Ох... а я еще думал, что ошибаюсь... Хотя я вроде не ошибался в ощущениях... Просто я еще никогда не чувствовал слез. Они мокрые и горячие. И режут как ножом, только почему-то по сердцу.
- Что же такое случилось? Расскажите мне, вас кто-то расстроил?
Меня... Это я расстроил, а он меня только встряхнул, показал кто я... А я вот так...
- Милли... - вырвалось с новым приступом слез.
- Это тот человек, с которым вы на Набережной познакомились? Ну так не слушайте его, раз он вас расстраивает. Не стоит это того.
Слов уже нет, как я неправ был. И до сих пор эта неправда осталась. Но хуже, что я его, наверное, расстроил...
- Может все-таки в дом пройдем? Я вам чаю сделаю, а вы сядете в кресло и попробуете успокоиться.
- Нет. Мы едем...
- Куда же мы так?.. Ну пойдемте тогда к машине...
И Лучано теперь расстроен. Он же обо мне беспокоиться. Это ужасно... что появились слезы... значит... Захлопнулась за мной дверь мной дверь. А я и не заметил, что уже тут сижу... Ох...
- Лучано... знаешь, это не Милли меня расстроил. Это я расстроил его.
- И теперь из-за этого плачете? Он хороший человек?
- Просто нужный мне человек... наверное...
Ведь знаю это... но... сложно как все. Хотя уже есть слезы.. значит проще... Только с этим надо согласиться.
- Вытирайте слезы - протянул мне платок - мы едем.
На Набережную?.. Да в общем-то куда угодно... Сейчас почему-то все равно. А если он совсем обиделся?.. Но он же сказочник, он не может. А если... Лучше бы всегда мне дома сидеть. Не было бы этого всего... Не было бы Милли. И смысла тогда тоже не было бы...
Лучше сейчас об этом не думать... Раствориться в окружающем. В машине тихо, все окна закрыты и пахнет сиренью. Ей всегда тут пахнет. Лучано любит этот запах... у него в саду растет много кустов сирени... И только сирень.
Не знаю, что там сейчас на улице, но такое ощущений, что нет там сейчас солнца. И яркости нет. Только ветер. А тут в машине тепло... и спокойно.
Слез вроде бы уже нет, а внутри все равно дрожит все... Страшно-больно-непонятно. Или все никак не признать, что понятно... Что за ужас такой, живут во мне два мнения - мое и объективное. Нет, чтобы как у нормальных людей - только свое... Не будет никогда нормально... А нужно ли оно нам?..
- Приехали.
Ветер есть, но слабый. На Набережной всегда сильнее. Хотя тут тоже просторно...
- Лучано?
- Подождите немного.
- А мы где?
- Не беспокойтесь, подождите.
Ладно, кажется, он уверен в том, что делает. Подожду... Тут тоже тепло... И тоже спокойно почему-то. Такое ощущение, будто светом дышишь. Хорошо...
- Здравствуйте, где вы сейчас находитесь?
Лучано разговаривает с кем-то по телефону? При мне он еще ни разу ни с кем не говорил...
- Понятно. Извините, что побеспокоил, но вы сейчас больше нужны дома.
- Да, рядом.
- Спасибо, давайте поскорее. Отключаюсь.
Даже немного интересно.
- Лучано, а кому ты...
- Подождите немного, синьор.
Он улыбается... Я чувствую. Кому же звонил...
- Значит, не расскажешь?
- Не заслужили, синьор.
Ох, он еще и смеется!..
-Что это за место тогда такое? Ладно, я понял. Вопрос риторический.
Пусть играет. Подожду... Я вообще многого не заслужил. Зачем так все вчера было?.. Милли - сказочник... За что ему так? Хотя так... Он бы не встретил меня. За меня? Нет, это глупо. Вот что значит - завышенная самооценка. Но Музу ведь положено быть самым лучшим, для своего творца, верно?..
- Синьор, вы меня извините заранее, но я считаю, что это лучший выход из ситуации.
- За что?
Молчит... Что же такое он придумал. А вообще любит он сюрпризы, конечно... Кроме меня ему ведь и некого больше радовать.
Где-то рядом остановилась машина... Теплее вдруг стало.
Как тепло-тепло... Почти горячее прикосновение к плечу.
- Здравствуй, чудо... Спасибо вам, синьор...?
- Просто Лучано. Я наверное пойду...
- До свидания.
Слышу разговор. Слышу, как отъехала машина. Но нет сил ничего сказать. Милли... Так тепло... Нужно, наверное, повернуться к нему... Самообладание ведь всегда было идеальным... а теперь. Ох, снова эти слезы...
Нужно повернуться все-таки.
- Милли...
- Да?
- Я вчера был неправ, но...
- Не извиняйся. Ты же все равно до сих пор неуверен. Пойдем в дом...
- Ты здесь живешь?..
Вот почему сразу было так тепло... А мысли приходят как-то запоздало.
- Да, умеет же твой таксист делать сюрпризы...
***
И в доме у него тоже тепло... И уютно...
- Садись...
Диван стоит спинкой к двери, обращенный к окну.. мне нравится.
- Габриэль, я ведь знаю, ты еще не уверен...
- Сядь ближе... пожалуйста...
- Хорошо... Ты знаешь, раз ты не уверен, давай посчитаем все плюсы и минусы нашей любви, которую уже поздно отвергать.
- Она не такая, как у людей... Неполная.
- Разве? Это у людей неполная. А у Музы и Творца... Такие, по крайней мере, ни капли себя не обманывают. И любовь не обманывают.
- Но у людей все по-другому. И не всегда она у них неполная.
- Это слова для людей, а не для нас. У них по-другому, но кто сказал, что у нас хуже, чудо?
- Милли, ты уже установил слово "мы"?
- А разве оно тут не к месту, если мы не можем друг без друга?
И зачем я себя обманываю?.. А фоновых мыслей совершенно никаких...
- Так ты не обижаешься на меня, что я не был уверен? Что мне было страшно?
- И ты сейчас об этом спрашиваешь? Ты же теперь мой Муз и поздно уже сомневаться... Проверь.
Впускает... К себе... Если я теперь... То можно сказать, в его личный мир у меня абонемент, но... Можно?.. Это же все-таки его... Очень осторожно... Мысленно потянуться... Тут совсем другое по сравнению с простой ловлей эмоций в воздухе. То человек выбрасывает наружу, а это... Милли... Сколько радости, нежности, восторга в тебе навстречу идет!.. Ты совсем не обижаешься... Красиво... То, что мне нужно всегда было... Эта атмосфера самых приятных снов. Как тепло в тебе тонуть, Милли... В тебе или в счастье, уже не так важно. А почему это и не одно целое?.. Как раз так... Но как же сейчас... Абсолютное понимание... Даже слов таких нет, насколько абсолютное... Волнами захлестывает... Тепло, ты, я, счастье... Вот теперь ярко, безумно ярко чувствую... Да, я ЕГО Муз... это крик эмоций сейчас, души, истинного того, что есть я.... тоже все светится от счастья... он - МОЙ сказочник... нет, это ни моя радость и ни его радость. Это - наше счастье.
Мягко стихает этот вихрь эмоций... Но счастье, оно и без того есть.
- Чудо, ты все увидел?
- Это ты все увидел, Милли.
А теперь остается только умиротворенно улыбаться...
- Милли...
- Да?
- Красивое у тебя имя...
- Спасибо.
- Если именно в этом сокращении.
Maksimillian Narratore
- А ты весь красивый... с именем вместе, - чудо мое... теперь можно наконец сказать - мое. Улыбнулся сейчас чуть радостнее, хотя куда уже... Просто немного шире.
- Знаешь, я почему-то очень устал... Где у тебя можно прилечь?
- Пойдем наверх, - я совсем не подумал об этом... Но ведь и не знал, что так будет... Теперь понимаю.
По лестнице первый идет. Знает уже куда идти? У меня все подсмотрел, или чувствует?
Да в общем-то главное, что знает. Можно и не идти за ним сейчас. Пусть отдохнет.
Наверное, тяжело, когда в первый раз столько эмоций испытываешь... Он видно к этому не привык, а я вот уже столько испытал, и своих забитых где-то, бывают же они иногда, и неподъемные массы чужих, но теперь появилось у меня чувство, которое можно не запугивать, хотя мало ли вдруг придется, у людей иногда такое настроение, что видеть чужую радость просто больно, но все-таки так мне жить определенно будет легче.
Радостно, что есть в мире радость только для тебя. Можно же позволить себе немного эгоизма, хотя бы чуточку... Наверное, мне нельзя... Но это как отдушина, и я рад, безумно рад, что она есть. Вернуться что ли в гостиную? Вечная проблема больших домов, столько комнат, что порой не знаешь, где себя приткнуть... Идешь иногда из библиотеки, в маленькую комнатку под крышей в пристроенной башенке, такую уютную, с теплым потолком и окнами со всех сторон, и ощущением, будто ты находишься внутри Солнца, только очень нежного, но понимаешь, что со своим настроением сейчас в ней будешь лишний, заглядываешь, выйдя из пристройки в столовую, присаживаешься на диван, разглядываешь стол, потом понимаешь, как одиноко ты тут смотришься, и что диван не такой удобный, если сидеть одному, да и вообще что в столовой сейчас делать, и переходишь в какую-нибудь другую комнату, и так до бесконечности, пока не устанешь бродить и присядешь отдохнуть на тот же диван в столовой, и пожалеешь, что разделил ее с кухней и за водой еще идти и идти.
Все-таки в гостиную. Она сейчас полна воспоминаний и диван, обращенный к окну, восхищенно смотрит в небо и тоже еще не может отойти от эмоций, впитавшихся в него. Красивый здесь вид, только небо и безграничное поле с цветами... Совершенно разными, стоит ведь бродить тут каждую весну, рассыпая семена. Отцветут эти и появятся новые и новые - так до зимы, когда солнце не будет уже освещать радужное море, но будет дарить эту теплую радугу снегу. Вот как раз и солнце на своей медленной карусели долетело до этой части неба, хотя кто знает, как быстро бежит для него время, возможно оно такое горячее от немыслимо-бешеной скорости вращения, которую мы просто не в состоянии разглядеть. Может просто мы чувствуем жар, как замещение изображения вечной гонки по кругу-по кругу-по кругу... Жар ведь легче вынести, чем это... А что, вполне возможно, нужно где-нибудь описать. Можно как раз сейчас и начать... Что может быть приятнее, чем дарить счастье через сказки, когда твое настоящее, живое, такое потрясающее Чудо, в которое все никак не поверишь, хотя привык уже верить во все, спит этажом выше... Писать может помешать только желание пойти проверить - не исчезло ли? - но страшно разбудить... Но если уже страшно, значит, уже верю, верно? Где-то у меня и тут бумага лежала, вроде в том буфете со стеклянными дверками, где-то в нижних ящиках должна быть... О, тут еще и коробка шоколадных конфет... Только вот всегда она упирается, будто локтями и коленями, своими углами, проходя между дверками, которые никогда сразу почему-то не открываются полностью, и они распахиваются, ударяя все по таким же стеклянным стенкам с тягучим шершавым, чуть звенящим звуком. Так все есть и конфеты и бумага, карандаш в кармане, а графин с водой на столике... Ох, порадуется любимый редактор. Уже совсем чуть-чуть до сборника не хватает, но чувствую такими темпами сборников будет уже штук десять, но это все так, в будущем, нужно все-таки писать, хотя мечты тоже ужасно приятная вещь.
***
Все, наверное хватит писать уже... Светлее стало, хотя за окном напротив повечерело, но ведь и звезды лучше видны в темноте... Думаю, стоит уже подняться в комнату... Чувствую.
Но... он все равно еще спит, хотя кажется близко уже пробуждение. Какой красивый... чудо. Перевернулся на бок, лицом ко мне... Чувствует? Хотя я себе сейчас всякого напридумываю и сам поверю... Просто наверное так удобнее лежать...Да ведь? Волосы на подушке сейчас как перистое облако, ветром развеянное в разные стороны. Одна прядь далеко от других лежит. Хочется какой-то цельности - аккуратно возвращаю ее к остальным. А он вдруг протягивает руку и легко откидывает ее на место.
- Милли?
- Я тебя не будил, - улыбаюсь.
- Да я давно удивляюсь, откуда у меня такая чувствительность, когда дело касается волос? - он сжался в комочек, будто пытаясь снова вернуть сон, а потом, чуть моргнув не раскрывая глаз, полностью перешел в осознанное состояние.
- С тобой никаким чудесам уже не удивляешься...
- Неужели мной можно заменить все чудеса мира? - улыбаясь, потягивается, даже скорее расправляется, как бабочка или какая-нибудь птичка...
- Если даже говорить только то, что есть и смотреть на факты, как любят делать серьезные люди, то видно только то, что даже если нельзя - именно так все и получилось.
- У тебя в комнате тепло... Чувствуется, что ты здесь живешь. Да и вообще во всем доме тепло. А вот в моем нет ничего кроме привычек и воспоминаний.
Приятно... То есть он сюда на ощущениях зашел, а не подсматривая... Чувствует меня? Это здорово. Когда не просто благодаря вере, а потому что есть...
- Милли...
- Да?
- Ты только не обижайся, но я еще спать хочу...
- Спи, чудо, спи.
- Ты только не уходи из комнаты, я хочу за всю жизнь согреться...
Улыбки дарит фразами... Да это в общем-то несложно, но тут сейчас речь идет о самых настоящих улыбках, искренних... На все девяносто девять процентов, один процент все-таки потерялся, там за привычными, прилипнувшими, которым вечно страшно, а теперь вот пусть они тоже греются...
- Куда я от тебя?
И он, спрятав мою руку в своих двух, довольно перевернулся на спину, не видя потолка. Просто чувствуя сны.