дом находится как раз на моем пути.
Мысли путаются в голове. Я уговариваю себя, что на самом деле это чей-то дешевый трюк. Типа тупых рекламных листовок, которые кидают в почтовые ящики: "вы выиграли приз, приходите в наш магазин и заберите его", а когда идешь в этот магазин, оказывается, что тебе к тому же надо купить какое-нибудь барахло, тогда ты получишь, к примеру, ненужный чайник или еще что-то, что не пользуется спросом...Но в том-то и дело, что я точно помню - на той улице находятся только старинные особняки, где живут почтенные старые француженки со своими маленькими высокомерными собачками. Что может быть нужно от меня такому сорту людей?
Я сажусь на скамейку и закуриваю. Надо притормозить, потому что та улица уже за углом. Было бы глупо выставить себя дураком, если это все чья-то нелепая шутка. Долго думаю. Мысли путанные, липкие и вязкие. Как-то все осточертело. Может, это просто весенний авитаминоз? И при этом у меня нет никаких планов. Как всегда.
Чья-то тень падает на меня. Поднимаю глаза. Это Джой. По крайней мере, его так называют. Наркоман, пьяница и полудурок. Непонятно, что было первое - он стал колоться, потому что дебил, или это - последствия зелья. Все знают Джоя. Он, вроде бы англичанин, по крайней мере, был им когда-то. Шатается по улицам Марселя со своей грязной собакой и просит подаяние. Я усмехаюсь про себя: "Джой - лицо города".
Это лицо с бессмысленными глазами, с шумом потянув носом, неразборчиво бормочет:
- Доброй ночи, - не замечая слепящего солнца.
- Привет, Джой! - я улыбаюсь, но брезгую похлопать его по руке.
Протягиваю вежливо сигарету, но клошар отрицательно качает головой. Удивленно смотрю на него. Псина Джоя, напряженно и недоверчиво на меня уставившись, слегка покачивает хвостом. Мелькает дурацкая мысль: "Жаль, что собаки не жрут сигареты". Мне нечего дать псу. Лезу в карман, но Джой снова качает головой. Нет?! Что тогда ему от меня надо? Я начинаю злиться.
- Тебя ждут, - он пытается улыбнуться, но под воздействием наркотиков улыбка получается бессмысленно-жутковатой.
Мне вдруг становится холодно на припекающем весеннем солнышке. А бродяга продолжает неразборчиво бормотать:
- Сомневайся-сомневайся, придурок. Твой шанс один на миллион - никто не вернет. Эх, не поверит! Скажи, что тебе терять? Жизнь? Нельзя потерять, чего не имеешь. Держи язык за зубами, и дело с концом! Сам все поймешь. Придет время, тогда и расскажешь. Ты не один. Мир ждет тебя, приятель.
Слова вцепляются в мой мозг раскаленными крючками. Хмурюсь и думаю: "Да он просто обколотый! Бред несет!". Пытаюсь отодвинуть неподвижную фигуру и встать. Он неожиданно мягко толкает меня назад на лавку, и вдруг четко произносит:
- Послание получено. Получите - распишитесь, - протягивая мне замызганную шариковую ручку, непонятно откуда оказавшуюся в его руке, и начинает хохотать.
Машинально беру подарок и вдруг ловлю совершенно здоровый и осмысленный взгляд Джоя, который в ту же секунду снова становится тупым и бессмысленным. Продолжая глупо смеяться, бродяга уходит, утаскивая за собой упирающуюся собаку.
Держу ручку и задумчиво рассматриваю ее. Пытаюсь решить - не сплю ли я, но тогда мне явно пора проснуться. Прямо сейчас! Но вокруг ничего не меняется. Зачем-то оглянувшись вокруг, прячу грязную ручку в карман.
Ладно, так и быть, поиграю в эти игры, даже если это все дурацкий фарс. Мне уже самому любопытно, что же может быть общего у этих странных событий. Кто пытается достучаться до меня? Зачем? Или это случайные совпадения?
Почти бегу к нужному дому, как будто уже точно знаю дорогу. Не сверяя номер дома, подхожу к тяжелой кованой двери старинного четырехэтажного дома. Тут давно не было ремонта, на некоторых окнах не хватает ставень, краска на стенах облупилась. Я не знаю, кого или что я тут ищу, и что скажу, если меня кто-то спросит, что я тут делаю. Рассказ об истории с письмом выглядит полной бессмыслицей, в особенности после того, как я сам же и уничтожил его. Все происходящее кажется мне бредовой фантазией
Эти мысли пролетают машинально, молниеносно. Толкаю дверь. Оказываюсь в обычном пыльном холле. Трудно сказать, для чего служит это здание, и живет ли тут кто-то вообще. В просторном помещении, около старинного лифта с решеткой, стоит только старый обшарпанный стол. На нем - толстая тетрадь. Страницы пожелтели, как будто она лежит тут много лет открытой. Невольно смотрю, что там написано. Вижу столбцы, заполненные аккуратным почерком. Меня бросает в жар, потому что взгляд моментально выхватывает мои имя и фамилию, против которых стоит дата моего рождения - 21 ноября 1977. Они подчеркнуты аккуратной красной линией. Чувствую, как меня начинает трясти, как в ознобе. Оглядываюсь. Вокруг никого. Стоит тишина. Я начинаю лихорадочно листать тетрадь. К каждому дню года приписано чье-то имя. Многие я не могу прочитать - они написаны на разных языках - восточными иероглифами, арабской вязью, индийскими и греческими буквами, славянской кириллицей. Какая-то бессмыслица.
Внезапно я успокаиваюсь. Потому что происходящее не может быть правдой, не может быть реальностью. Бред сумасшедшего, а, скорее всего, просто сон. Приняв решение, что я всего лишь сплю и мне все равно, что все это могло бы значить, я просто начинаю жить каждой секундой, ловя ощущения.
Оглядываюсь вокруг, и краем глаза замечаю движение у стола. А, повернувшись в ту сторону, обнаруживаю, что за столом теперь сидит невзрачная девушка в очках, листающая журнал. Она говорит:
- Вы не расписались. Распишитесь вот здесь, - и тыкает пальцем в свободную колонку напротив моего имени.
Поскольку я сплю, я ничему не удивляюсь. Молча, не задавая вопросов, достаю ручку, полученную от Джоя, ставлю подпись в журнале. Девушка озабоченно бормочет, что скоро сюда должны еще подойти люди, и машет рукой, чтобы я убирался. Скрипит входная дверь, и входят еще несколько человек. Я пытаюсь разглядеть их, но лица и фигуры расплываются в глазах, я не могу даже определить, мужчины это или женщины, и сколько их. Понимаю, что и они также и видят, и не видят меня. Осознаю только сам факт - они растеряны не меньше меня. Девушка у стола уже занята ими, и, кажется, не обращает на меня внимание. Потом я слышу ее голос:
- От тебя ничего особенного не требуется. Просто иди и смотри. Сможешь что-то понять - считай, что повезло. А возможно, и не поймешь. Тогда ты упустил свой шанс. В этом случае ты просто проснешься у себя дома и решишь, что это был сон. Каждый из приглашенных способен понять, и поменять осознание жизни. Иди. Просто иди, - она обращает взгляд на меня, и тогда до меня доходит, что все сказанное относится именно ко мне.
Я киваю, будто что-то понял, на самом же деле - ничего подобного. Но ей некогда. Снова оглядевшись, обнаруживаю, что стою теперь у современного лифта. Лифтер в бордовой униформе, не глядя на меня, официально улыбаясь, нажимает кнопку вызова. Я хмуро молчу. Меня уже не удивляют перемены в интерьере, хотя я вижу, что и стол, и девушка, и другие люди, "одни на миллион", такие же, как и я, куда-то исчезли. Дверцы лифта бесшумно разъезжаются, я вхожу в лифт первым, ожидая, что лифтер зайдет следом, но остаюсь один. Что болтала эта девчонка?! Если что-то я не пойму, то подумаю, что это сон. Да я и так убежден в этом! Нигде бы я не увидел столько странных событий за такой короткий промежуток времени. Кстати, который час? Смотрю на циферблат, но как назло, часы у меня на руке остановились. Надо заменить батарейку. Когда выйду отсюда.
Снаружи дом был четырехэтажный, но в лифте 19 кнопок. Лифт стоит. Я не знаю, на какой этаж мне нужно подняться. Или опуститься, потому что еще пять этажей насчитывались вниз. Но я не хочу возвращаться и спрашивать у той девушки, она выглядела так, будто все уже сказала, что хотела или могла. Нажимаю наугад, закрыв глаза. Через секунду лифт останавливается, и я выхожу. На этаже перед лифтом на стене цифры - 26. Похоже, что я на 26-ом этаже. Лифт уезжает, я оглядываюсь, и обнаруживаю, что кнопки вызова лифта на стене просто не существует. Нет и людей. Только длинный-длинный коридор. Пол покрыт толстым красным ковром. Множество дверей, но без номеров на них. Хотя, в остальном это похоже на отель. Очень дорогой отель. Я в таких никогда не бывал. Через равное расстояние стоят скульптуры из черного мрамора, высокие вазы с белыми цветами на длинных стеблях. Тишина. Я иду по коридору. Ни звука. Из любопытства толкаю одну из дверей. Осматриваю комнату. Великолепие. Я такое видел только в голливудских фильмах. Но сейчас почему-то ощущаю себя свободно, будто сам всю жизнь прожил в подобной роскоши. Это не мой вкус - все чересчур пышное и нарочито роскошное. Закрываю комнату, иду к следующей, не менее шикарной. Зеленые комнаты, белые, бордовые с золотом и голубые. Все пусты. Для кого они приготовлены? В вазах лежат спелые фрукты, и в серебряных ведерках охлаждается шампанское. Кстати, я мог бы выпить сейчас, залезть в одну из позолоченных ванн, завалиться в пышную кровать, сбросив душистые лепестки роз на мозаичный пол. В конце концов, я же сплю, и могу вести себя как угодно. Но мне любопытно, что это за место, и зачем я сюда попал.
Дохожу до лестницы, покрытой красным ковром. На площадке между лестницами журчит фонтан, вода стекает в бассейн, где плавают золотые рыбки. Куда мне идти - вниз или вверх? Но, вспомнив, на каком этаже я нахожусь, решаю продвигаться ближе к выходу - на всякий случай. Это элементарное чувство самосохранения, логика, руководящие мною даже во сне.
Сбегаю вниз по лестнице, оказываюсь на следующем этаже, в белом коридоре, покрытом белыми толстыми коврами. Тут кипит жизнь. Бегают коридорные, официанты с подносами и едой, носильщики тащат чемоданы, уборщицы протирают белые мраморные головы статуй. Никто меня не замечает. Я иду, заглядывая в двери. Комнаты заняты людьми - разговаривающими, пьющими коктейли, смеющимися женщинами в вечерних нарядах и мужчинами в черных смокингах. Они не видят меня. Это всего-навсего сон. Я с замиранием сердца фантазирую - а вдруг все вокруг принадлежит мне? И тогда ко мне приехали все эти гости. В ту же секунду реакция окружающих меняется - официанты и прислуга умудряется склоняться в почтительном поклоне, проходя мимо, а, заглянув в очередную комнату, получаю укор от полной женщины, жадно поедающей кусок ананаса:
- Того, я понимаю, что ты у себя дома, но, может быть, в следующий раз будешь стучать?!
Пробормотав извинения, выскакиваю из комнаты. Оглядываю себя и думаю, что моя одежда неуместна. Я выгляжу как мальчишка-разносчик пиццы (хотя в таком доме как этот сложно представить, что кому-то в голову тут придет заказывать пиццу из закусочной за углом). Обнаруживаю, что одет я в дорогой костюм песочного цвета. Смеюсь. Окружающие услужливо улыбаются в ответ, поддерживая мое веселье. Что за чудной сон?! Реальность меняется, стоит мысли мелькнуть в моем сознании. Я сам творец своей реальности! Чего можно было бы желать?!
Я сбегаю по лестнице, силой мысли меняя цвета коврового покрытия и выражения лиц статуй. Случайно мелькнувшая мысль о тигре, в один момент заставляет появиться зверя на ступеньках, и я от страха превращаю его в кролика, только цвет я не продумал, и вниз по лестнице прочь убегает желто-полосатый зверек.
Вдруг вижу поднимающуюся мне навстречу японку. Хотя, может, она китаянка. Она меня не видит. Удивляюсь тому, что я не могу ее заставить исчезнуть. Я не могу управлять всем! Это открытие вызывает во мне досаду. Следую за ней, разглядывая ее гладкие черные волосы. Снова поднимаюсь по лестнице в обратном направлении, рассчитывая вернуться в "свой" шикарный дом. Но увиденное повергает меня в легкий шок - от роскоши не осталось и следа! Обшарпанные стены, покрашенные когда-то в белый цвет, старый дощатый пол. Что это? Японская девушка идет, задумчиво рассматривая все вокруг. Я иду за ней и вижу мир ее глазами - это учебные аудитории, с портретами каких-то великих умов прошлых веков, длинные столы, покрытые выцарапанными надписями студентов. Она чинно садится на одну из скамей и ждет преподавателя. Я усаживаюсь поодаль и тоже жду. Возможно, она права. Пусть придет кто-нибудь, кто может объяснить нам, что тут происходит. Она одна из нас. Она такая же, как я. Нас таких много. Эти мысли мелькают, идущие будто ниоткуда, и я понимаю, что преподаватель пришел, хотя мы так и остались сидеть одни. Но мне становится скучно. Я не хочу ничего знать. Я хочу дойти до всего сам. Шумно встаю из-за стола и ухожу. Пусть эта девушка сидит и ждет готовую информацию. Возвращаюсь, чтобы задать только один вопрос: "Это сон?", и получаю ответ: "Жизнь - это сон", который, как ни странно, вдруг открывает мне глаза на все. На все-все. Все. Все-все-все-все...все....Я понял.
Выхожу на улицу. По-прежнему слепит солнце. Как я выхожу? Я не иду ногами, а просто захотел, чтобы я вышел. На самом деле все очень просто. За плечами остается старинное здание. Оно пустое. Или нет. На самом деле это неважно. Смотрю по сторонам. Люди бегут куда-то, спешат. Они разговаривают, улыбаются, но я теперь вижу, что они разговаривают сами с собой. Они не живут. Они спят, а во сне разговаривают. Сами с собой. Мне становится их жаль. Когда они проснуться?! Я хочу, чтобы они проснулись. Все разом! Я ощущаю себя, будто выкинутым из нормальной жизни, то есть из сна. Я - не они. И я - они. Я - весь мир без оков, и этот мир можно менять. Ответственность свалилась на меня. За все, и, прежде всего - за мысли. Осторожно пробую свои силы... Теперь я сижу в доме родителей, рядом - моя бывшая невеста, она смотрит на меня с любовью. Она мне чужая. Я исчезаю оттуда. Где мне место?! Потом я - студент Сорбонны. Изучаю географию. Почему-то географию. Надо аккуратнее относиться к мыслям. Я - белый. Зачем я белый...мне все равно, какого цвета у меня кожа. У меня подружка - француженка. Какая-то вечеринка в Латинском квартале. Я в Париже. Мне весело, потом снова скучно. Мне одиноко. Надо искать своих. Джой был такой же. Как забавно. На минуту я оказываюсь бездомным, в лохмотьях вместо одежды, покуривая травку под грязным ночным мостом. Это Англия... Чувствую беспомощность. Я просто не знаю, что делать с тем, чем я теперь обладаю. Знание, которое - сила. Хочу встретиться со "своими" и поговорить. Я же не один такой! Там был огромный список в журнале, мы не можем не встретиться когда-нибудь. Потом понимаю, что пока каждый из нас не найдет себя самого, мы будем одиноки. А потом, когда каждый из нас поймет что-то самое важное, встреча с себе подобными, с такими же, избранными один на миллион, станет уже неважной. Кажется, я устал. Лежу на пляже под пальмами, любуюсь на лазурно-голубой океан и белый песок, чувствуя угрызения совести оттого, что бездействую. Но мне надо подумать и осознать. Еще минутка, и я обязательно пойму что-то. Где-то просчет. Где-то я допустил прокол и поступил необдуманно и неправильно. Море шумит прибоем, ветер обдает прохладой плечи. Я закрываю глаза.