- сказали по телевизору. Когда так говорят, я думаю: а если нет такого повода? Ну, если не было у убитой девушки никакой личности? Такое случается сплошь и рядом, девушка есть, а личности нет, и ничего в этом ужасного. Но то, что её убили, - всё равно ужасно. И интересно, почему (не почему убили, а почему ужасно).
Потому что она живое существо - как-то не подходит. У нас на кухне полная морозилка убитых, они были, наверно, замечательными птицами, и вот они у нас. Иногда от этого неприятно, но, по-моему, только мне. И уж точно никому не ужасно. Другое дело девушка.
Я представляю, как она собиралась куда-нибудь, может быть, торопилась, быстро шла. Когда девушка спешит, в ней появляется какая-то одухотворённость. Я уже думал, отчего. Оттого, что это единственное, что ей доступно из неконкретного. Спешить - ведь это очень неконкретно, это ведь как лететь. Я даже знаю историю, как кто-то там сошёл с ума, пока спешил. Он уже опоздал, но всё спешил и спешил, пока его не забрали - мозги почистить. Не знаю, прочистили или нет, думаю, нет...
А однажды я видел девушку-королеву. Каждый её волос был как прядь - не такой толстый конечно, а такой выразительный.
Но я заметил: если девушка не спешила и не была симпатичной, мне её жаль как-то меньше. Это нехорошо, но представьте только: толстое лицо, утиная походка. Шапку почему-то не стирает, - а ведь на шапке каждая пушинка на просвет, каждая ниточка крупным планом... И всё-таки нельзя её было убивать. Я всё время повторяю это. Я очень плохо себя чувствую, думаю и думаю, а легче не становится. Даже свет стал каким-то жёлтым. Что-то изменилось, и я никак не пойму, что. Я очень плохо себя чувствую теперь. Я, кажется, зря.