Ему хотелось пить. Нет, ему не хотелось. Он просто умирал от жажды. Он не мог пошевелить языком или открыть рот, у него не было слюны, которую он мог бы проглотить. Другой бы подумал, что это симптом серьёзного заболевания - может быть, даже запаниковал. Но Виктор знал, что у него просто чудовищное похмелье. Он спокойно встал, не открывая глаз, подошёл к холодильнику и достал бутылку негазированной воды.

Выпил половину и только тогда попытался открыть глаза. Что-то ударило ему в голову изнутри. Он закрыл глаза и побрёл обратно к кровати, прижимая к груди пластиковую тару.

Он надеялся, что заснёт.

Ни фига.

Он немного поёрзал на кровати, пытаясь подобрать удобное положение. Такое, в котором захотелось бы спать. Но чем больше ворочался, тем больше просыпался, так что он сдался и решил встать. Он осторожно сел на краю кровати и вылил в себя остатки воды. Стало легче.

Со вчерашнего дня время превратилось в чёрную дыру. Он помнил только, что купил бутылку и принёс её домой. Потом, наверное, было всё как обычно. Он оглядел комнату, чтобы оценить последствия впустую потраченной ночи. Ничего страшного, или, по крайней мере не так страшно, как бывало. Бутылка валялась на ковре, совершенно пустая, и не искушала его вышибать клин клином. Нигде он не увидел рвоты, экскрементов в постели не было - в целом, всё нормально.

Распахнул занавески. Не сдерживаемое грязными стёклами солнце засветило ему прямо в глаза, от чего он за малым не умер - громко застонал и отвернулся.

- Душ, кофе, бутерброд, - пробормотал он и пошёл в ванную.

Он помочился, промыл и открыл краны рядом с ванной. Потекла какая-то коричневая, ржавая жидкость, потом кран несколько раз плюнул, чихнул остатком воды, и всё.

- Баста! - взвыл Виктор. - Нашли когда отключить воду, истинные сыновья своих распутных матерей!

Он со всей силы ударил по смесителю. Несколько раз открывал и закрыл краны, что, конечно, же ничего не дало. Из-за того, что он не мог помыться, он чувствовал себя ещё более грязным, чем минуту назад. Он чувствовал себя липким и вонючим, и хоть немного воды - это всё, чего он теперь хотел, чтобы обрести состояние комфорта.

На кухне тоже ничего не текло, зато кран долго насвистывал свою живую мелодию. К счастью, в холодильнике оказалось две бутылки минеральной воды. Виктор взял их и подумал, как бы это помыться в трёх литрах. Наконец вздохнул и залез в ванну с бутылками. Сначала намочил полотенце и вытер им своё тело, затем намылился и ополоснулся тем же образом, то есть вытер мыло влажным полотенцем. Оставшуюся ледяную воду он просто вылил на себя. Другим полотенцем вытеся насухо, всё время ругаясь самыми грязными словами, которые только приходили ему на ум.

Так, "душ" приняли. Теперь завтрак. Он насыпал в кружку растворимого кофе, снял чайник с плиты и поставил его под кран. Через некоторое время вспомнил, что в кране нет воды, а последнюю воду из бутылки он потратил на то, чтобы смыть мыло с ног, и так рассмеялся, что ему даже пришлось сесть. Надеясь на чудо, он ещё раз заглянул в холодильник (может, есть на свете самозаполняющиеся холодильники, вроде скатерти-самобранки?), но из жидкостей были только две упаковки апельсинового сока. В морозилке стоял контейнер со льдом. Он терпеливо выковырнул лёд из контейнера, поколол его и через носик запихнул в чайник. Наконец, очень гордый собой, поставил воду.

Через несколько минут он сидел за столом с двумя бутербродами и кружкой кофе. Включил компьютер.

Измученный алкоголем желудок довольно быстро отреагировал на угощение крепким кофе. Виктор побежал в ванную и на этот раз, когда вспомнил, что воды нет, ему уже было не до смеху. Зато быстрее придумал, что делать. Налил в тазик два литра апельсинового сока и промыл этим унитаз.

- Вуаля, - сказал он, с грохотом опуская крышку. - Настоящая школа, сука, выживания. Нет ничего лучше, чем жить в большой агломерации и каждый день пользоваться благами цивилизации.

Он завершил завтрак и открыл новый документ. Хотел набросать план своего текста о жилых массивах перед тем, как начать собирать материалы. Часы на компьютере показывали без пятнадцати одиннадцать. Как раз, - подумал он, - поработаю до двух часов, потом пойду возьму себе чего-нибудь на ужин и запасу воды. Замечательно.

Прошло полчаса, а экран оставался всё таким же белым, наполнялась только пепельница рядом с клавиатурой.

Ну, Сукенник, чёртов ты лентяй, напиши уже что угодно, только перестань пялиться на экран. Сам знаешь, как только начнёшь, всё пойдёт хорошо.

Он набрал:

что угодно

Он побарабанил пальцами по столу и продолжил:

ну видишь, что угодно хорошо идёт, теперь давай дальше, топ, шлёп, тра-ля-ля, всё время пишем, Сукенник, а то ничего не напишем, бла-бла-бла, кошачий концерт, бара-бара рики-тики-так, водка гожка, ничего не приходит в голову, многоэтажный дом, дом, дракон и сон, пасть, не пропасть, подари мне эту ночь

Прервался. Этот метод иногда срабатывал, но не всегда. Тем не менее, он попытался дальше:

а может было бы больше смысла обдумать, как написать о жилом массиве, так, чтоб свежо, чего не скажут пан психолог и хип-хоп, спортивные костюмы и пьяницы, всё это перетёрто на миллионах страниц, чтобы не было патологий, всей этой обыденности, замкнутости, отчуждения и того, что как это возможно, в мире столько места, а здесь каждый сидит за стеной

Снова прервался. Начинало уже налаживаться. Он удалил всё, что написал и начал перечислять по пунктам:

1. вообразить многоквартирный дом со стеклянными стенами и потолками
2. показать реальные типы жильцов из одного дома - может быть твоего, но не обязательно
3. нудные высказывания мудрецов (социолог, психолог, педагог, священник, полицейский) в известных пределах - но сосредоточиться на историях
4.

Никакого четвёртого пункта не появилось. Вместо этого он решил проверить почту.

Опа, опа, сударь, вы же собирались работать до двух часов, а ещё нет и двенадцати!

Да ладно, я же на минутку, - отвертелся он и подключился к интернету. В почте ничего не обнаружил, кроме предложения посмотреть, как мать играет с дочкой. Удалил. Он решил, что будет работать до десяти минут третьего, а пока проверит, какие там новости у "Чернокнижника", раз уж всё равно подключился. Когда уже начали появляться первые элементы сайта книжного магазина, он нажал "остановить" и кликнул в избранном Google.

Почему ему не пришло это в голову раньше? Ведь у Вероники, где бы она ни работала, несомненно есть адрес электронной почты, она пишет, как обычно, в групповых чатах, на форумах, в интернете, может, появляются некоторые из её публикаций. Это самый простой способ её найти!

Он вбил в окошко поисковика "вероника сукенник барская" (не известно, вдруг она под девичьей фамилией). Дописал ещё "верайкон" - это ник, который она часто использовала.

Нажал "enter".

"Could not open the page..."

Он выругался. Что за день. Интересно, что ещё сегодня случится? Кликнул "назад", но появилось то же сообщение. Не удалось загрузить ни одной страницы. Глянул в угол экрана. Не удивительно, что не удалось, интернет отключился. После нескольких "сбой подключения к удалённому серверу", он сдался, поняв, что у тепсы¹ опять накрылись модемы. Хвала господу, теперь это случалось не так часто, как раньше, но всё равно было не айс.

Для верности он поднял трубку. Глухо. Поклацал кнопкой. Опять глухо.

Он встал из-за стола и плюхнулся на кровать. Он чувствовал себя так, будто только что перелопатил тонну угля.

Подведём итоги, - подумал он. Воды нет, еды нет, питья нет, телефон будто сдох. Никаких идей нет, да ещё голова болит. Предполагалось работать до двух (или даже до десяти минут третьего), но тут нужно проявить гибкость. Сейчас ты пойдёшь прогуляешься, зайдёшь в магазин, проветришься, прочистишь голову и сможешь поработать вечером. Договорились?

Виктор охотно согласился, оделся и вышел.