Серёга Тюркин любил убивать. Не прокормления ради, а во имя азарта. Кроме того ему нравилось слово "добыча". Оно нравилось и всем домашним. Когда глава семейства приносил с охоты окровавленных зверей и птиц, жена радовалась и восхищалась его добытчицким талантом. В семье царили радость и согласие. Зверей же становилось всё меньше, а охотников - больше. Количество последних уже зашкаливало.
Когда Сергей пришел в "Общество рыболовов и охотников" за лицензиями на очередные убийства диких животных, девушка-секретарша, внимательно посмотрев на него, предложила:
- Господин Тюркин, у нас ведётся набор во вторую группу охотников за охотниками. Вы зарекомендовали себя азартным, но адекватным убийцей представителей дикой фауны. Вы не браконьер, вы - отдающий себе отчёт законопослушный гражданин. Нам такие и нужны. Животных становится всё меньше, а число охотников растёт непропорционально быстро. Их нужно как-то сокращать, поэтому совсем недавно был принят закон об отстреле наиболее рьяных. Поверьте, опыт первопроходцев оказался позитивным. По словам представителей опытной группы - это в несколько раз выросший азарт, это непередаваемый словами драйв, это незабываемый миг победы над достойным соперником. Благодаря наличию оружия, любой, даже самый мелкий и тщедушный охотник может стать опасным противником в вашем поединке. К каждому представителю данного племени нужен особый подход. Опираясь на обострённое чувство опасности, необходимо удалить из своего репертуара такие понятия, как пренебрежение и превосходство. Вы станете морально чище, скромнее, обретёте массу других важных для человека положительных качеств. Кроме того за отстрел особи мужского пола положено материальное вознаграждение. Для его получения вам не нужно тащить к нам всю тушу, достаточно принести хвост.
- Хвост?
- Ну, это мы его так между собой называем.... Аналогия с лисицей, волком. Сначала было принято решение предоставлять в качестве доказательства скальп, но, во-первых: мы не дикари, а во-вторых: какое же это доказательство? Купил парик и продолжай жить в своё удовольствие, а попробуй-ка поживи в него без пресловутого хвоста. Рекомендацию мы получили от ваших друзей-соратников по убийству последнего в столичной области лося. Настоящих-то лосей больше нет, но ведь иногда и среди людей такие здоровенные лоси попадаются.... С рогами.... А кабанов вообще не счесть. Вы согласны?
- Дайте подумать?
- Конечно же, подумайте. С кондачка такие жизненно важные решения не принимаются. Вам неделя на раздумье, потому что сезон охоты на охотников вот-вот откроется, а он пока лимитирован. Да и приём новых членов ограничен.
Созвонившись с дальними и поговорив за рюмкой водки с близкими друзьями, Тюркин решил принять предложение. Ему был выдан особый билет. На его титульном листе красовался абрис человеческой фигуры в обрамлении прицела.
На свою первую охоту он вышел по первому снегу и по злому умыслу. В глухой деревне, рядом с которой он построил заимку, по воскресным дням обитал сосед.... Редкая сволочь: всё-то у него ладилось, деньги текли рекою, голые девки верещали в бане, чиновные друзья подкатывали на громадных внедорожниках, редкие местные бандюки уважали, единственный полицай преклонялся. Знатный, матёрый был коррупционерище. Добывал зверя он успешнее в два-три раза, но самое обидное было в том, что этот гад как-то недвусмысленно дал понять Серёге, что лучше б тому не шляться по его личным охотничьим тропам. Личным!? Не любил конкурентов? А кто ж их любит?
Сидя в засаде, Тюркин вспоминал былые обиды и злился на то, что обычно педантичный жирный боров на этот раз запаздывал.
- Из-за шлюх, - завистливо пробурчал охотник. - Всю ночь резвился в бане, зорьку проспал, разве что к вечеру оклемается.
Но кусты в квадрате наблюдения неожиданно раздвинулись, и сонная физиономия элитного соседа высунулась для обозрения пространства. За ней и всё остальное...
Бабах! Бабах!
Серёга стрелял наверняка и всего один раз, а выстрелов было два. Боров метнулся было обратно в кусты, но завалился и захрипел. Из двух здоровенных дыр в его теле густо лилась такая сладкая для любого охотника кровь. Чиновный коррупционер упал правильно: в бинокль отчётливо просматривались именно две раны, да и звук выстрела казался сдублированным.
- Показалось. - Подумал Тюркин. - Или эхо? Но почему же...?
Так и сидел осторожный Серёга, боясь высунуться. Ему бы отрезать охотничьим ножом требуемые для получения материального вознаграждения причиндалы, да и отправится домой к водке и закуске. Ан нет.
- Э, канкурэнт! - Раздался голос с акцентом буквально из-за соседнего куста. - Эта..., ты бери свой хвост, мне галава нужен.
- Это не мой хвост.
- Какая разница? Мнэ всё равно нэ нужин. У меня другое хобби, я из них чучела делаю.
- Чучела?
- Ну да, набиваю саломай и на стэнку вешаю. Выхади, пагаварим. Вот я на вытянутых руках ружьё дэржу. Нэ бойся, стрелять нэ буду.
На поляну, отплевываясь от паутины и мелких лесных чешуек, вышел породистый грузин. Весь его вид излучал приветливость и дружелюбие. Прямо с ходу он и предложил заинтригованному Сергею:
- Паехали ка мне. Выпьем, шашлик закусим. Трафеи сваи пакажу. Ты атризай сваё, а я - сваё. Сагласин?
- Согласен.
Охотники вынули большие острые ножи и отрезали необходимые им части от туши коррупционера. Пока работали, грузин приговаривал себе под нос:
- Вот именно за эта народ нас и любит, Робин Гудами называет.
- Кого это, нас?
- Барцов с каррупцией. Ты думаишь, я эта проста из интереса делаю? Ни толька. Я стране памагаю, харошим людям.
Завернув причиндалы матёрого борова в полиэтилен, охотники направились к внедорожнику, который, по словам грузина, ждал их недалеко на опушке. По дороге новоявленный приятель посвятил Сергея в свою бесхитростную историю.
Звали его Амиранчиком и был он в молодости обыкновенным бандитом. В банде у него обнаружились и развились недюжинные способности по экономической части. Развились они до такого уровня, что стал он одним из главных людей района. В общем, вошёл предприимчивый человек в систему, как нож в масло, а катался он в ней, как сыр в том же самом масле. И было это в тучные времена, но они закончились. Тогда-то и решили отжать его бизнес компаньоны, местные властные жулики и другие криминальные люди, расплодившиеся в несметном количестве в период царствования стопроцентнорейтингового президента. Пока народ балдел от ракетных ударов в далёкой стране Сирии, в его родной стране начали происходить видимо-невидимые для простого глаза перемены под названием - очередной передел собственности. Да и прав был пресловутый народ, что не обращал на это внимание, потому что ему, во всяком случае, ничего бы и не обломилось. В солнечной Грузии был у Амиранчика брат-близнец - Пато, про которого никто из местных не знал. Его-то и вызвал к себе успешный родственник, когда прикипел к любимому делу - охоте за охотниками. Брат приехал, приступил к работе. Подмены никто и не заметил. Но недолго он радовался свалившемуся на голову богатству, почёту и уважению. Вследствие разных характеров, ослабление давления имело место, и на это быстро среагировала преступная среда. Пато пожаловался брату на местных жуликов, а он, почувствовавший уже вкус к новому виду охоты, не нашёл ничего лучшего, как устроить её прямо в городском совете. После убийства матёрых государственных хищников, лицензию на отстрел которых "Общество рыболовов и охотников" не выдавало, Амиранчик был предан соратниками по бандитскому клану и самоубит специалистами госбеза. Но самоубит был, естественно, его брат-близнец - несчастный Пато. На его могиле в Грузии и поклялся оставшийся в живых родственник бороться с бандитизмом и коррупцией в стране. Жил он теперь по документам близнеца, по ним и лицензию на отстрел получил. Охотился в основном на богатых родственников своих обидчиков и предателей, справедливо полагая, что питались пресловутые особи из одной коррупционной кормушки. Но и случайными отстрелами не брезговал.
Когда новоиспечённые приятели вошли в дом, грузин заметил:
- Беда в том, что не все сволачи - ахотники. Браканьерствам занимаюсь вынужденно. Вот, сматри.
По стенам были развешаны охотничьи трофеи - головы коррупционеров: лысые, много усатых, рогатые, оскаленные, злые и грустные. Амиранчик с гордостью указал на одного из них:
- Вот с этим павазился. Хитрый, матёрый, асторожный звирюга. Сматри, какие усищи. Зам.главы администрации.
- Усатые все такие, - сказал Серёга тоном бывалого охотника. А рогатые - кто это?
- Рагатые - не мая вина. Эта у них сваи личные абстаятельства. Каррупцией очин увликаитса, пра свой хвост забываит, а жене хвост нужин.... Таких стараюсь не трогать: жена сама загрызёт. Он и так несчастний, а тут ещё и я...
- Лысый?
- Глава района. Ох, и павазился я с ним. Настаящий медвед. Прямо в берлоге брал. Ахраной облажился: не падойти, не падъехать. Пришлось паджигать.
- А вот этот, оскаленный? У, какой злюка! Такому палец в рот не клади.
- Начальник абластной палиции. Мая гордать. Видил, какой мардатый? Всю приступнасть в руках держал: наркаторговлю, праституцию, вымагатильство, игорный бизнес. Не паверишь, сам на бальшие дела хадил. Я его на рейдерскам захвате пристрелил.
- А голову как...?
- Родственники прадали. Убитый, каму он нужин? Денег ат ниво болше не будит. Родственники всегда так. Эта вообще отдельная тема. Мнэ адна экологически чистая дама сказала, мол, у них же жена есть, дети разные, любовницы, братья, сёстры. Дескать, жалеть их нада, кармильца-паильца патиряли. Слюшай, а куда ани сматрели, кагда он варавал, машенничал, народ грабил, убивал, в тюрьмы сажал, успешный бизнес атжимал, дела сваи криминальные делал? А я тебе скажу: на деньги ани сматрели. которые он принасил. Всё! Болше ни на что ани не сматрели. А чиво ани хатели? Больше хатели. А чем ани лучше, чем он? Эта тоже звери из одной берлоги, из адной стаи. Нравствинности больше нет, батоно. Вся надежда на нас - ахотников за ахотниками. Давай выпьем по этаму поводу.
Уже как давние друзья охотники сели за стол. Амиранчик налил в большие фужеры вина и, как и каждый уважающий себя грузин, начал с изложения положенного в таких случаях длинного-предлинного тоста:
- В гарах жили гордые птицы - арлы, а в далине, над каторой ани парили, расклад кантролировали медведы. И пришёл как-то медвед к арлу и сказал: "Ты всо в аблаках витаишь, рамантикай увлекаишься, честным аставаться хочишь. Пашли ка мне в бирлогу, пасмотришь, как я живу". Вашёл арёл к ниму, и увидел там всё, что раньше всем зверям смотреть и кушать можна было. Теперь эта стало медвежьим. И сказал медвед: "Будишь мне служить, харашо кушать будишь, праблем нет". Арёл должин был литать и высматривать для медведа всё, что очин вкусна и пирспиктивна, на что тот ещё лапу не налажил. Гордый птица сагласилса, и очин многа угащался с мидвежьева стола. Так, что атарваться не мог. Вот, примерна, как мы сийчас. Пил, ел. Очин панравилса ему в бирлоге.
Папробовал он после банкета на работу новую взлететь, а уже не можит. Пьяный, сытый. Агарчился и гаварит: "Медвед, я тибя очин уважаю, но литать болше савсэм нэ магу". Тот аб этам вроде как знал, гаварит, астанишься бирлогу защищать-праславлять. Дескать, все, у каво от медьвежьей сытной еды лётный вес выше нормы стал, патриотами в средства массавой инфармации идут работать. Ну, в общем, нэт болше гордай птицы. На телевидении и радио он теперь как утка ходит, пра то, какие медведы правильные-харошии рассказываит. Курица-петух он стал, а не арёл. Давай, генацвале, выпьем за то, чтобы с нами такого не случилась. Литать нада, как арёл, а не в бирлогах на залатых унитазах испражняться.
Охотники выпили. Сергей с ещё большим вдохновением стал рассматривать стены с развешанными на них трофеями.
- Генацвале, а есть у тебя охотничья мечта?
- Как у всех.
- Какая, если не секрет?
- Знатного зверя дабыть. Матёрого, наглого и подлого, важно-вальяжного и аднавременно пронырливого, хитрого и непременно усатого. На самое видное место павешу, прям перед входом в гастинную. Чтоб все, кто вайдёт, тут же вах-вах гаварили, языками цокали. Мне приятно, гастям приятно: уважение, пачёт. Какого зверя? Не скажу. Ахотничья тайна.
Пьяные и довольные новые друзья, обменявшись телефонами, разошлись уже за полночь. Добравшись до своего дома, Тюркин лёг спать, но, несмотря на выпитое вино уснуть долго не мог. Ворочался с боку на бок и всё никак не мог поймать ускользающий образ охотничьей мечты. А как уснул, так тот и предстал перед ним во всей своей красе, да так ясно, что и до утра остался. Дождавшись времени приличного звонка, Сергей нетерпеливо набрал номер Амиранчика и столь же нетерпеливо спросил:
- Пресс-секретарь, а, генацвале? Усатый, омерзительный, но красавец...